Не был педагогом, но вопросы воспитания по-настоящему волновали его. А ведь подлинное искусство в том и заключается, что если художника что-то волнует, то он заставит волноваться этим если не всех, то очень многих, кто соприкоснется с его произведениями. Одним из этих “многих” является и автор данной работы.
Протоиерей Игорь Гагарин
Настоятель Иоанно-Предтеченского храма села Ивановское.
Педагог. 10 лет работал учителем русского языка и литературы в средней школе.
В настоящее время преподает Закон Божий и историю Церкви в Православной гимназии им. свщмч. Константина Богородского, а также ведет занятия на курсах для учителей-преподавателей основ православной культуры.
1
Мне думается, если из всех произведений писателя, начиная от самых ранних и кончая публицистическими, выбрать все то, что говорится о воспитании детей, расположить систематически и должным образом прокомментировать, может получиться если не учебник, то во всяком случае очень интересная и оригинальная книга, которая поможет многим занимающимся с детьми и юношеством. Такая работа еще ждет своего исследователя.
Я же ставлю перед собой гораздо более скромную задачу: обратить внимание на некоторые мысли и наблюдения гениального писателя, которые мне представляются особенно важными и которые реально помогли мне в моей педагогической работе, заставили что-то переосмыслить, что-то поправить, а от чего-то отказаться.
Самые задушевные мысли о воспитании Ф.М. Достоевский вложил в уста любимых своих героев: старца Зосимы, Алеши Карамазова, князя Мышкина и др. Есть однако у писателя произведения, которые, казалось бы, совсем не имеют отношения к педагогике, где говорится вроде бы совершенно о других вещах, но и там, вглядевшись внимательно, мы можем увидеть много очень ценного для воспитателя.
Уж кажется так далека от нашей темы книга “Записки из мертвого дома”. Речь в ней, как известно, идет о каторге, на которой писатель провел несколько лет. Что может быть общего между каторгой и школой, учениками и заключенными! Впрочем, кто знает современную школу, с ее колоссальной перегрузкой учащихся и многими уродливыми явлениями, кое-что общее без сомнения обнаружит. Ведь если по-настоящему добросовестно готовиться ко всем урокам, все учить и выполнять, особенно в старших классах, можно попросту серьезно подорвать здоровье.
Поэтому современный школьник готовится к урокам чаще всего избирательно, исходя из вероятности “спросят – не спросят”, что-то игнорирует, что-то списывает и тем сохраняет себе здоровье. Я убежден, что нет на земле более тяжкого и невыносимого труда, чем тот, который ложится на плечи по-настоящему добросовестного школьника, и жизнь его мало чем отличается от каторги. Впрочем, таких не много.
Как бы, однако, ни было, учеба – это труд, труд достаточно тяжелый, и далеко не каждый ребенок может заставить себя этим трудом заниматься. И здесь наблюдения Достоевского над тем, как относятся к труду каторжане, что в их трудовой повинности наиболее тяжело и что, напротив, помогает смягчить эту тяжесть, могут оказаться полезными для учителя или воспитателя. Ведь в экстремальных условиях часто гораздо более очевидно обнаруживается то, что в обычной жизни присутствует менее очевидно, но не менее реально.
2
В чем особенно выражается невыносимость каторжного труда? Оказывается, замечает Ф.М. Достоевский, вовсе не в объеме, не в тяжести. На каторге часто человек бывает загружен работой не больше, чем на воле.
Каторжную работу делает мучительной ее подневольный характер. “Самая работа, например, показалась мне вовсе не так тяжелою, каторжною, и только долго спустя я догадался, что тягость и каторжность этой работы не столько в трудности и беспрерывности ее, сколько в том, что она – принужденная, обязательная, из-под палки. Мужик на воле работает, пожалуй, и несравненно больше, иногда даже и по ночам, особенно летом; но он работает на себя, работает с разумной целью, и ему несравненно легче, чем каторжному на его вынужденной и совершенно для него бесполезной работе”.(1)
Самое трудное дело делается с радостью, когда мы желаем им заниматься. И самое простое непосильно, если к нему принуждают. Не в таком ли положении оказываются многие наши дети, садясь за выполнение домашних заданий или идя в школу. И особенно страшно, когда таким становится участие в Богослужении. Не потому ли именно духовное сословие дало в 19-м и в начале 20-го века такое множество нигилистов и революционеров?
Конечно, совсем без принуждения в работе с детьми обойтись едва ли удастся, но чем меньше этот принудительный момент будет ощущаться учеником, чем больше удастся нам так организовать работу, чтобы ребенку самому хотелось ею заниматься, тем большего достигнем. А иначе можем привить такое отвращение ко многим ценностям, в том числе и духовным, что уже никогда не смогут они его преодолеть, даже повзрослев.
Как организовать взаимную работу учителя и ученика таким образом, чтобы она не ощущалась последним как подневольный, а потому ненавистный труд; чтобы он влек к себе и доставлял ребенку радость?
По мнению Достоевского, это должно быть важнейшей практической задачей, над которой необходимо думать каждому педагогу, готовясь ко встрече с детьми. Один из блестящих примеров такого отношения к делу воспитания и обучения находим мы в неоконченной ранней повести Ф.М. Достоевского “Неточка Незванова”. Неточка, девочка-сирота, оказывается в доме прекрасной, доброй женщины, Александры Михайлованы, которая становится ей и матерью и учительницей. Вот как, от лица девочки, описывается автором “педагогический процесс”:
“С каким жаром она принялась за мое воспитание! … Новая воспитательница моя наотрез объявила себя против всякой системы, утверждая, что мы с нею ощупью найдем настоящую дорогу, что нечего мне набивать голову сухими познаниями и что весь успех зависит от уразумения моих инстинктов и от уменья возбудить во мне добрую волю (курсив мой – И.Г.) – и она была права, потому что вполне одерживала победу.
Во-первых, с самого начала совершенно исчезли роли ученицы и наставницы. Мы учились, как две подруги, и иногда делалось так, что как будто я учила Александру Михайловну, не замечая хитрости. Так, между нами часто рождались споры, и я из всех сил горячилась, чтобы доказать дело, как я его понимаю, и незаметно Александра Михайловна выводила меня на настоящий путь.
Но кончалось тем, что, когда мы доберемся до истины, я тотчас догадывалась, изобличала уловку Александры Михайловны, и, взвесив все ее старания со мной, нередко целые часы, пожертвованные таким образом для моей пользы, я бросалась к ней на шею и крепко обнимала ее после каждого урока.» (2)
3
Другим моментом, “утяжеляющим” любой труд, является его бессмысленность. Писатель очень метко замечает: «Если теперешняя каторжная работа и безынтересна и скучна для каторжного, то сама в себе, как работа, она разумна…
Но если заставить его, например, переливать воду из одного ушата в другой, а из другого в первый, толочь песок, перетаскивать кучу земли с одного места на другое и обратно, – я думаю, арестант удавился бы через несколько дней или наделал бы тысячу преступлений, чтоб хоть умереть, да выйти из такого унижения, стыда и муки. Разумеется, такое наказание обратилось бы в пытку, в мщение, и было бы бессмысленно, потому что не достигало бы никакой разумной цели». (3)
Все, что делает в этой жизни человек, должно иметь какой-то смысл, какую-то цель, гораздо большую, чем просто завершение работы и возможность отдохнуть. У взрослых такой смысл обычно в их труде присутствует. Иногда это бывает совершенно очевидная польза того, что мы делаем. Иногда – вознаграждение. Лучше, если есть и то и другое.
