Николай Михайлович Карамзин рожденный в Симбирской губернии 1 декабря 1766 года и умерший в 1826 году, вошел в русскую литературу как глубоко чувствующий художник-сентименталист, мастер публицистического слова и первый русский историограф.

Его отец был среднепоместным дворянином потомком татарского мурзы Кара-Мурза. Семья симбирского помещика, проживающая в селе Михайловка, имела родовое поместье Знаменское, где и прошли детские и юные годы мальчика.

Получив начальное домашнее образование и зачитывающийся беллетристикой и историей, молодой Карамзин был отдан в частый Московский пансион им. Шадена. Помимо учебы в юные годы он активно изучал иностранные языки и посещал университетские лекции.

В 1781 году Карамзин был зачислен на трехлетнюю службу в Петергубргский Преображенский полк, считавшийся одним из лучших в то время и покинул его поручиком. За время службы увидело свет первое произведение писателя - переведенная повесть "Деревянная нога". Здесь же он познакомился с молодым поэтом Дмитриевым, душевная переписка и большая дружба с которым продолжилась уже во время совместной работы в "Московском журнале".

Продолжая активно искать своё место в жизни, обрастая новыми знаниями и знакомствами, Карамзин вскоре отбывает в Москву, где заводит знакомство с Н. Новиковым, издателем журнала "Детское чтение для сердца и разума" и членом масонского кружка Золотой венец". Общение с Новиковым, а также И. П. Тургеневым оказало значительное влияние на взгляды и направление дальнейшего развития индивидуальности и творчества Карамзина. В масонском кружке завязывается также общение с Плещеевым, А. М. Кутузовым и И. С. Гамалеей.

В 1787 годы вышел в редакцию перевод произведения Шекспира - "Юлий Цезарь", и в 1788 - перевод труда "Эмилия Галотти" Лессинга. Ещё спустя год увидело свет первое собственное издание Карамзина - повесть "Евгений и Юлия".

В это же время у писателя появляется возможность посетить Европу благодаря полученному наследственному имению. Заложив его, Карамзин решает на эти деньги отправиться на полтора года в путешествие, которое впоследствии позволит получить мощный толчок к своему наиболее полному самоопределению.

За время своей поездки Карамзин побывал в Швейцарии, Англии, Франции и Германии. В поездках он был терпеливым слушателем, бдительным наблюдателем и тонко чувствующим человеком. Он собрал огромное количество заметок и очерков о нравах и характерах людей, подметил множество характерных сценок из уличной жизни и быта людей разных сословий. Все это стало богатейшим материалом для его будущего творчества, в том числе и для "Писем русского путешественника", большей частью напечатанных в "Московском журнале".

В это время поэт уже обеспечивает себе жизнь трудом литератора. В течении последующих лет были изданы альманахи "Аониды", "Аглая" и сборник "Мои безделки". Известная исторически правдивая повесть "Марфа-посадница" была выпущена в 1802 году. Карамзин приобрел известность и уважение как литератор и историограф не только в Москве и Петербурге, но и по всей стране.

Вскоре Карамзин начинает издавать уникальный в то время общественно-политический журнал "Вестник Европы", в котором он печатает свои исторические повести и труды, являющиеся подготовкой к более масштабной работе.

"История государства Российского" - художественно оформленный, титанический труд Карамзина-историка, вышел в 1817 году. Двадцать три года кропотливой работы позволили создать огромный беспристрастный и глубокий в своей правдивости труд, который открыл людям их истинное прошлое.

Смерть застала писателя во время работы над одним из томов "Истории государства Российского", повествующим о "смутном времени".

Интересно что в Симбирске есть в 1848 году открылась первая научная библиотека названная впоследствии "Карамзинской".

Положив начало течению сентиментализм в русской литературе, он оживил и углубил традиционную литературу классицизма. Благодаря его новаторским взглядам, глубоким мыслям и тонким чувствам, Карамзину удалось создать образ настоящего живого и глубоко чувствующего персонажа. Наиболее яркими примерами в этом плане являются его повесть "Бедна Лиза" впервые нашедшая своих читателей в "Московском журнале".

Николай Михайлович Карамзин - знаменитый русский литератор, историк, крупнейший представитель эпохи сентиментализма, реформатор русского языка, издатель. С его подачи словарный состав обогатился большим количеством новых слов-калек.

Известный литератор появился на свет 12 декабря (1 декабря по ст. ст.) 1766 г. в усадьбе, находящейся в Симбирском уезде. Отец-дворянин позаботился о домашнем образовании сына, после чего Николай продолжил учиться сначала в симбирском дворянском пансионе, затем с 1778 г. - в пансионе профессора Шадена (г. Москва). На протяжении 1781-1782 гг. Карамзин посещал университетские лекции.

Отец хотел, чтобы после пансиона Николай поступил на военную службу, - сын исполнил его желание, в 1781 г. оказавшись в петербургском гвардейском полку. Именно в эти годы Карамзин впервые попробовал себя на литературном поприще, в 1783 г. сделав перевод с немецкого. В 1784 г. после смерти отца выйдя в отставку в чине поручика, окончательно расстался с военной службой. Живя в Симбирске, вступил в масонскую ложу.

С 1785 г. биография Карамзина связана с Москвой. В этом городе он знакомится с Н.И. Новиковым и другими писателями, вступает в «Дружеское ученое общество», поселяется в принадлежащем ему доме, в дальнейшем сотрудничает с членами кружка в различных изданиях, в частности, принимает участие в выходе журнала «Детское чтение для сердца и разума», ставшего первым русским журналом для детей.

На протяжении года (1789-1790) Карамзин путешествовал по странам западной Европы, где встречался не только с видными деятелями масонского движения, но и великими мыслителями, в частности, с Кантом , И.Г. Гердером , Ж. Ф. Мармонтелем. Впечатления от поездок легли в основу будущих знаменитых «Писем русского путешественника». Эта повесть (1791-1792) появилась в «Московском журнале», который Н.М. Карамзин стал издавать по приезду на родину, и принесла автору огромную известность. Ряд филологов полагает, что современная русская литература ведет отсчет именно с «Писем».

Повесть «Бедная Лиза» (1792) упрочила литературный авторитет Карамзина. Выпущенные впоследствии сборники и альманахи «Аглая», «Аониды», «Мои безделки», «Пантеон иностранной словесности» открыли в русской литературе эпоху сентиментализма, и именно Н.М. Карамзин находился во главе течения; под влиянием его произведений писали В.А. Жуковский, К.Н. Батюшков, а также А.С. Пушкин в начале творческого пути.

Новый период в биографии Карамзина как человека и писателя связан с вступлением на престол Александра I. В октябре 1803 г. император назначает писателя официальным историографом, и перед Карамзиным ставится задача запечатлеть историю Российского государства. О его неподдельном интересе к истории, о приоритете этой тематики над всеми остальными свидетельствовал характер публикаций «Вестника Европы» (этот первый в стране общественно-политический и литературно-художественный журнал Карамзин издавал в 1802-1803 гг.).

В 1804 г. литературно-художественная работа была полностью свернута, и писатель начинает трудиться над «Историей государства Российского» (1816-1824), ставшей главным трудом в его жизни и целым явлением в русской истории и литературе. Первые восемь томов увидели свет в феврале 1818 г. За месяц было продано три тысячи экземпляров - такие активные продажи не имели прецедента. Очередные три тома, опубликованные в следующие годы, были быстро переведены на несколько европейских языков, а 12-ый, заключительный, том увидел свет уже после смерти автора.