А вот как раз у ребенка ни того ни другого в его работе часто нет. Единственным стимулом делать порученное является порой угроза наказания в случае невыполнения. Понятно, радости и вдохновения здесь ждать не приходится.
Беда в том, что родители и учителя, требуя от ребенка выполнения того или иного задания, порой не умеют или не хотят объяснить смысл требуемого. На самом деле это действительно нелегко. Но над этим стоит потрудиться. Когда это удается, совершенно меняется отношение ребенка к тому, что он выполняет. Мотивация деятельности, осознанная учеником, является, таким образом, непременным условием того, чтобы эта деятельность не опротивела ему, став бессмысленной и невыносимой повинностью.
Готовясь идти к детям, обдумывая, что и как мы им будем рассказывать, не будем забывать подумать хорошенько о том, как убедить наших учеников в том, что изучаемое нами действительно очень нужно и важно для них. Вопросам «КАК?» и «ЧТО?» непременно должен сопутствовать, а точнее предшествовать вопрос «ЗАЧЕМ?»
4
Хочу остановиться еще на одном наблюдении автора «Записок из мертвого дома». Достоевский рассказывает, что каторжане очень болезненно переживали, когда, ставя перед ними задачу, начальники не оговаривали объем, норму той работы, которую необходимо было выполнить. Такую норму на каторге называют «урок». Писатель показывает, как однажды заключенных приводят разломать старую барку. Получив задание, они, однако, не спешат начинать. Подходит «унтер-офицер с палочкой.
– Эй вы, что расселись! Начинать!
– Да что, Иван Матвеевич, дайте урок, – проговорил один из «начальствующих», медленно подымаясь с места.
– …. Барку растащи, вот те и урок.» (4)
Такой подход совершенно не вдохновляет каторжан. На протяжении часа работа никак не идет. Через час они все-таки получают конкретное задание, достаточно объемное. Читаем дальше: «Урок был большой, но, батюшки, как принялись! Куда делась лень, куда делось недоумение! Застучали топоры, начали вывертывать деревянные гвозди… Дело кипело. Все вдруг как-то замечательно поумнели. Ни лишних слов, ни ругани, всяк знал, что сказать, что сделать, куда стать, что посоветовать. Ровно за полчаса до барабана заданный урок был окончен, и арестанты пошли домой, усталые, но совершенно довольные….» (5)
Все это характерно для любой деятельности. Мы всегда веселее и воодушевленнее делаем то дело, объем которого нам ясен с самого начала. И наоборот, неопределенность нормы расхолаживает и угашает рвение. И когда на детские вопросы типа «А сколько мне выполнить упражнений?» или «прочитать» или «написать»… и т.д., мы отвечаем: “Сколько сможешь» или что-то в этом роде, мы делаем ошибку. Зная тот конкретный предел, достигнув которого, ученик может считать задание выполненным, он испытывает радость, возрастающую по мере приближения к конечной цели, помогающую преодолевать усталость.
5
Ну а теперь коснемся некоторых мест в творчестве Ф.М. Достоевского, где уже не косвенно, а напрямую поднимаются вопросы педагогики. Самые важные, самые дорогие своему сердцу мысли вложил Ф. М. Достоевский в уста тех героев, которых любил сам. Писатель как никто другой обладал умением пробудить в читателе любовь к тем героям, которых сам любил, и поэтому их мысли и высказывания особенно близко принимаются нами к сердцу.
Достоевский сделал в своем творчестве дерзновенную попытку изобразить абсолютно прекрасного человека. Таким он попытался показать героя романа «Идиот» князя Мышкина. Насколько удалась или не удалась эта попытка – не тема нашей работы, но в любом случае кн. Мышкин – человек, вызывающий глубокую симпатию читателя. И не случайно в самом начале романа, когда мы только встречаемся с героем, автор знакомит нас с удивительным эпизодом из жизни князя, в котором он раскрывается как тонкий и чуткий воспитатель детей.
Князь рассказывает, как в Швейцарии, где он лечился, жила несчастная девушка, обманутая и обесчещенная неким проезжим коммерсантом. От девушки отвернулись все жители деревушки, от родной матери до пастора местной церкви. «Все кругом смотрели на нее как на гадину; старики осуждали и бранили, молодые даже смеялись, женщины бранили ее, осуждали, смотрели с презрением таким, как на паука какого. Мать все это позволяла… кивала головой, одобряла». (6)
И особенно беспощадны были здесь дети. Они буквально проходу не давали бедной Марии, «всею ватагой, – их было человек сорок с лишним школьников, – стали дразнить ее и даже грязью в нее кидали». (7) Единственным человеком, не осуждавшим несчастную, а сочувствующим ей был князь Мышкин. Он пытался помогать ей, и однажды дети подглядели, как он общается с ней. «Я потом узнал, – рассказывает князь, – что они давно за мной подсматривали. Они начали свистать, хлопать в ладошки и смеяться, а Мари бросилась бежать. Я хотел-было говорить, но они в меня стали камнями кидать. В тот же день все узнали, вся деревня; все обрушилось опять на Мари: ее еще пуще стали не любить. Я слыхал даже, что ее хотели присудить к наказанию, но, слава Богу, прошло так; зато уж дети ей проходу не стали давать, дразнили пуще прежнего, грязью кидались; гонят ее, она бежит от них с своею слабою грудью, задохнется, они за ней, кричат, бранятся. Один раз я даже бросился с ними драться. Потом я стал им говорить, говорил каждый день, когда только мог. Они иногда останавливались и слушали, хотя все еще бранились…»
И вот снова и снова герой пытается объяснить детям, «какая Мари несчастная». И «скоро они перестали браниться и стали отходить молча. Мало-помалу мы стали разговаривать, я от них ничего не таил; я им все рассказывал. Они очень любопытно слушали и скоро стали жалеть Мари. Иные, встречаясь с нею, стали ласково с нею здороваться…»
Трудно без волнения читать, как менялось отношение детей к бедной девушке, какою любовью и заботой в конце-концов окружили они ее. Как помогали ей в ее болезни, ухаживали за ней в последние дни ее жизни, как хоронили ее и как затем дружно с любовью украшали ее могилу. Все это вызывало протест и возмущение родителей, школьного учителя, пастора местной церкви. Впрочем, зараженные милосердием детей, и они в конце несколько смягчили свое отношение к несчастной.
Семена добра и зла живут в каждом человеке, – говорит Достоевский. Дети – не исключение. Мы, взрослые, – дипломаты. Мы умеем не обнаруживать многих свои душевных движений. У детей все куда более открыто. В выражении своих чувств они идут до конца. Там где взрослые обнаруживают холодное презрение к Мари, дети бросают камни и комья грязи.
Детская жестокость отвратительна. Но когда ребенок захвачен стихией добра и милосердия, то действительно «таковых есть Царство Небесное». Объединить детей в добром деле, дать им опытно ощутить радость любви, увидеть красоту милосердия – вот важнейшая задача педагога. Воспитанием этих детей занимались родители, учитель, пастор. Вероятно, они старались делать это серьезно и ответственно, говорили им правильные вещи, внушали верные понятия.