Николай Михайлович был приверженцем консервативных взглядов, абсолютной монархии. Смерть Александра I и восстание декабристов, свидетелем которого он был, стали для него тяжелым ударом, лишившим писателя-историка последних жизненных сил. Третьего июня (22 мая по ст. ст.) 1826 г. Карамзин умер, находясь в Санкт-Петербурге; похоронили его в Александро-Невской лавре, на Тихвинском кладбище.

Русская литература XVIII века

Николай Михайлович Карамзин

Биография

Карамзин, Николай Михайлович - знаменитый русский литератор, журналист и историк. Родился 1 декабря 1766 г. в Симбирской губернии; вырос в деревне отца, симбирского помещика. Первой духовной пищей 8 - 9-летнего мальчика были старинные романы, развившие в нем природную чувствительность. Уже тогда, подобно герою одной из своих повестей, «он любил грустить, не зная о чем», и «мог часа по два играть воображением и строить замки на воздухе». На 14-м году Карамзин был привезен в Москву и отдан в пансион московского профессора Шадена; он посещал также и университет, в котором можно было научиться тогда «если не наукам, то русской грамоте». Шадену он обязан был практическим знакомством с немецким и французским языками. После окончания занятий у Шадена, Карамзин несколько времени колебался в выборе деятельности. В 1783 г. он пробует поступить на военную службу, куда записан был еще малолетним, но тогда же выходит в отставку и в 1784 г. увлекается светскими успехами в обществе города Симбирска. В конце того же года Карамзин возвращается в Москву и через посредство земляка, И. П. Тургенева, сближается с кружком Новикова. Здесь началось, по словам Дмитриева, «образование Карамзина, не только авторское, но и нравственное». Влияние кружка продолжалось 4 года (1785 - 88). Серьезной работы над собой, которой требовало масонство, и которой так поглощен был ближайший друг Карамзина, Петров, в Карамзине, однако, не заметно. С мая 1789 до сентября 1790 г. он объехал Германию, Швейцарию, Францию и Англию, останавливаясь преимущественно в больших городах, как Берлин, Лейпциг, Женева, Париж, Лондон. Вернувшись в Москву, Карамзин стал издавать «Московский Журнал» (см. ниже), где появились «Письма русского путешественника». «Московский Журнал» прекратился в 1792 г., может быть - не без связи с заключением в крепость Новикова и гонением на масонов. Хотя Карамзин, начиная «Московский Журнал», формально исключил из его программы статьи «теологические и мистические», но после ареста Новикова (и раньше окончательного приговора) он напечатал довольно смелую оду: «К милости» («Доколе гражданин покойно, без страха может засыпать, и всем твоим подвластным вольно по мыслям жизнь располагать;…доколе всем даешь свободу и света не темнишь в умах; доколе доверенность к народу видна во всех твоих делах: дотоле будешь свято чтима… спокойствия твоей державы ничто не может возмутить») и едва не попал под следствие по подозрению, что за границу его отправили масоны. Большую часть 1793 - 1795 годов Карамзин провел в деревне и приготовил здесь два сборника под названием «Аглая», изданные осенью 1793 и 1794 годов. В 1795 г. Карамзин ограничивался составлением «смеси» в «Московских Ведомостях». «Потеряв охоту ходить под черными облаками», он пустился в свет и вел довольно рассеянную жизнь. В 1796 г. он издал сборник стихотворений русских поэтов, под названием «Аониды». Через год появилась вторая книжка «Аонид»; затем Карамзин задумал издать нечто в роде хрестоматии по иностранной литературе («Пантеон иностранной словесности»). К концу 1798 г. Карамзин едва провел свой «Пантеон» через цензуру, запрещавшую печатать Демосфена, Цицерона, Саллюстия и т. п. , потому что они были республиканцами. Даже простая перепечатка старых произведений Карамзина встречала затруднения со стороны цензуры. Тридцатилетний Карамзин извиняется перед читателями за пылкость чувств «молодого, неопытного русского путешественника» и пишет одному из приятелей: «всему есть время, и сцены переменяются. Когда цветы на лугах пафосских теряют для нас свежесть, мы перестаем летать зефиром и заключаемся в кабинете для философских мечтаний… Таким образом, скоро бедная муза моя или пойдет совсем в отставку, или… будет перекладывать в стихи Кантову метафизику с Платоновой республикой». Метафизика, однако, была так же чужда умственному складу Карамзина, как и мистицизм. От посланий к Аглае и Хлое он перешел не к философии, а к историческим занятиям. В «Московском Журнале» Карамзин завоевал сочувствие публики в качестве литератора; теперь в «Вестнике Европы» (1802 - 03) он является в роли публициста. Преимущественно публицистический характер носит и составленное Карамзиным в первые месяцы царствования императора Александра I «Историческое похвальное слово императрице Екатерине II». Во время издания журнала Карамзин все более входит во вкус исторических статей. Он получает, при посредстве товарища министра народного просвещения М. Н. Муравьева, титул историографа и 2000 рублей ежегодной пенсии, с тем, чтобы написать полную историю России (31 октября 1803 г.). С 1804 г., прекратив издание «Вестника Европы», Карамзин погрузился исключительно в составление истории. В 1816 г. он издал первые 8 томов «Истории Государства Российского» (в 1818 - 19 годах вышло второе издание их), в 1821 г. - 9 том, в 1824 г. - 10-й и 11-й. В 1826 г. Карамзин умер, не успев дописать 12-го тома, который был издан Д. Н. Блудовым по бумагам, оставшимся после покойного. В течение всех этих 22 лет составление истории было главным занятием Карамзина; защищать и продолжать дело, начатое им в литературе, он предоставил своим литературным друзьям. До издания первых 8 томов Карамзин жил в Москве, откуда выезжал только в Тверь к великой княгине Екатерине Павловне (через нее он передал государю в 1810 г. свою записку «О древней и новой России») и в Нижний, на время занятия Москвы французами. Лето он обыкновенно проводил в Остафьеве, имении князя Андрея Ивановича Вяземского, на дочери которого, Екатерине Андреевне, Карамзин женился в 1804 г. (первая жена Карамзина, Елизавета Ивановна Протасова, умерла в 1802 г.). Последние 10 лет жизни Карамзин провел в Петербурге и сблизился с царской семьей, хотя император Александр I, не любивший критики своих действий, относился к Карамзину сдержанно со времени подачи «Записки», в которой историограф оказался plus royaliste que le roi. В Царском Селе, где Карамзин проводил лето по желанию императриц (Марии Феодоровны и Елизаветы Алексеевны), он не раз вел с императором Александром откровенные политические беседы, с жаром восставал против намерений государя относительно Польши, «не безмолвствовал о налогах в мирное время, о нелепой губернской системе финансов, о грозных военных поселениях, о странном выборе некоторых важнейших сановников, о министерстве просвещения или затмения, о необходимости уменьшить войско, воюющее только Россию, о мнимом исправлении дорог, столь тягостном для народа, наконец, о необходимости иметь твердые законы, гражданские и государственные». По последнему вопросу государь отвечал, как мог бы он отвечать Сперанскому, что «даст коренные законы России», но на самом деле это мнение Карамзина, как и другие советы противника «либералов» и «сервилистов», Сперанского и Аракчеева, «осталось бесплодно для любезного отечества». Кончина императора Александра потрясла здоровье Карамзина; полубольной, он ежедневно бывал во дворце для беседы с императрицей Марией Феодоровной, от воспоминаний о покойном государе переходя к рассуждениям о задачах будущего царствования. В первые месяцы 1826 г. Карамзин пережил воспаление легких и решился, по совету докторов, ехать весной в Южную Францию и Италию, для чего император Николай дал ему денежные средства и предоставил в его распоряжение фрегат. Но Карамзин был уже слишком слаб для путешествия и 22 мая 1826 г. скончался.