А когда с детьми начал общаться князь Мышкин – все ополчились на него, уверенные, что он портит, развращает детей. Да, добродетель заслуживает похвалы, а порок, напротив – порицания. Но какие отталкивающие формы приобретает такая «справедливость» там, где нет милосердия! «Милость превозносится над судом» – говорит нам Евангелие, но как часто в человеческих отношениях справедливость суждений не желает знать никакого снисхождения к чужой немощи. Объединить детей в любви, причем любви деятельной – вот задача подлинного воспитателя. Пережив в детстве опыт такой любви, ощутив радость, всегда сопровождающую всякое доброе дело, дети уже никогда не забудут этот опыт.
Именно НЕ ЗАБУДУТ. Правильное наполнение детской памяти – важнейшее дело воспитателя. Это любимая педагогическая идея Ф.М. Достоевского. Память ведь не просто пассивная кладовая информации. Она, напротив, очень активно воздействует на сознание и поведение человека в мире. То, какие мы «сегодня» во многом зависит от того, что мы помним из нашего «вчера» и что нами забыто. И особое значение имеет здесь, по мнению писателя, совместное чтение.
Сейчас такой вид семейного общения почти совсем ушел из нашей жизни. Родители еще читают детям книжки, пока они сами читать не научились. А вот чтобы в более старшем возрасте вместе почитать и поговорить о прочитанном, – этого почти не встретишь.
Впрочем, кто мешает заниматься этим в воскресной школе, в походе, в детском лагере. И здесь прекрасным напутствием воспитателю будут слова старца Зосимы из «Братьев Карамазовых» о чтении с детьми Священного Писания:
« Собери … у себя хоть раз в неделю, в вечерний час, сначала лишь только хоть деток… Разверни-ка …им эту книгу и начни читать без премудрых слов и без чванства, без возношения над ними, а умиленно и кротко, сам радуясь тому, что читаешь им и что они тебя слушают и понимают тебя, сам любя словеса сии, изредка лишь остановись и растолкуй иное непонятное…слово, не беспокойся, поймут все …» (8)… “Нужно лишь малое семя, крохотное: брось … его в душу, и не умрет оно, будет жить в душе его во всю жизнь, таиться в нем среди мрака, среди смрада грехов его, как светлая точка, как великое напоминание.»
В заключение же я хочу еще раз повторить достаточно простую, но важнейшую мысль, которая уже прозвучала в этой работе выше. В самом конце романа «Братья Карамазовы», обращаясь к детям, только что похоронившим своего товарища, Алексей Карамазов произносит слова, которые мне представляются одними из самых глубоких и красивых из всего когда-либо сказанного о воспитании:
«Знайте же, что ничего нет выше и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. Вам много говорят про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь. И даже если и одно только хорошее воспоминание при нас останется в нашем сердце, то и то может послужить когда-нибудь нам во спасение.
Может быть мы станем даже злыми потом, даже пред дурным поступком устоять будем не в силах, над слезами человеческими будем смеяться, и над теми людьми, которые говорят, вот как давеча Коля воскликнул: “Хочу пострадать за всех людей”, – и над этими людьми может быть злобно издеваться будем. А все-таки как ни будем мы злы, чего не дай Бог, но как вспомним про то, как мы хоронили Илюшу, как мы любили его в последние дни, и как вот сейчас говорили так дружно и так вместе у этого камня, то самый жестокий из нас человек и самый насмешливый, если мы такими сделаемся, все-таки не посмеет внутри себя посмеяться над тем, как он был добр и хорош в эту теперешнюю минуту!
Мало того, может быть именно это воспоминание одно его от великого зла удержит, и он одумается и скажет: “Да, я был тогда добр, смел и честен”. Пусть и усмехнется про себя, это ничего, человек часто смеется над добрым и хорошим; это лишь от легкомыслия; но уверяю вас, господа, что как усмехнется, так тотчас же в сердце скажет: “Нет, это я дурно сделал, что усмехнулся, потому что над этим нельзя смеяться!” (9)
Примечания
1. Достоевский Ф.М. Записки из Мертвого дома. Петрозаводск, “Карелия”, 1979. С. 22
2. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в пятнадцати томах. Ленинград, “Наука”, 1988. Т.2, С. 211, 212
3. Достоевский Ф.М. Записки из Мертвого дома. Петрозаводск, “Карелия”, 1979. С. 22
4. Достоевский Ф.М. Записки из Мертвого дома. Петрозаводск, “Карелия”, 1979. С. 89, 90
5. Там же. С. 91
6. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в пятнадцати томах. Ленинград, “Наука”, 1988. Т.6, С. 72
7. Там же. С. 72
8. Там же. Т. 9, С. 329
9. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы, Л., «Художественная литература», 1970, Т. 2, С. 521, 522
Литература
1. Достоевский Ф.М. Записки из Мертвого дома. Петрозаводск, “Карелия”, 1979
2. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в пятнадцати томах. Ленинград, “Наука”, 1988
3. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы, Л., «Художественная литература», 1970
Дмитрий Достоевский в интервью "Бульвару Гордона" рассказал о том, как предок спас ему жизнь, а сам он двадцать лет работал водителем трамвая, но однажды чуть не задавил мужа Алисы Фрейндлих. А еще - об интимной жизни Достоевского и его порочных письмах, о том, как хлопал Путина по плечу и за что называет Акунина "вшой из подворотни".
Правнук писателя Дмитрий Достоевский. Фото:teleprogramma.net
Дмитрий Достоевский - это не звучный псевдоним, а реальная фамилия правнука известного писателя из Санкт-Петербурга. За свои 70 лет этот человек сменил более двадцати профессий. Сознательно не получил высшее образование - захотел узнать жизнь изнутри: водил трамваи, трудился алмазчиком на стекольном заводе, объездил половину земного шара без копейки за душой. Выйдя на пенсию, снова сел за баранку. Когда мы позвонили ему с просьбой об интервью, то в ответ услышали неожиданное: "Ой, вы знаете, я тут водителем на все лето устроился, вожу бабушек на дачу, - огорошил по Достоевский. - Так что вы вечером мне перезвоните".
Кстати, Достоевский-младший внешне очень похож на своего предка: высокий лоб, борода, глубоко посаженные глаза... Но культа из своего родства с великим писателем не делает - на деньги от продажи его книг не живет, бюсты на шее не носит, за авторские права не судится . Критикует, спорит и ругает его довольно часто, но при этом говорит: "Разбуди меня ночью - и я расскажу о Достоевском все, что только пожелоаешь".
А еще он пережил своего предка на десять лет и считает, что именно Федор Михайлович несколько раз мистическим образом возвращал его с того света.
Родство с писателем не дает мне ничего - надеюсь только на собственные силы ...
70-летний Достоевский работал водителем трамвая. Фото:whapsbild.clan.su
Дмитрий Андреевич, многие потомки литературных гениев - Николая Гоголя, Александра Пушкина, Михаила Лермонтова - продали права своей знаменитой родни торговым маркам и книгоиздательствам и купаются как сыр в масле, шикуя на дивиденды. Вам тоже есть где развернуться: ваш дед был родным сыном писателя Федора Достоевского. Приносит ли "прибыль" родство со знаменитостью?
Ф . М . Достоевский . Фото : beercenter.ru
О чем вы! Я надеюсь только на собственные силы. Как-то во Франции встречался с правнуком Александра Дюма, так он мне сказал: "Господь дал хороший голос, и я пою в опере - это все, что от своего имени материального получаю".
Зря думают, что там, на Западе, они живут иначе.
В наших странах пик интереса к романам Достоевского пришелся на 2002 год, когда одновременно издали шесть полных собраний сочинений в разных городах.
Однажды одна фирма обратилась ко мне с просьбой о продаже прав - мол, мы все понимаем, давайте с вами договоримся о каком-то проценте - у вас семья. Приехали, посмотрели, что дома у меня холодильник, стиральная машина, тараканов и клопов нет. Решили, что все нормально, уехали и больше не звонили.
Но мне приятно, что живу только тем, что сам могу сделать. Например, все лето на даче под Петербургом бабушек буду возить с колясками на своем автобусе. Я очень рад этой работе. Они на меня молятся. "Как же мы без вас, - говорят, - мы старенькие. Это когда-то бегали на свои участки, а теперь силы не те!" Каждой должен открыть дверь, принять и высадить из салона за ручку, помочь вытащить коляску... Мне это нравится, чувствую, что я нужен. К тому же это одна из моих любимых профессий. Все-таки руль кручу уже сорок пять лет. Да и деньги какие-то… Пенсия ведь небольшая - 12 тысяч рублей (4634,40 грн. - "Бульвар Гордона" ). Периодически ее повышают, но инфляция съедает все. А у меня четверо внучат - девчонки и внук Федор.
И сыну с невесткой обязан помогать. Мы ведь живем все вместе, патриархально. Но ничего, и с такими деньгами жили. Я не мечтаю о богатстве. Главное - соответствовать имени, поэтому стараюсь так свою жизнь построить, чтобы мне не было стыдно за нее. Хотя приходится жить двумя - собственной и жизнью моего предка. Но если это связано с Достоевским, то ночью тронь меня за плечо и спроси о Федоре Михайловиче - я проснусь, приду в себя и отвечу.
Вдова Александра Солженицына Наталья Дмитриевна рассказывала, что именно они с Александром Исаевичем надоумили вас в свое время зарегистрировать на себя бренд Достоевского. Это что-то поменяло в ваших отношениях с законом?
Ничего! Просто мы с музеем Федора Михайловича в Петербурге постарались оповестить об этом общественность, и после этого все стало закрываться: никто не хотел платить деньги. В итоге или переименовывались, или закрывались предприятия. Сейчас у нас нет ничего такого, чтобы дискредитировало его имя, - ни казино, ни гостиниц.
Дом Достоевского в Петербурге. Фото: blog.spchat.ru
Это правда, что вы живете в городе на Неве едва ли не в трущобах, а недавно так и вовсе стали затворником в миру. По какой такой причине?
Ну не совсем так! Я вполне доволен своей жизнью: живу в Петербурге, в нормальном сталинском доме, в большой квартире с многочисленной семьей. А на лето перебираюсь на дачу, о которой долго мечтал, собирал деньги, а потом купил.
Затворником стал поневоле: недавно меня прооперировали - онкология. Ноги стали болеть - артрит, к нему добавился лимфаденит (отек ног). Пришлось лечь на операцию.
В декабре прошлого года, когда оказался на хирургическом столе, весил 49 кг, и это при моих 70! Но теперь набрал прежний вес и чувствую себя нормально.
Помню, много десятилетий назад, когда мне было 35 лет, врачи впервые поставили мне страшный диагноз. Но благодаря этому я стал верующим человеком, крестился. Хотя мама моя не крестилась - боялась из-за громкой фамилии. Теперь второе испытание… Но я отношусь к этому с большим оптимизмом и предполагаю, что дают мне его мои предки.
Вы рассказывали, что ваш папа носил бюстик с изображением Федора Михайловича, который спас ему жизнь во время войны. Верите, что и вам с небес помогает Достоевский?
Да, я верю, что он молится там за всех своих близких, и, в частности, за меня. Когда я впервые попал в больницу с онкологическим заболеванием, Федор Михайлович мистическим образом оказал мне помощь.
Я заболел в год Достоевского. Это была круглая дата - 1981 год. ООН объявила тогда этот год годом Достоевского, позже к ним присоединилась ЮНЕСКО. Я подумал, что Федор Михайлович дает мне возможность попробовать в жизни все. В это время в Ленинграде чудом оказался японский переводчик Достоевского. Моя мама с ним встретилась, и ему за неделю прислали из Японии новейшее онкологическое лекарство. У нас его нужно было заказывать через Москву - бесплатно, но приходилось очень долго ждать. Когда принес в ординаторскую это лекарство, врачи удивились. Я редко говорю о своем родстве с писателем, но тогда не удержался, и на вопрос, откуда и почему, так и сказал: "Но я же Достоевский!" И только тогда они начали что-то понимать.
А потом этот переводчик (впоследствии он стал профессором Токийского университета) прислал мне иконку, сказал, что молится за меня. Лет пять назад мы с ним встречались в Японии, и я уговорил его отвезти меня на фирму, где делали это лекарство. И там перед начальством я кланялся и по-японски благодарил за то, что они спасли мне жизнь.
Однажды Достоевский исцелил меня от онкологии и язвы
Потомок писателя уверен, что Федор Михайлович несколько раз спасал ему жизнь. Фото: portal-kultura.ru
- Просто мистика какая-то…
Да. И таких историй было много. Например, благодаря Федору Михайловичу я исцелился от язвы. Когда в первый раз меня оперировали, делали химиотерапию и лучевую терапию, то предупредили, что подожгли мне желудок, и сказали: "Не удивляйтесь, если у вас будет язва". В итоге так и вышло - года через три я получил язву и жил с ней двадцать лет. Каждую весну и осень попадал с сильнейшим приступом в больницу. Но однажды (это случилось лет десять назад) исцелился от этого недуга навсегда. И все благодаря старорусской иконе Божьей матери. Редкое явление для простого человека, не монаха и не священника. Произошло это в Георгиевском храме Старой Руссы, где молился и куда водил своих детишек, в том числе моего деда, Федор Михайлович. Помню, после этого я испытал катарсис, слезы текли сами собой...
- А когда вы узнали от родственников, что Достоевский - ваш предок, ощутили гордость?
В советские времена Достоевского считали контрреволюционным писателем. В школе, где я учился, в литературном кабинете висели портреты всех писателей, кроме Достоевского. Мы его даже по программе не проходили. Я начал его читать самостоятельно. Думаю, что это даже лучше.
Его глубину в школьном возрасте все равно не постичь. Он сам придет к тебе, когда намотаешь в жизни вопросов, ответы на которые он откроет в своих произведениях. Мама меня тогда просила: "Поменьше говори, что ты Достоевский, надейся на себя и не возносись". И я почувствовал, что мне хочется многому научиться, со многими общаться. Тоже, видимо, гены. Начал пробовать разные профессии. В итоге, когда в начале 90-х трудовая книжка вернулась ко мне домой, я обнаружил, что у меня двадцать одна профессия. Недавно специально подсчитывал, когда инвалидность второй группы оформлял.