Карамзин как историк. Приступая к составлению русской истории без надлежащей исторической подготовки, Карамзин не имел в виду быть исследователем. Он хотел приложить свой литературный талант к готовому материалу: «выбрать, одушевить, раскрасить» и сделать, таким образом, из русской истории «нечто привлекательное, сильное, достойное внимания не только русских, но и иностранцев». Предварительная критическая работа над источниками для Карамзина - только «тяжкая дань, приносимая достоверности»: с другой стороны, и общие выводы из исторического рассказа кажутся ему «метафизикой», которая не годится «для изображения действия и характера»; «знание» и «ученость», «Остроумие» и «Глубокомыслие» «в историке не заменяют таланта изображать действия». Перед художественной задачей истории отступает на второй план даже моральная, какую поставил себе покровитель Карамзина, Муравьев; критической историей Карамзин не интересуется, философскую сознательно отстраняет. Но уже предшествовавшее поколение, под влиянием Шлецера, выработало идею критической истории; среди современников Карамзина требования критики были общепризнанными, а следующее поколение выступило с требованием философской истории. С своими взглядами на задачи историка Карамзин остался вне господствующих течений русской историографии и не участвовал в ее последовательном развитии. Страх перед «метафизикой» отдал Карамзина в жертву рутинному представлению о ходе русской истории, сложившемуся в официальной русской историографии, начиная с XVI в. По этому представлению, развитие русской истории находится в зависимости от развития монархической власти. Монархическая власть возвеличила Россию в киевский период; раздел власти между князьями был политической ошибкой, результатом которой явился удельный период русской истории; эта политическая ошибка была исправлена государственной мудростью московских князей - собирателей Руси; вместе с тем исправлены были и ее последствия - раздробление Руси и татарское иго. Не внеся ничего нового в общее понимание русской истории, Карамзин и в разработке подробностей находился в сильной зависимости от своих предшественников. В рассказе о первых веках русской истории Карамзин руководился, главным образом, «Нестором» Шлецера, не вполне, однако, усвоив его критические приемы. Для позднейшего времени главным пособием для Карамзина служила история Щербатова, доведенная почти до того времени, на котором остановилась «История Государства Российского». Щербатов не только помог Карамзину ориентироваться в источниках русской истории, но существенно повлиял и на самое изложение. Конечно, слог «Истории» Карамзина носит на себе печать литературной его манеры, со всеми ее условностями; но в выборе материала, в его расположении, в истолковании фактов Карамзин руководится «Историей» Щербатова, отступая от нее, не к пользе истины, в картинных описаниях «действий» и сентиментально-психологической обрисовке «характеров». Особенности литературной формы «Истории Государства Российского» доставили ей широкое распространение среди читателей и поклонников Карамзина, как литератора. В 25 дней разошлись все 3000 экземпляров первого издания «Истории Государства Российского». Но именно те особенности, которые делали «Историю» превосходной для своего времени популярной книгой, уже тогда лишали ее текст серьезного научного значения. Гораздо важнее для науки того времени были обширные «Примечания» к тексту. Небогатые критическими указаниями, «примечания» эти содержали множество выписок из рукописей, большей частью впервые опубликованных Карамзиным. Некоторые из этих рукописей теперь уже не существуют. В основу своей истории Карамзин положил те материалы Московского архива министерства (тогда коллегии) иностранных дел, которыми уже пользовался Щербатов (особенно духовные и договорные грамоты князей и акты дипломатических сношений с конца XV в.); но он мог воспользоваться ими полнее, благодаря усердной помощи директоров архива, Н. Н. Бантыш-Каменского и А. Ф. Малиновского. Много ценных рукописей дало Синодальное хранилище (тоже известное Щербатову), библиотеки монастырей (Троицкой лавры, Волоколамского монастыря и другие), которыми стали в это время интересоваться, а также частные собрания рукописей Мусина-Пушкина и Румянцева. Особенно много документов Карамзин получил от канцлера Румянцева, собиравшего, через своих многочисленных агентов, исторические материалы в России и за границей, а также от А. И. Тургенева, составившего коллекцию документов папского архива. Обширные выдержки из всего этого материала, к которому надо присоединить найденную самим Карамзиным южную летопись, историограф напечатал в своих «Примечаниях»; но, ограничиваясь ролью художественного рассказчика и оставляя почти вовсе в стороне вопросы внутренней истории, он оставил собранный материал в совершенно неразработанном виде. Все указанные особенности «Истории» Карамзина определили отношение к ней современников. «Историей» восхищались литературные друзья Карамзина и обширная публика читателей-неспециалистов; интеллигентные кружки находили ее отсталой по общим взглядам и тенденциозной; специалисты-исследователи относились к ней недоверчиво, и самое предприятие - писать историю при тогдашнем состоянии науки - считали чересчур рискованным. Уже при жизни Карамзина появились критические разборы его истории, а вскоре после его смерти сделаны были попытки определить его общее значение в историографии. Лелевель указывал на невольное искажение им истины, «через сообщение предшедшему времени - характера настоящего» и вследствие патриотичеких, религиозных и политических увлечений. Арцыбашев показал, в какой мере вредят «истории» литературные приемы Карамзина; Погодин подвел итог всем недостаткам «Истории», а Полевой усмотрел общую причину этих недостатков в том, что «Карамзин есть писатель не нашего времени» и что все его точки зрения, как в литературе, так и в философии, политике и истории, устарели с появлением в России новых влияний европейского романтизма. В 1830-х годах «История» Карамзина делается знаменем официально «русского» направления, и при содействии того же Погодина производится ее научная реабилитация. Осторожные возражения Соловьева (в 1850-х годах) заглушаются юбилейным панегириком Погодина (1866).

Карамзин как литератор. «Петр Россам дал тела, Екатерина - душу». Так, известным стихом, определялось взаимное отношение двух творцов новой русской цивилизации. Приблизительно в таком же отношении находятся и создатели новой русской литературы: Ломоносов и Карамзин. Ломоносов приготовил тот материал, из которого образуется литература; Карамзин вдохнул в него живую душу и сделал печатное слово выразителем духовной жизни и отчасти руководителем русского общества. Белинский говорит, что Карамзин создал русскую публику, которой до него не было, создал читателей - а так как без читателей литература немыслима, то смело можно сказать, что литература, в современном значении этого слова, началась у нас с эпохи Карамзина и началась именно благодаря его знаниям, энергии, тонкому вкусу и незаурядному таланту. Карамзин не был поэтом: он лишен творческой фантазии, вкус его односторонен; идеи, которые он проводил не отличаются глубиной и оригинальностью; великим своим значением он более всего обязан своей деятельной любви к литературе и так называемым гуманным наукам. Подготовка Карамзина была широка, но неправильна и лишена солидных основ; по словам Грота, он «более читал, чем учился». Серьезное его развитие начинается под влиянием Дружеского общества. Глубокое религиозное чувство, унаследованное им от матери, филантропические стремления, мечтательная гуманность, платоническая любовь к свободе, равенству и братству с одной стороны и беззаветно-смиренное подчинение властям предержащим - с другой, патриотизм и преклонение перед европейской культурой, высокое уважение к просвещению во всех его видах, но при этом нерасположение к галломании и реакция против скептически-холодного отношения к жизни и против насмешливого неверия, стремление к изучению памятников родной старины - все это или заимствовано Карамзиным от Новикова и его товарищей, или укреплено их воздействием. Пример Новикова показал Карамзину, что и вне государственной службы можно приносить пользу своему отечеству, и начертал для него программу его собственной жизни. Под влиянием А. Петрова и, вероятно, немецкого поэта Ленца, сложились литературные вкусы Карамзина, представлявшие крупный шаг вперед сравнительно со взглядами его старших современников. Исходя из воззрения Руссо на прелести «природного состояния» и на права сердца, Карамзин, вслед за Гердером, от поэзии прежде всего требует искренности, оригинальности и живости. Гомер, Оссиан, Шекспир являются в его глазах величайшими поэтами; так называемая ново-классическая поэзия кажется ему холодной и не трогает его души; Вольтер в его глазах - только «знаменитый софист»; простодушные народные песни возбуждают его симпатию. В «Детском чтении» Карамзин следует принципам той гуманной педагогики, которую ввел в обиход «Эмиль» Руссо, и которая вполне совпадала со взглядами основателей Дружеского общества. В это время постепенно вырабатывается и литературный язык Карамзина, более всего способствовавший великой реформе. В предисловии к переводу Шекспировского «Юлия Цезаря» он еще пишет: «Дух его парил, яко орел, и не мог парения своего измерять», «великие духи» (вместо гении) и т. п. Но Петров смеялся над «долгосложно-протяжнопарящими» славянскими словами, и «Детское чтение» самой целью своей заставляло Карамзина писать языком легким и разговорным и всячески избегать «славянщины» и латинско-немецкой конструкции. Тогда же, или вскоре после отъезда за границу, Карамзин начинает испытывать свои силы в стихотворстве; ему нелегко давалась рифма, и в стихах его совсем не было так называемого парения, но и здесь слог его ясен и прост; он умел находить новые для русской литературы темы и заимствовать у немцев оригинальные и красивые размеры. Его «древняя гишпанская историческая песня»: «Граф Гваринос», написанная в 1789 г., - первообраз баллад Жуковского; его «Осень» в свое время поражала необыкновенной простотой и изяществом. Путешествие Карамзина за границу и явившиеся его результатом «Письма русского путешественника» - факт огромной важности в истории русского просвещения. О «Письмах» Буслаев говорит: «многочисленные читатели их нечувствительно воспитывались в идеях европейской цивилизации, как бы созревали вместе с созреванием молодого русского путешественника, учась чувствовать его благородными чувствами, мечтать его прекрасными мечтами». По исчислению Галахова, в письмах из Германии и Швейцарии известия научно-литературного характера занимают четвертую часть, а если из парижских писем исключить науку, искусство и театр, останется значительно менее половины. Карамзин говорит, что письма писаны «как случалось, дорогой, на лоскутках карандашом»; а между тем оказалось, что в них немало литературных заимствований - стало быть, они написаны хотя отчасти «в тишине кабинета». Во всяком случае значительную часть материала Карамзин действительно набирал дорогой и записывал «на лоскутках». Другое противоречие существеннее: каким образом пылкий друг свободы, ученик Руссо, готовый упасть на колени перед Фиеско, может так презрительно отзываться о парижских событиях того времени и не хочет в них видеть ничего, кроме бунта, устроенного партией «хищных волков»? Конечно, воспитанник Дружеского общества не мог относиться с симпатией к открытому восстанию, но, боязливая осторожность также играла здесь немалую роль: известно, как резко изменила Екатерина свое отношение к французской публицистике и к деятельности «Генеральных штатов» после 14 июля. Самая тщательность обработки периодов в апрельском письме 1790 г. свидетельствует, по-видимому, о том, что тирады в восхваление старого порядка во Франции писаны на показ. - Карамзин усердно работал за границей (между прочим, выучился по-английски); его любовь к литературе укрепилась, и немедленно по возвращении на родину он делается журналистом. Его «Московский Журнал» - первый русский литературный журнал, действительно доставлявший удовольствие своим читателям. Здесь были образцы и литературной, и театральной критики, для того времени превосходные, красиво, общепонятно и в высшей степени деликатно изложенные. Вообще Карамзин сумел приспособить нашу словесность к потребностям лучших, т. е. более образованных русских людей, и притом обоего пола: до тех пор дамы не читали русских журналов. В «Московском Журнале» (как и позднее в «Вестнике Европы») Карамзин не имел сотрудников в современном значении этого слова: приятели присылали ему свои стихотворения, иногда очень ценные (в 1791 г. здесь появилось «Видение Мурзы» Державина, в 1792 г. «Модная жена» Дмитриева, знаменитая песня «Стонет сизый голубочек» его же, пьесы Хераскова, Нелединского-Мелецкого и других), но все отделы журнала он должен был наполнять сам; это оказалось возможным только потому, что он из-за границы привез целый портфель, наполненный переводами и подражаниями. В «Московском Журнале» появляются две повести Карамзина: «Бедная Лиза» и «Наталья, боярская дочь», служащие наиболее ярким выражением его сентиментализма. Особенно большой успех имела первая: стихотворцы славили автора или сочиняли элегии к праху бедной Лизы. Явились, конечно, и эпиграммы. Сентиментализм Карамзина исходил из его природных наклонностей и условий его развития, а также из его симпатии к литературной школе, возникшей в то время на Западе. В «Бедной Лизе» автор откровенно заявляет, что он «любит те предметы, которые трогают сердце и заставляют проливать слезы тяжкой скорби». В повести, кроме местности, нет ничего русского; но неясное стремление публики иметь поэзию, сближенную с жизнью, пока удовлетворялось и этим немногим. В «Бедной Лизе» нет и характеров, но много чувства, а главное - она всем тоном рассказа трогала душу и приводила читателей в то настроение, в каком им представлялся автор. Теперь «Бедная Лиза» кажется холодной и фальшивой, но по идее это первое звено той цепи, которая, через романс Пушкина: «Под вечер осенью ненастной», тянется до «Униженных и оскорбленных» Достоевского. Именно с «Бедной Лизы» русская литература принимает то филантропическое направление, о котором говорит Киреевский. Подражатели довели слезливый тон Карамзина до крайности, которой он вовсе не сочувствовал: уже в 1797 г. (в предисловии ко 2-й книге «Аонид») он советует «не говорить беспрестанно о слезах… сей способ трогать очень не надежен». «Наталья, боярская дочь» важна как первый опыт сентиментальной идеализации нашего прошлого, а в истории развития Карамзина - как первый и робкий шаг будущего автора «Истории Государства Российского». «Московский Журнал» имел успех, по тому времени весьма значительный (уже в первый год у него было 300 «субскрибентов»; впоследствии понадобилось второе его издание), но особенно широкой известности достиг Карамзин в 1794 г., когда он собрал из него все статьи свои и перепечатал в особом сборнике: «Мои безделки» (2-е изд., 1797; 3-е - 1801). С этих пор значение его, как литературного реформатора, вполне ясно: немногочисленные любители словесности признают его лучшим прозаиком, большая публика только его и читает с удовольствием. В России в то время всем мыслящим людям жилось так плохо, что, по выражению Карамзина, «великодушное остервенение против злоупотреблений власти заглушало голос личной осторожности» («Записка о древней и новой России»). При Павле I Карамзин готов был покинуть литературу и искал душевного отдыха в изучении итальянского языка и в чтении памятников старины. С начала царствования Александра I-го Карамзин, оставаясь по-прежнему литератором, занял беспримерно высокое положение: он стал не только «певцом Александра» в том смысле, как Державин был «певцом Екатерины», но явился влиятельным публицистом, к голосу которого прислушивалось и правительство, и общество. Его «Вестник Европы» - такое же прекрасное для своего времени литературно-художественное издание, как «Московский Журнал», но вместе с тем и орган умеренно-либеральных взглядов. По-прежнему, однако, Карамзину приходится работать почти исключительно в одиночку; чтобы его имя не пестрило в глазах читателей, он принужден изобретать массу псевдонимов. «Вестник Европы» заслужил свое название рядом статей о европейской умственной и политической жизни и массой удачно выбранных переводов (Карамзин выписывал для редакции 12 лучших иностранных журналов). Из художественных произведений Карамзина в «Вестнике Европы» важнее других повесть-автобиография «Рыцарь нашего времени», в которой заметно отражается влияние Жан-Поля Рихтера, и знаменитая историческая повесть «Марфа Посадница». В руководящих статьях журнала Карамзин высказывает «приятные виды, надежды и желания нынешнего времени», разделявшиеся лучшей частью тогдашнего общества. Оказалось, что революция, грозившая поглотить цивилизацию и свободу, принесла им огромную пользу: теперь «государи, вместо того, чтобы осуждать рассудок на безмолвие, склоняют его на свою сторону»; они «чувствуют важность союза» с лучшими умами, уважают общественное мнение и стараются приобрести любовь народную уничтожением злоупотреблений. По отношению к России Карамзин желает образования для всех сословий, и прежде всего грамотности для народа («учреждение сельских школ несравненно полезнее всех лицеев, будучи истинным народным учреждением, истинным основанием государственного просвещения»); он мечтает о проникновении науки в высшее общество. Вообще для Карамзина «просвещение есть палладиум благонравия», под которым он разумеет проявление в частной и общественной жизни всех лучших сторон человеческой природы и укрощение эгоистических инстинктов. Карамзин пользуется и формой повести для проведения своих идей в общество: в «Моей Исповеди» он обличает нелепое светское воспитание, которое дают аристократии, и несправедливые милости, ей оказываемые. Слабую сторону публицистической деятельности Карамзина составляет его отношение к крепостному праву; он, как говорит Н. И. Тургенев, скользит по этому вопросу (в «Письме сельского жителя» он прямо высказывается против предоставления крестьянам возможности самостоятельно вести свое хозяйство при тогдашних условиях). Отдел критики в «Вестнике Европы» почти не существует; Карамзин теперь далеко не такого высокого мнения о ней, как прежде, он считает ее роскошью для нашей, еще бедной, литературы. Вообще «Вестник Европы» не во всем совпадает с «Русским путешественником». Карамзин далеко не так, как прежде, благоговеет перед Западом и находит, что и человеку, и народу нехорошо вечно оставаться в положении ученика; он придает большое значение национальному самосознанию и отвергает мысль, что «все народное ничто перед человеческим». В это время Шишков начинает против Карамзина и его сторонников литературную войну, которая осмыслила и окончательно закрепила реформу Карамзина в нашем языке и отчасти в самом направлении русской словесности. Карамзин в юности признал своим учителем в литературном слоге Петрова, врага славянщины; в 1801 г. он высказывает убеждение, что только с его времени в русском слоге замечается «приятность, называемая французами elegance». Еще позднее (1803) он так говорит о литературном слоге: «русский кандидат авторства, недовольный книгами, должен закрыть их и слушать вокруг себя разговоры, чтобы совершенно узнать язык. Тут новая беда: в лучших домах говорят у нас более по-французски… Что же остается делать автору? Выдумывать, сочинять выражения, угадывать лучший выбор слов». Шишков восстал против всех нововведений (причем, примеры берет и у неумелых и крайних подражателей Карамзина), резко отделяя литературный язык, с его сильным славянским элементом и тремя стилями, от разговорного. Карамзин не принял вызова, но за него вступили в борьбу Макаров, Каченовский и Дашков, которые и теснили Шишкова, несмотря на поддержку российской академии и на основание в помощь его делу «Беседы любителей российской словесности». Спор можно считать оконченным после основания Арзамаса и вступления Карамзина в академию в 1818 г. В своей вступительной речи он высказал светлую мысль, что «слова не изобретаются академиями; они рождаются вместе с мыслями». По выражению Пушкина, «Карамзин освободил язык от чуждого ига и возвратил ему свободу, обратив его к живым источникам народного слова». Этот живой элемент заключается в краткости периодов, в разговорной конструкции и в большом количестве новых слов (таковы, например, моральный, эстетический, эпоха, сцена, гармония, катастрофа, будущность, влиять на кого или на что, сосредоточить, трогательный, занимательный, промышленность). Работая над историей, Карамзин сознал хорошие стороны языка памятников и сумел ввести в обиход много красивых и сильных выражений. При собирании материала для «Истории» Карамзин оказал огромную услугу изучению древней русской литературы; по словам Срезневского, «о многих из древних памятников Карамзиным сказано первое слово и ни об одном не сказано слова не кстати и без критики». «Слово о Полку Игореве», «Поучение Мономаха» и множество других литературных произведений древней Руси стали известны большой публике только благодаря «Истории Государства Российского». В 1811 г. Карамзин был отвлечен от своего главного труда составлением знаменитой записки «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» (издано вместе с запиской о Польше, в Берлине, в 1861 г.; в 1870 г. - в «Русском Архиве»), которую панегиристы Карамзина считают великим гражданским подвигом, а другие «крайним проявлением его фатализма», сильно склоняющегося к обскурантизму. Барон Корф («Жизнь Сперанского», 1861) говорит, что эта записка не есть изложение индивидуальных мыслей Карамзина, но «искусная компиляция того, что он слышал вокруг себя». Нельзя не заметить явного противоречия между многими положениями записки и теми гуманными и либеральными мыслями, которые высказывал Карамзин, например, в «Историческом похвальном слове Екатерине» (1802) и других публицистических и литературных своих произведениях. Записка, как и поданное Карамзиным в 1819 г. Александру I «Мнение русского гражданина» о Польше (напечатано в 1862 г. в книге «Неизданные сочинения»; ср. «Русский Архив» 1869), свидетельствуют о некотором гражданском мужестве автора, так как по своему резко-откровенному тону должны были возбудить неудовольствие государя; но смелость Карамзина не могла быть ему поставлена в серьезную вину, так как возражения его основывались на его уважении к абсолютной власти. Мнения о результатах деятельности Карамзина сильно расходились при жизни его (его сторонники еще в 1798 - 1800 гг. считали его великим писателем и помещали в сборники рядом с Ломоносовым и Державиным, а враги даже в 1810 г. уверяли, что он разливает в своих сочинениях «вольнодумческий и якобинский яд» и явно проповедует безбожие и безначалие); не могут они быть приведены к единству и в настоящее время. Пушкин признавал его великим писателем, благородным патриотом, прекрасной душой, брал его себе в пример твердости по отношению к критике, возмущался нападками на его историю и холодностью статей по поводу его смерти. Гоголь говорит о нем в 1846 г.: «Карамзин представляет явление необыкновенное. Вот о ком из наших писателей можно сказать, что он весь исполнил долг, ничего не зарыл в землю и на данные ему пять талантов истинно принес другие пять». Белинский держится как раз противоположного мнения и доказывает, что Карамзин сделал меньше, чем мог. Впрочем, огромное и благодетельное влияние Карамзина на развитие русского языка и литературной формы единодушно признается всеми.