Мама просила: "Поменьше говори, что ты Достоевский, надейся на себя и не возносись"
Правнук писателя на своей кухне.
Получается, что высшее образование вы не получили. А какая из освоенных профессий вам особенно близка? Где вы чувствуете себя как рыба в воде?
Это то, что наиболее часто упоминают, - водитель трамвая. Я работал восемь лет в трамвайном депо. Кстати, у нас вся семья "трамвайная" - сын и невестка тоже водили трамваи.
Я бы, может, и дольше там проработал, но заболел и попал в больницу. Работу прервал, а когда вернулся, понял, что уже небезопасно, поскольку уже не так хорошо себя чувствую, и решил сменить поле деятельности.
К тому же произошел неприятный случай - в моем трамвае отказали тормоза. Это было всего один раз, никто не пострадал, хотя машину с помидорами все-таки перевернул. Потом нашли техническую неисправность и все объяснили, но воспоминание об этом осталось в подсознании и мешало мне, потому я ушел.
Муж Алисы Фрейндлих выбежал на проспект - и прямо под колеса моего трамвая…
Игорь Владимиров и Алиса Фрейндлих. Фото: liveinternet.ru
- Но у вас была еще одна история в пору работы водителем, когда вы чуть не сбили насмерть режиссера театра Ленсовета Игоря Владимирова, мужа Алисы Фрейндлих. Как вас угораздило?
Это были давние "трамвайные времена", в 70-е годы прошлого века. Я ездил по 28-му маршруту, проходившему по Владимирскому проспекту мимо театра Ленсовета, который находился напротив дома Достоевского, где Федор Михайлович написал свой первый роман "Бедные люди". Дом был старый, в какой-то момент по нему пошла трещина. А тогда люди не собирали, как сейчас, деньги на восстановление. Сокрушались, говорили, мол, жалко, что дом разваливается, но что поделаешь, если у коммунистов денег нет. В это время как раз и произошел случай с Владимировым.
Он, как человек творческий, видимо, задумался о новых постановках и побежал из своих "Жигулей" возле театра через весь проспект не глядя и сиганул прямо под колеса моего трамвая. Пришлось резко тормознуть, чтобы его не задавить. Смотрю - лицо известное, да и в фильмах он тогда часто появлялся. В знак уважения к такому красивому седовласому мужчине показал рукой, что, мол, я стою, проходите. А он мне сигналит - проезжайте. В общем, кое-как разошлись.
Спустя время я услышал сообщение по радио о том, что какая-то смена Балтийского судостроительного завода отдала заработанные деньги на реставрацию дома Достоевского. И тут меня осенило: а почему бы театр не попросить сыграть спектакль в пользу дома, тем более что у них в тот момент была постановка по Достоевскому. Пробился в кабинет к Владимирову. Он не ответил ни да ни нет, стал говорить, что у него тоже болит сердце за этот дом, но в коллективе театра люди сложные, уговорить их непросто… В общем, чувствую, что он не решается. И только когда уже собрался уходить, меня словно кто-то по темечку ударил. "А ведь вы мне жизнью обязаны!" - бросил я с порога. "Как? Почему?" - удивился Владимиров. Тогда и напомнил, как он бежал, а я на трамвае… И все в один миг изменилось. Он достал из ящика бутылочку коньяка, икру, мы выпили... И вскоре, действительно, сыграли благотворительный спектакль! Так что если бы не было той нашей встречи на проспекте, вряд ли я бы смог Владимирова уговорить.
Владимиров и Фрейндлих прожили вместе почти двадцать лет. Фото: altapress.ru
- От Алисы Бруновны вам, наверное, досталось по полной программе, что вы так с ее мужем обошлись?
Нет! Мы всего раз с ней общались. Она мне очень нравится и как человек, и как актриса. Мы могли бы много друг другу интересного рассказать. Например, она блокадница, думаю, что ответила бы на многие мои вопросы, - меня очень эта тема интересует. В общем, нашли бы общий язык. Но пока не получается, нет человека, который бы меня с ней познакомил.
- Расскажите, пожалуйста, как без связей и знакомств вы решили уехать за границу на ПМЖ?
Я бы никогда не смог там остаться навсегда. Последняя специальность, которую освоил, была довольна необычная. В 1990-е я поехал по приглашению в Германию - открывать немецкое общество Достоевского. Ехал на деньги общества, потому что у самого не хватило бы ресурсов, и остался. Занимался ремонтом радиоаппаратуры в Гамбурге. Мне нравилось работать в Германии, тем более что платили хорошо. Я даже купил свою первую иномарку.
А когда решил вернуться, хозяин отпустил, но вскоре пригласил снова. И я поехал уже со всей семьей. Три месяца выдержал, а потом началась такая ностальгия по дому, по родине, что больше находиться в чужой стране не смог. Помню, тогда в России знаменитый путч случился, и я все бросил и вернулся, боялся, что назад не попаду.
- Но это не единственная ваша поездка на Запад - вы же полмира объездили , не имея за душой ни копейки.
Скажу так: без приглашения никуда не ездил. Ученые, институты, школы, интересовавшиеся славянской культурой, приглашали меня выступать как внука Достоевского. Некоторые звали, чтобы и мне заплатить, и самим заработать. Но даже если не зарабатывал, то для меня общение было главным.
Помню, в немецком городке на встречу со мной пришло множество людей, был жуткий ливень. Меня хоть на машине привезли, а те, кто самостоятельно добирался, промокли до нитки. В общем, началась встреча. Вдруг - стук в дверь. Заходит какой-то немец, молодой парень лет двадцати двух - двадцати трех, весь мокрый, сзади велосипед тащит. Выяснилось, что он под проливным дождем на велосипеде проехал 120 километров, чтобы только со мной встретиться и спросить совета. И знаете, о чем он спросил? "Я ничего не читал из Достоевского. Скажите, с чего мне начать, что первое прочесть?" Я был так поражен, что бросился его обнимать и целовать. Человек сквозь бурю прорывался ко мне, чтобы такое спросить! Это дорогого стоит.
В казино в Баден-Бадене я играл по "Игроку" и выиграл крупную сумму
Дмитрий Достоевский в образе императора Николая II. Фото: aboutru.com
Говорят, что вам передалась страсть Достоевского: вас так же тянет к рулетке, причем однажды вы выиграли серьезную сумму…
Да, будучи в Германии, попал в Баден-Баден и не удержался - сыграл в казино по-настоящему, с игроками. Причем играл по "Игроку" Федора Михайловича. Это тоже была мистика. Ночью я стал нервничать и открыл его роман на той странице, где описывалась игра. Сделал шпаргалку для себя. А потом не удержался, рассказал некоторым ребятам, и мы вместе сели за игорный стол. Я выиграл, причем не только я, но и те, кто был со мной.
Помню, играли мы на немецкие марки. Я вложил 36 марок, и за сорок минут игры получил 138 - приличный процент. Директор казино сказал, что такое редко бывает. Потом была возможность еще раз туда пойти, но я отказался. Федор Михайлович ведь бросил это и завещал так же поступать своим потомкам. Так что я защищен от пьянства и игр.