Литература: I. Сочинения и письма Карамзина. Более полными и исправными изданиями Карамзина считаются: «Сочинения» (издание 4-е, 1834 - 35 и 5-е, 1848) и «Переводы» (издание 3-е, 1835). «Бедная Лиза» перепечатывалась много раз. Многочисленны переиздания избранных мест из «Писем русского путешественника». Лучшие издания «Истории Государства Российского» - 2-е, Сленина (Санкт-Петербург, 1818 - 29; «Ключ» к нему П. Строева, Москва, 1836) и 5-е, Эйнерлинга (с «Ключом» Строева, Санкт-Петербург, 1842 - 43). Отдельные тома издания в «Дешевой Библиотеке» Суворина (без примечаний). «Письма Карамзина к А.Ф. Малиновскому» (издание «Общества Любителей Российской Словесности» под редакцией М. Н. Лонгинова, 1860). Важнейший из сборников писем Карамзина - к И. И. Дмитриеву, изданный Гротом и Пекарским к юбилею Карамзина в 1866 г.; по тому же поводу вышла и книга М. П. Погодина: « Н. М. Карамзин по его сочинениям, письмам и отзывам современников» (Москва, 1866). Письма к Н. И. Кривцову («Отчет Императорской публичной библиотеки за 1892 г.», приложение); к князю П. А. Вяземскому, 1810 - 1826 годов («Старина и Новизна», книга I, 1897; ср. «Вестник Европы», 1897, V); к А. И. Тургеневу, 1806 - 1826 годов («Русская Старина», 1899, I - IV); переписка с императором Николаем Павловичем («Русский Архив», 1906, I). Из бумаг Н. М. Карамзина («Старина и Новизна», книга II, 1898); «Записка о древней и новой России» (издание под редакцией В. В. Сиповского, Санкт-Пе

Карамзин Николай Михайлович - русский писатель, историк, журналист. Родился 1 декабря (12 декабря) 1766 года в Симбирской губернии. В детстве любил много читать. Читал в основном старинные романы. Рос и воспитывался Карамзин в имении своего отца, там же получал домашнее образование.

В 1778 г. поступил в пансион профессора Шадена в Москве. Там продолжил свое образование, изучил немецкий и французский языки.

Отец очень хотел, чтобы его сын получил военное образование. После окончания занятий у профессора, в 1783 г. Карамзин поступает на военную службу, но военная деятельность у Николая Михайловича не заладилась и в том же году уходит в отставку. За недолгое время службы Карамзин увлекается литературой.

В 1784 г., после смерти отца, возвращается в Симбирск и в конце этого же года переезжает вновь в Москву. В Москве он на четыре года становится членом "Дружеского ученого общества". С 1789 по 1790 гг. Карамзин путешествует. Он побывал во Франции, Германии, Англии, Швейцарии. Результатом его поездки стало произведение "Письма русского путешественника". После публикации данной работы Карамзин стал очень известным литературным деятелем.

В 1792 г. пишет повесть "Бедная Лиза", которая приумножила его литературную славу. 1793-1795 года он проводит в деревне, где занимается написанием двух сборников "Аглая". В 1795 Карамзин часто появлялся на светских мероприятиях, вел разгульную жизнь. К концу 1798 года автор сталкивается с трудностями. Его произведения с трудом проходят цензуру.

С 1802 по 1803 гг. работал в журнале "Вестники Европы" в роли публициста. Этот опыт положил начало его интереса к написанию исторических статей.

31 октября 1803 г. Карамзин получает титул историографа и задание написать полную историю России. Эта работа полностью поглотила его. Карамзин написал 11 томов, 12 том не успел закончить по причине смерти. Составлением истории Николай Михайлович занимался 22 года. За свою жизнь Карамзин был женат дважды. Первая жена умерла в 1802 г., а в 1804 г. он женился вновь.

Последнее десятилетие своей жизни великий писатель провел в Петербурге. Там он сблизился с царской семьей. Часто беседовал с Александром I на различные темы. Смерть императора очень сильно подкосило здоровье Карамзина.

Зимой 1926 он переболел воспалением легких. Чтобы поправить свое здоровье он решает отправиться в Италию и Южную Францию. Но путешествие пришлось отменить из-за слабости Автора.

Произведения

Наталья, боярская дочь Бедная Лиза

Дата рождения: 12 декабря 1766 года
Дата смерти: 3 июня 1826 года
Место рождения: поместье Знаменское в Казанской губернии

Николай Карамзин - великий историк и писатель 18-19 веков. Николай Михайлович Карамзин родился в родовом поместье Знаменское в Казанской губернии 12 декабря 1766 года.

Его род происходил от крымских татар, его отец был средним помещиком, офицеров в отставке, мать умерла, когда Николай Михайлович был еще совсем ребенком. Его воспитанием занимался отец, привлек также гувернеров и нянек. Карамзин провел в имении все детство, получил отличное домашнее образование, прочитал почти все книги в обширной библиотеке своей матери.

Любовь к зарубежной прогрессивной литературе оказала большое влияние на его творчество. Будущий литератор, публицист, известный критик, почетный член Академии наук, историограф и реформатор русской словесности, обожал читать Ф. Эмина, Роллена и других европейских мастеров слова.

После получения домашнего образования Карамзин поступил в дворянский пансион в Симбирске, в 1778 году отец пристроил его в армейский полк, что дало Карамзину возможность учиться в самом престижном Московском пансиону при Московском университете. Заведовал пансионом И.И. Шаден, под его чутким руководством Карамзин изучал гуманитарные науки, а также посещал лекции в университете.

Военная служба:

Отец был уверен в том, что Николай должен продолжить служить отчизне в армии, а потом Карамзин оказался на действительной службе в Преображенском полку. Военная карьера не привлекала будущего писателя и он почти сразу же взял годичный отпуск, а в 1784 году получает указ об увольнении в отставку в чине поручика.

Светский период:

Карамзин был очень известен в светском обществе, он знакомится с самыми разными людьми, заводит массу полезных связей, входит в масонское общество, а также начинает работать на литературном поприще. Он активно участвует в развитии первого детского журнала в России "Детское чтение для сердца и разума".

В 1789 году он решает отправится в большое путешествие по Европе, во время которого он встретился с Э. Кантом, побывал в разгаре Парижской революции и был свидетелем падения Бастилии. Большое количество европейских событий позволили ему собрать большое количество материала для создания "Писем русского путешественника", которые сразу же приобретают огромную популярность в обществе и принимаются "на ура" критиками.

Творчество:

После окончания европейского путешествия он занялся литературой. Учредил собственный "Московский журнал", в нем и была опубликована самая яркая "звезда" его сентиментального творчества - "Бедная Лиза". Русский сентиментализм безоговорочно признает его лидером после выхода этого творения. В 1803 году он был замечен самим императором и стал историографом. В этот момент он приступает к работе на огромным трудом всей его жизни "Историей государства Российского". Стоит отметить, что при составлении этого монументального труда он выступал за сохранение всех порядков, показывал свой консерватизм и сомнения относительно любых государственных реформ.

В 1810 году он получил орден Святого Владимира III степени, шестью годами позже получил высокий чин статского советника и стал кавалером ордена Святой Анна I степени. Через два года свет увидели первые 8 томов "Истории государства Российского", сочинение было мгновенно распродано, много раз было переиздано, а также переведено на несколько европейских языков. Он был приближенным императорской семьи, а потому высказывался за сохранение абсолютной монархии. Свой огромный труд он так и не закончил, XII том был издан уже после его смерти.

Личная жизнь:

Карамзин женился на Елизавете Ивановне Протасовой в 1801 году. Брак был недолгим, жена умерла после родом дочери Софьи. Второй женой Николая Карамзина стала Екатерина Андреевна Колыванова.

Карамзин умер из-за обострившейся простуды, которую он получил после восстания декабристов на Сенатской площади. Он покоится на Тихвинском кладбище. Карамзин был одним из фундаменталистов русского сентиментализма, реформировал русский язык, добавил много новых слов в лексику. Был одним из первых создателей комплексного обобщающего труда по истории России.