- Вы рассказывали, что на сегодняшний день потомков писателя трое - вы, ваш сын и внук. Но ведь отец Достоевского был родом из Винницы. Говорят, что в Украине у него объявился еще один родственник - Аркадий Достоевский, он заведует поликлиникой в Макеевке. Вы знаете что-нибудь о его украинской родне?
Дело в том, что в свое время, в 1920-х годах, Ленин подписал указ о том, что можно менять фамилии во имя свободы и революции кому угодно и как угодно. В одном заштатном местечке в Тверской губернии писарь, который увлекался литературой, стал раздавать направо и налево фамилии известных людей. И все крестьяне стали в одночасье Тургеневыми, Достоевскими и Толстыми. Естественно, они размножались. Поэтому сейчас Достоевских очень много. Например, в Петербурге, напротив музея Достоевского, на улице, которая носит его фамилию, живут три Достоевских со своими семьями. Но все прекрасно знают, что это Достоевские, но не те.
Портрет писателя. Фото: peoples.ru
У нас в Питере есть Николай Богданов, он интересуется древом Достоевских, много ездил по разным местам и жаловался, что не нашел настоящих Достоевских. Хотя было известно, что Достоевские зародились на землях теперешней Беларуси (до той поры, пятьсот лет назад, они были Иртищевыми, и один из них получил фамилию по селу Достоевы). Через сто лет, когда Польша вернула эти земли, Достоевские ушли в Украину, на Волынь, поскольку были православными. Но когда я стал заниматься древом своего отца, наткнулся на восемнадцать Достоевских призванных из Ровенского, Одесского военкомата. Трудно себе представить, что они там все погибли или взяли другие фамилии. Однако Богданов Достоевских у вас не нашел.
Читала, что у Достоевского была своя дача под Новгородом, в Старых Руссах, которую он купил, чтобы возить детей на оздоровление. Вы как единокровный потомок имеете на нее все права. Почему до сих пор не отвоевали жилплощадь?
Да я уже и не претендую. Зачем? Дачка у меня есть - и достаточно. Дай Бог с ней справиться. С удовольствием кручусь и что-то там делаю.
Был момент, когда можно было что-то сделать. Но на одном из последних съездов КПСС заявили, что в ближайшем будущем реституция не предвидится. На том все и затихло, и меня уговорили от этой идеи отказаться. Ну и ладно. Я не в обиде.
Мемориальная квартира Достоевского в Кузнечном переулке. Фото: md.spb.ru/museum
- Получается, что никаких вещей от Достоевского у вас нет. И его Евангелие тоже не отдали?
Это сложная история, потому что надо бороться за Евангелие с государством. А государство у нас крепкое. Никак не могу кого-то найти, чтобы за это взялся. Хотя я не против, чтобы оно оставалось у них на хранении, но мне важно, чтобы официально признали, что оно принадлежит нам. Ведь Федор Михайлович, который подарил Евангелие сыну, завещал, чтобы его передавали по наследству. Раз мужская линия продолжается, они должны были бы это признать. А я бы все равно отдал на хранение в специально предназначенное для этого место. К тому же реставрацию Евангелия сделали непрофессионально: разгладили заметки, которые Федор Михайлович, работая с Евангелием, оставлял ногтем. Он подчеркивал где-то карандашом, где-то чернилами, а кое-где ногтем проводил. Я бы этого не допустил, если бы контролировал все, что с этим Евангелием делается.
Как-то на встрече я хлопнул Путина по плечу и сказал: "Надо поговорить!"
Достоевский на встрече с Путиным. Фото: farpost.arsvest.ru
- А вы ведь даже с Путиным встречались… Почему не решили с ним этот вопрос?
- Мы встречались по другому поводу. Это было два года назад, на литературном собрании, которое в Москве организовывал потомок Льва Толстого.
Мне надо было поговорить с Путиным. Я подошел и хлопнул его по плечу, поскольку даже с людьми очень высокого ранга веду себя просто. Вот и к Путину обратился так же: "Мне бы немного времени, чтобы с вами переговорить". Он: "Хорошо!" Мы разошлись. А в перерыве вспомнил, подошел ко мне и тоже хлопнул по плечу со словами: "Пойдемте, у меня есть время". Мы с ним прямо под лестницей побеседовали при его телохранителях, которые все время следили за тем, чтобы я во время разговора не делал лишних движений (смеется) .
А просил я Путина вот о чем. Поскольку Достоевские двигались из Белоруссии в Украину, а потом на Русь, я предложил организовать общее собрание трех народов, чтобы наш союз славянский не разваливался. Это было еще до всех политических событий. И Путин поддержал идею. Но я поставил условие, чтобы собрались не чиновники, а просто известные люди, литераторы. "Но я, - сказал он, - сам чиновник". На что я ответил, что он будет моим личным гостем (смеется) . В итоге Путин дал поручение Толстому. Но помешал конфликт между нашими странами, так что мечта осталась неосуществимой. Но я думаю, что нам все же не стоит разъединяться.
У Достоевского было много пророчеств, в том числе относительно Украины. Как вы думаете, что бы он сказал о сегодняшней войне между нашими странами?
Мне сложно за него ответить. Но он поддерживал славянское объединение во время русско-турецкой войны и выступал против сербского конфликта. Думаю, он бы переживал и старался, чтобы мы не ссорились. Нельзя нам так расходиться и разъезжаться. Думаю, если бы не во сне, а в жизни мы с ним встретились, он бы поддержал мою точку зрения.
- А что, вы с ним во сне переговариваетесь?
Да, но не часто, раза два в год. И не по моей воле. В этом тоже есть какая-то мистика, потому что эти беседы случаются в такие моменты, когда мне необходимо принимать важные решения.
- Тургенев называл Достоевского русским Маркизом де Садом. Вы оправдываете полигамность потомка?
Это все глупости! Он сызмальства сохранял в себе чувство верующего и крещеного человека. То, что ему потом приписали много глупых вещей… Проблема в том, что он настолько высок своим талантом был, что даже при жизни некоторые писатели его ревновали. А человек, как известно, слаб, вот и распространяли небылицы, чтобы только навредить его репутации.
Свою жену Федор Михайлович называл прозвищем слуги из "Дон Кихота"
Жена писателя Анна Сниткина. Фото: ter-pak.ru
- Но ведь его вторая жена открыто писала о его изощренных сексуальных утехах…
Я встречал в Пушкинском доме замаранные строчки в письмах Анны Григорьевны, где описывались вещи личного характера, но это нормально. Она присутствовала у него в произведениях во многих женских образах. Он называл ее "мой Санчо-Панса". Это была положительная характеристика, поскольку "Дон Кихота" Достоевский считал лучшим произведением всех времен и народов. Как потом написал, только с ней он познал счастье семейной жизни, был свободен от многих забот. Хотя никто особо об Анне Григорьевне ничего не писал и не ставил на сцене постановки о ней. Потому что свою жену Достоевский всегда затмевал.
А полигамность? Да, женщины его интересовали, и секс у него нормальный был. Тем не менее перед смертью он сказал жене: "Аня, я тебе никогда не изменял!"