Важные вехи в жизни Николая Карамзина:

Родился в 1766
- Причисление к армейским полкам в 1774
- Поступление в пансион Шадена в 1778
- Действительная армейская служба в 1781
- Уход в отставку в чине поручика в 1784
- Работа в первом детском журнале в 1787
- Начало двухлетнего путешествия по Европе в 1789
- Издательство нового "Московского журнала" в 1791
- Публикация "Бедной Лизы" в 1792
- Женитьба на Елизавете Протасовой в 1801
- Начало издания "Вестника Европы" и смерть жены в 1802
- Получение должности историографа и старт работы на огромным трудом "История государства Российского" в 1803
- Женитьба на Екатерине Колывановой в 1804
- Получение ордена Святого Владимира III степени в 1810
- Получение чина статского советника, а также получение ордена Святой Анны I степени
- Получение звания почетного члена Императорской Академии наук, членство в этой же академии с 1818
- Смерть в 1826

Занимательные факты из биографии Николая Карамзина:

Карамзину принадлежит крылатое выражение о российской действительности, когда его спросили по поводу того, что происходит в России: "Воруют"
- Исследователи и критики полагают, что "Бедная Лиза" названа в честь Протасовой
- Дочь Карамзина Софья была принята светским обществом, стала фрейлиной при императорском дворе, дружила с Лермонтовым и Пушкиным
- У Карамзина было 4 дочери и 5 сыновей от второго брака
- Пушкин был частым гостем у Карамзиных, но его любовь к Екатерине Колывановой стала причиной разлада между литераторами

Николай Карамзин, биография которого начинается 1 декабря 1766 года, родился в в небогатой дворянской семье образованных и просвещенных родителей. Первое образование получил в частном пансионе профессора Шадена. После этого, как и многие другие светские молодые люди, он отправился служить в гвардейский полк, который считался одним из лучших.

Именно в это время Николай Карамзин, краткая биография которого представлена в данной статье, впервые ясно осознает необходимость собственного пути, отличного от обыкновенного: удачная карьера, положение в обществе, чины и почести. Все это нисколько не привлекало будущего писателя. Прослужив в армии меньше года, он в невысоком звании поручика в 1784 году ушел в отставку и вернулся в свой родной Симбирск.

Жизнь в провинциальном Симбирске

Внешне Карамзин живет беспорядочной, рассеянной жизнью светского человека, блистающего столичными манерами и галантным обхождением с дамами. Николай Михайлович модно одевается, следит за своей внешностью, играет в карты. На губернских балах он был ловким и блестящим кавалером. Но все это - лишь внешние проявления его характера.

В это время Карамзин, биография которого богата на довольно неожиданные повороты и события, серьезно задумывается о своем месте в жизни, много читает, знакомится с интересными людьми. Он уже получил хорошее образование, но продолжает развиваться, приобретая все новые знания в различных сферах. Больше всего Карамзин интересуется историей, литературой и философией.

Друг семьи Иван Петрович Тургенев, масон и литератор, состоявший в большой дружбе с Николаем Ивановичем Новиковым (который был также масоном, талантливым журналистом, книгоиздателем и писателем-сатириком), сыграл определенную роль в жизни будущего писателя. По его совету Николай Михайлович переехал в Москву и познакомился с кружком Новикова. Так начался новый период в его жизни, охватывающий время с 1785 по 1789 годы. Скажем о нем несколько слов отдельно.

Знакомство с масонами

Четырехлетнее общение с кружком масонов очень изменило образ Карамзина, его жизнь и мышление. Заметим, что в России еще не до конца изучена. Оно длительное время рассматривалось наукой как в основном реакционное. Однако в последние годы точка зрения на это движение несколько меняется.

Масонские ложи представляют собой особые нравственно-религиозные кружки, основанные впервые в Англии в восемнадцатом веке, а позже и в других государствах, в том числе и в нашей стране. В основе кодекса, который исповедовали масоны, лежит необходимость духовного самосовершенствования человека. У них были и свои политические программы, во многом связанные с религиозными и нравственными. Для деятельности масонов была характерна театральная обрядность, таинственность, рыцарские и другие ритуалы, имеющие мистический оттенок. Она была насыщена интеллектуально и духовно, отличалась высокими нравственными принципами и серьезностью. Масоны держались обособленно. Вот такая, описанная в общих чертах атмосфера окружала с тех пор Карамзина. Он начал общаться с интереснейшими людьми: Николаем Ивановичем Новиковым (смотрите фото ниже) и Алексеем Михайловичем Кутузовым. Влияние столь незаурядных личностей дало мощный толчок к развитию писательского таланта и его творческому самоопределению.

Сначала Карамзин переводит на русский язык художественную прозу, а позже начинает писать для журнала "Детское чтение", издателем которого был Николай Иванович Новиков, свои первые поэтические произведения. Именно в этот период он осознает свой писательский талант.

Но вот заканчивается период самоопределения, а вместе с ним и масонский период жизни молодого писателя. Рамки масонских лож становятся тесны для него, ему хочется познать жизнь в ее богатстве, пестроте и многообразии. Для того чтобы стать профессиональным писателем, требуется на собственном опыте испытать ее хорошие и плохие стороны. Поэтому Карамзин, биография которого рассмотрена в рамках данной публикации, покидает масонов и отправляется в путешествие.

Путешествие по Европе

Для этого Николай Михайлович заложил свое наследственное имение и решил истратить все полученные деньги на поездку по Европе, чтобы потом ее описать. Это был очень смелый и необычный шаг для того времени. Ведь для Карамзина он означал отказ от жизни на доходы от наследственного поместья и обеспечения себя за счет труда крепостных крестьян. Теперь Николаю Михайловичу оставалось зарабатывать на жизнь собственным трудом профессионального литератора.

За границей он провел около полутора лет, объездив Швейцарию, Германию, Англию и Францию. Карамзин, биография которого описывается в данной статье, знакомился с интересными и выдающимися людьми этих государств, совсем не ощущая себя провинциалом, представляя свою страну весьма достойно. Он наблюдал, слушал, записывал. Николая Михайловича привлекали жилища людей, исторические памятники, фабрики, университеты, уличные гуляния, трактиры,

Он оценивал и сравнивал характеры и нравы той или иной национальности, изучал особенности речи, записывал в свою книжку описания уличных сцен, вел записи различных бесед и собственных размышлений. Осенью 1790 года Карамзин возвращается в Россию, после чего начинает издавать "Московский журнал", куда помещает свои статьи, повести, стихотворения. Здесь были напечатаны и знаменитые "Письма русского путешественника", и принесшая ему огромную известность "Бедная Лиза".

Издание альманахов

В течение нескольких следующих лет Николай Михайлович издает альманахи, среди которых был трехтомный альманах "Аониды", написанный в стихах, а также сборник "Мои безделки", включающий в себя различные повести и стихотворения. К Карамзину приходит известность. Его знают и любят не только в двух столицах (Петербурге и Москве), но и по всей России.

Историческая повесть "Марфа Посадница"

Одним из первых произведений Карамзина, написанных в прозе, является опубликованная в 1803 году "Марфа Посадница" (жанр - историческая повесть). Она была написана еще задолго до того, как в России началось увлечение романами Вальтера Скотта. В этой повести проявилось тяготение Карамзина к античности, классике как к недостижимому идеалу нравственности, намечавшееся еще в середине 1790-х годов в утопии "Афинская жизнь".