- Как вы думаете, какая из ныне живущих известных женщин могла бы быть рядом с Достоевским
Трудно сказать. Анна Григорьевна органично вошла в его жизнь, будучи девятнадцатилетней, никому не известной девочкой, способной, имеющей на тот момент профессию. Это для него было главное. Например, Аполлинария Суслова не заинтересовала его поначалу как женщина. Когда она пришла в журнал, где он работал редактором, чтобы предложить свои рассказы, то оделась в мужское платье и синие очки. А он подумал: она просто так оделась, что-то в ней есть женское. Но изначально у него не было сексуального влечения - он хотел раскрыть ее, разобраться, почему и отчего. Не все так просто.
- В отличие от своего прадеда вы нашли счастье с одной женой?
Да. Для меня это произошло совершенно органично. Мне было 30 лет, супруге - 28. Мы были взрослыми людьми, а поздний брак всегда крепче. Я долго не находил себе половинку. Когда женился и почувствовал, что теперь не только ограничен в своих решениях, но еще и ответственен за них, мне это было не в тягость. До сих пор у меня такое понимание не только сохраняется, но и, наоборот, еще более усиливается. Мы уже сорок лет вместе, и я не представляю себя без жены. Несмотря на то что чаще болею я, иногда думаю: "А вдруг что-то с ней случится - как буду дальше жить?"
- Ныне покойный священник Дмитрий Дудко хотел канонизировать Достоевского, но ничего из этого не вышло. Нашлись те, кого возмутило, что из мирского грешника хотят сделать святого. Если бы это случилось, что бы изменилось в отношении к писателю?
Это было письмо, которое назвалось "Письмо 26". Его подписали двадцать шесть священников. Я разговаривал с членами канонической комиссии, и один из них сказал, что мол, прекрасно их понимает. А я как свидетель могу подтвердить, что не только у нас, но и за границей священники разных конфессий, католики, протестанты, говорили, что именно Достоевский привел их в церковь.
А что бы изменилось... К нему с большим пиететом стали бы относиться, не старались так втоптать в грязь, как это иногда происходит. Как мне говорили в комиссии, есть статья, по которой его могут канонизировать, - это равноапостольные действия. Он в своей жизни прошел путь от полного неверия к абсолютной вере, людей призывал и проповедовал. Путь открыт, но не время. Когда-нибудь это случится, а если и нет, то сильно страдать от этого мы не будем. Достоевский все равно откроется всем, когда будет нужно.
Будучи воспитанным в коммунистическом духе, я нутром не воспринимал Достоевского, поэтому иногда с ним спорил
Родственник Достоевского на открытии плиты писателя. Фото: darovoe.ru
- Как вы думаете, какое сегодня самое актуальное произведение Достоевского?
- "Братья Карамазовы"! Хотя он этот роман так и не дописал. Собирался написать вторую часть, но не успел, умер. Недавно перечитал этот роман и в очередной раз убедился, насколько современны его мысли. Я так зацепился за это, что опять открыл для себя в нем много того, что раньше пропускал.
- Вы постоянно перечитываете какие-то романы Достоевского?
Нет, я отношусь к этому, как обычные люди. Открываю книгу, начинаю вчитываться - и все, я обычный читатель. На меня никак не влияет то, что я потомок великого писателя и читаю произведения своего прадеда. В молодости, будучи воспитанным в коммунистическом духе, я нутром это не воспринимал, все-таки был советским человеком, поэтому иногда с ним спорил. А теперь наоборот, он мне помогает.
Как только открываю книгу Достоевского, начинаю вчитываться - и все, я обычный читатель. На меня никак не влияет то, что я потомок великого писателя и читаю произведения своего прадеда
Дмитрий рядом с памятником Федора Михайловича. Фото из личного архива Д. Достоевского
- Сегодня, в эпоху интерактива, когда всем правит всемирная паутина, не получится ли так, что Достоевского станут забывать?
Не знаю... Его жена Анна Григорьевна писала, что в начале XX века была волна интереса к нему, вся молодежь приникла к Достоевскому. Видимо, совпали смуты жизни, но потом пришли большевики и его запретили, хотя люди все равно читали. Прошло время, и Достоевский опять актуален. Он писал о человеке, а люди во все времена одинаковы. Да, у нас другие дела, другой мир нас окружает, но принципиально ничего не изменилось. Поэтому Достоевский будет нужен очень долго, может быть, его еще на весь XXI век хватит.
- Было много версий фильмов по Достоевскому. Какой экранный Федор Михайлович вам больше по душе?
Евгений Миронов прекрасно сыграл его в "Идиоте". Вообще, мне этот актер очень нравится, да и черепки у них с Федором Михайловичем похожи. По "Преступлению и наказанию" недавно фильм прошел, но мне не очень понравился. Обычно я нутром чувствую самого прадеда, а тут не почувствовал. Был еще какой-то сериал "Достоевский", но я минут пять посмотрел и выключил, когда началась историческая неправда.
Акунин - это вошь из подворотни, которая лает на слона
Обложка скандальной книги Акунина "Ф.М.". Фото: hostland.ru
В одном из своих интервью вы рассказывали, что от книги "Ф.М." Бориса Акунина остались не в восторге. Высказывали ли вы ему свое фе лично за такие "вариации на тему Достоевского"?
У меня не было желания. Акунин - это вошь из подворотни, которая лает на слона. А теперь я его еще больше перестал уважать, когда он уехал на Запад.
Борис Акунин. Фото:news.rambler.ru
Любой человек свободен воспринимать Достоевского независимо от Акунина. Но если он приходит к Достоевскому через такого писателя, как Акунин, - значит, он его не поймет.
- О болезни Достоевского написаны целые научные труды. Эпилептиков у вас в роду по-прежнему нет?
Над проблемой этого заболевания работали норвежцы. Когда они к нам приезжали, то официально заявили в своих докладах, что есть особая болезнь - "эпилепсия Достоевского". Она не подходит под фундаментальные признаки физиологической эпилепсии. Да, у нас в роду никто этим заболеванием не страдал, а это один из главных признаков болезни: у кого-то через два, три поколения должна была она проявиться. Но пока ни у меня, ни у сына, ни у внуков и намека нет. Думаю, его недуг был связан с особенностями организма Федора Михайловича, а потому генетически не передавался. У настоящего эпилептика припадки происходят внезапно, а Федор Михайлович очень часто предчувствовал их.
Еду люблю самую простую - селедку с картошкой, пиво. Но, как и Федор Михайлович, предпочитаю водочку
- Говорят, вы такой же сладкоежка, как Федор Михайлович. Есть ли у вас еще какие-то схожести в гастрономии?
Ко мне однажды известный ресторатор обращался, хотел составить "меню Достоевского". Но я ничего сказать не смог кроме того, что он любил пиво. Больше никаких свидетельств о его гастрономических пристрастиях не известно. Сохранилось письмо, в котором он ругает детей за то, что они такие же сладкоежки, как и он. Собственно, этим и исчерпываются свидетельства о его "сладкоежестве". Да, он любил ходить в рестораны, в Москве у него было любимое заведение - "Славянский базар". А там, скорее всего, готовили блюда русской кухни. Хотя и украинская, и французская кухня была распространена, но у меня такое впечатление, что он любил именно русскую. В Старой Руссе, где они с женой жили летом, вряд ли было что-то французское, ведь работала там местная кухарка, которая могла готовить только тамошние блюда.