В эпическом, античном виде борьбу новгородцев с Москвой представил в своем произведении Николай Карамзин. "Посадница" затрагивала важные мировоззренческие вопросы: о монархии и республике, о народе и вождях, о "божественном" историческом предопределении и неповиновении ему отдельной личности. Симпатии автора были явно на стороне новгородцев и Марфы, а не монархической Москвы. Эта повесть обнаруживала и мировоззренческие противоречия писателя. Историческая правда была, несомненно, на стороне новгородцев. Однако Новгород обречен, плохие предзнаменования являются предвестниками скорой гибели города, и позже они оправдываются.

Повесть "Бедная Лиза"

Но наибольший успех имела повесть "Бедная Лиза", опубликованная еще в 1792 году. Часто встречающийся в западной литературе восемнадцатого века сюжет о том, как дворянин соблазнил крестьянку или мещанку, в русской литературе впервые разработал в данной повести Карамзин. Биография нравственно чистой, прекрасной девушки, а также мысль о том, что подобные трагические судьбы могут встречаться и в окружающей нас действительности, способствовали огромному успеху этого произведения. Важно было и то, что Н.М. Карамзин ("Бедная Лиза" стала его "визитной карточкой") учил своих читателей замечать красоту родной природы и любить ее. Гуманистическая направленность произведения имела неоценимое значение для литературы того времени.

Повесть "Наталья, боярская дочь"

В этом же, 1792, году появилась на свет повесть "Наталья, боярская дочь". Она не столь известна, как "Бедная Лиза", однако затрагивает очень важные нравственные вопросы, которые волновали современников Н.М. Карамзина. Одним из важнейших в произведении является проблема чести.

Алексей, возлюбленный Натальи, был честным человеком, служившим русскому царю. Поэтому он признался в своем "преступлении", в том, что похитил дочь Матвея Андреева, любимого боярина государя. Но царь благословляет их брак, видя, что Алексей - достойный человек. Это же делает и отец девушки. Заканчивая повесть, автор пишет о том, что молодожены жили долго и счастливо и были похоронены вместе. Их отличала и преданность государю.

В повести, которую создал Карамзин ("Боярская дочь"), вопрос чести неотделим от служения царю. Счастлив тот, кого любит государь. Поэтому жизнь этой семьи складывается так удачно, ведь добродетель вознаграждается.

Заслуженная известность

Провинциальная молодежь зачитывается произведениями Карамзина. Присущий его произведениям легкий, разговорный, естественный стиль, изящная и в то же время демократичная художественная манера явились революционными с точки зрения восприятия произведений публикой. Впервые формируется понятие увлекательного, интересного чтения, а вместе с ним и литературное поклонение автору.

Николай Михайлович Карамзин, биография и творчество которого привлекали множество людей, пользуется большой известностью. В Москву съезжаются восторженные молодые люди со всех концов страны лишь для того, чтобы посмотреть на любимого писателя. Лизин пруд, получивший известность благодаря происходившим здесь событиям повести "Бедная Лиза", расположенный в подмосковном селе Коломенском, начинает играть роль знакового места, сюда приезжают, чтобы признаться в любви или погрустить в одиночестве.

Работа над "Историей государства Российского"

Через некоторое время Карамзин резко и неожиданно меняет свою жизнь. Оставив художественную литературу, он принимается за огромный исторический труд - "Историю государства Российского". Замысел этой работы, по-видимому, давно уже созрел в его воображении.

В начале девятнадцатого века начал свое любимый внук Екатерины II. Первое время он был либеральным и просвещенным правителем. В исторические повествования даже вошло такое название, как "александровская весна".

Друг Карамзина и бывший учитель юного императора М.Н. Муравьев походатайствовал о том, чтобы Николая Михайловича назначили на должность придворного историографа. Такое назначение было очень важно для Карамзина и открыло ему огромные возможности. Теперь он получал пенсию (как мы знаем, других средств к существованию у писателя не было). Но самое главное, что ему был открыт доступ к историческим архивам, имевшим огромное значение. Николай Михайлович Карамзин, биография которого представлена вашему вниманию, с головой окунулся в работу: он читал рукописи и книги по истории, разбирал древние фолианты, выписывал, сравнивал.

Трудно представить, какую огромную работу проделал историк Карамзин. Ведь на создание двенадцати томов его "Истории государства Российского" ушло двадцать три года напряженного труда, с 1803 по 1826 г. Изложение исторических событий отличалось, насколько это возможно, беспристрастностью и достоверностью, а также прекрасным художественным слогом. Повествование было доведено до "смутного времени" в истории русского государства. Смерть Николая Михайловича не позволила осуществить масштабный замысел до конца.

Работы Карамзина, его труды, выходившие двенадцатью томами, следовавшими один за другим, вызывали многочисленные читательские отклики. Возможно, впервые за всю историю печатная книга спровоцировала такой всплеск жителей России. Карамзин открыл народу его историю, объяснил его прошлое.

Содержание труда воспринималось весьма неоднозначно. Так, вольнолюбивая молодежь была склонна оспаривать поддержку монархического строя, которую выказывал на страницах "Истории государства Российского" историк Карамзин. А молодой Пушкин даже написал дерзкие эпиграммы на почтенного в те годы историка. По его мнению, этот труд доказывал "необходимость самовластья и прелести кнута".

Карамзин, книги которого никого не оставили равнодушным, в ответ на критику всегда был сдержан, спокойно воспринимал как насмешки, так и похвалу.

Мнение об "Истории государства Российского" А.С. Пушкина

Переехав жить в Петербург, он, начиная с 1816 года, каждое лето проводит в Царском Селе со своей семьей. Карамзины - радушные хозяева, принимающие в своей гостиной таких известных поэтов, как Вяземский, Жуковский и Батюшков, а также образованную молодежь. Здесь часто бывал и молодой А.С. Пушкин, с упоением слушая, как старшие читают стихи, ухаживая за женой Н.М. Карамзина, уже немолодой, но обаятельной и умной женщиной, которой он решился даже послать признание в любви. Мудрый и опытный Карамзин простил выходку молодого человека, как и его дерзкие эпиграммы на "Историю".

Через десять лет Пушкин, уже будучи зрелым человеком, по-другому посмотрит на великий труд Николая Михайловича. В 1826 году, будучи в ссылке в Михайловском, он напишет в "Записке о народном воспитании" о том, что историю России следует преподавать по Карамзину, и назовет это произведение не просто трудом великого историка, но и подвигом честного человека.

Со стороны Александра Сергеевича это не был жест лояльности по отношению к властям с надеждой о помиловании и возвращении из ссылки. Отнюдь нет, поскольку спустя год, уже после возвращения Пушкин снова вернется к "Истории", в очередной раз высоко оценив ее.

Последние годы жизни

Характеристика Карамзина была бы неполной без описания последних лет жизни. Последние десять лет прошли очень счастливо. Он дружил с самим царем, Александром I. Друзья часто гуляли вместе в Царскосельском парке, подолгу беседуя, умиротворенно и степенно. Вполне возможно, что император, осознавая благородство и порядочность Николая Михайловича, рассказывал ему намного больше, чем дворцовым чиновникам. Карамзин часто не соглашался с доводами и мыслями Александра I. Однако тот вовсе на него не обижался, а внимательно выслушивал и принимал к сведению. "Записка о древней и новой России", которую писатель вручил императору, содержит в себе множество пунктов, в которых историк был не согласен с политикой правительства того времени.

Николай Михайлович Карамзин, книги которого были очень популярны еще при его жизни, не стремился ни к наградам, ни к чинам. Правда, следует сказать, что у него была к которой он, однако, всегда относился с легкой иронией и юмором.