Я тоже очень простую еду люблю - селедку с картошкой, пиво. Хотя, как и Федор Михайлович, предпочитаю водочку. В Старые Руссы он ехал на пароходе, который до самой деревни не доходил - останавливался на взводе. Сохранились свидетельства, что местный кабатчик выносил ему на серебряном подносе чарку водки, и он с удовольствием выпивал.
Самое интересное, что ни моя жена, ни жена моего сына до последнего не знали фамилии своих избранников
Дмитрий Андреевич с внуком Федором. Фото из личного архива Д. Достоевского
Внешне вы тоже очень похожи на Достоевского. Когда люди узнают, что вас еще и родственные отношения связывают, как реагируют?
Такое редко бывает. Когда гаишники останавливают и просят показать документы, а потом видят, что я - Достоевский, одни бровью поведут, но воздержатся уточнить, а другие спрашивают, не имею ли я отношение к Федору Михайловичу. Когда говорю, что я его прямой потомок, сразу отношение другое, могут и не оштрафовать!
Но самое интересное, что ни моя жена, ни жена моего сына до последнего не знали фамилии своих избранников. Наталья, невестка моя, потом даже призналась, что не знала бы, как отреагировала, если бы Лешка, сын мой, сказал ей, что имеет отношение к Федору Михайловичу. Хотя потом, когда она уже привыкла к нашей семье, сказала, что Федор Михайлович вытащил ее в жизни из не очень приятных вещей.
А моя супруга наполовину литовка, из тех же земель, откуда пошел род Достоевских. Когда узнала о родстве, не говорила: "Ой, как ты похож на Федора Михайловича..." Но я иногда ее достаю: мол, ты много всего о нем прочитала, ну хоть характером я на него похож? Она спокойно отвечает: "Похож..." И мне этого достаточно.
Сам я считаю, что, как и Федор Михайлович, не злопамятен, обид у меня ни на кого не остается. Вот это типичная черта Достоевских!
Теги :Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Говорил: «Останавливайтесь на каких-то ярких точках в своей жизни, держитесь их, и тогда у вас будет все хорошо в жизни». Правнук писателя Дмитрий Достоевский поделился рассказами о таких «ярких точках» своей жизни, а еще - о представителях знаменитого рода, силе материнской молитвы и чуде своего исцеления у Старорусской иконы Божией Матери.
О приходе к вере и победе над раком
К вере меня подтолкнула болезнь. Когда мне было 25 лет, у меня обнаружили рак. Была операция, потом полгода я лежал в Онкологическом центре на улице Чайковского в Ленинграде, где проходил курс химиотерапии. Я, как мог, боролся с этой болезнью.
На операцию меня повезли без всякой предварительной подготовки, и я сказал врачам: «Почему так? Я боюсь». Мне в ответ: «В твоем направлении написано: “Cito”. Ты знаешь, что такое “cito”? Это по-латыни значит “немедленно”, “срочно”. Мы хотим тебя спасти». Я говорю: «Ну, хорошо, спасайте». То есть в тот момент речь шла о жизни и смерти.
Мистическим образом в этот момент в Петербурге оказался переводчик из Японии, работавший над переводом Достоевского. Япония тогда была одной из самых передовых стран в сфере производства лекарств от рака. Моя мама, ныне покойная, обратилась к нему с письмом, в котором просила спасти потомка Достоевского (потом ее письма я передал в музей). Когда я буквально через неделю (в советское-то время!) принес коробку с лекарством заведующей нашим отделением, она не поверила, что это возможно: «Это лекарство мы через Москву поименно заказываем! Вас не было в списке. И вот через неделю вы приносите это лекарство!» И я с большой гордостью сказал: «Ну я же Достоевский, потомок Федора Михайловича, которого знают во всем мире. Поэтому естественно, что весь мир готов помочь мне дальше жить».
По молитве моей матери я не умер от рака, остался жив
Это с одной стороны. А другая связана с моей мамой, которая спустя 50 лет после своего крещения пошла в церковь вымаливать жизнь сына. Я считаю, что вторая причина того, что я остался жив, - это молитва моей матери. Она забыла все, что полагается делать в храме, и просто как мать обратилась к Богу: «Господи! Спаси моего сына! Оставь его в живых!» Чтобы Господь помог тебе, нужна вера и душа, прямое обращение к Богу. Он мне помогал, и не раз.
Лично я смог победить рак два раза. Поверьте, не так страшен чёрт, как его малюют. Надо только не опускать руки и не бояться, а верить, что сможешь победить. При этом надо не ждать симптомов - плохого самочувствия и болей (ведь сама опухоль не болит), а проверяться, хоть раз в году. Мои победы основаны на том, что я обнаруживал свои болячки вовремя.
Важно также не оставлять человека один на один с этим грозным заболеванием, поддерживать в его вере, что он справится. Но не менее важно и самому больному быть в положительном тонусе и именно в этот период заниматься тем, что ему нравится. Мой опыт мне говорит, что силы самого организма в этих условиях работают на излечение. Поэтому я всегда желаю всем доброго здравия!
«Бог исцелил меня от язвенной болезни у Старорусской иконы»
В Старой Руссе регулярно проходят «Достоевские чтения», и много лет их духовно окормляет митрополит Новгородский и Старорусский Лев. По давно сложившейся традиции старорусские чтения начинаются с Божественной Литургии в храме , одном из самых древних старорусских храмов. Федор Михайлович был прихожанином этого храма.
Я почувствовал, что мне надо подойти именно к этой иконе. Подхожу - и вдруг заливаюсь слезами…
Для меня это особый храм. В Старой Руссе у меня начинались страшные боли из-за того, что местная вода совершенно иная, чем ленинградская. Из-за своей болезни мучился я страшно. И вдруг однажды меня что-то привело к Георгиевской церкви. Бабушки надраивали пол, службы не было. Умом я понимал, что пришел сюда не вовремя, что никого из молящихся здесь сейчас нет, только я один. А сердце в этот момент было устремлено к чудотворной Старорусской иконе Божией Матери. Я почувствовал, что мне надо подойти именно к ней. Подхожу. Происходит некий катарсис. Я, взрослый мужик, и вдруг заливаюсь слезами… Ухожу из церкви, совершенно не понимая, что со мной произошло.
Проходит день. И вдруг я обнаружил, что никакой боли нет, что я совершенно здоров и даже ощущаю в себе подъем сил. Я остаюсь на этот день, слушаю доклады. На следующий день после докладов происходит закрытие чтений и банкет, на котором присутствует вся администрация Старой Руссы. Все в некоем недоумении: «Дмитрий Андреевич, вы наконец побывали на нашем прощальном банкете. Как это приятно!» С тех пор у меня как будто этой болезни и не было.
В 45 лет, то есть в достаточно зрелом возрасте, я крестился в Старой Руссе, где отмечал и свой 60-летний юбилей. Так что именно в Старой Руссе произошло и мое исцеление, и одно из самых важных событий моей жизни - крещение. По благословению священников Георгиевского храма я везде и всюду рассказываю о чуде своего исцеления от язвенной болезни. И я очень рад, когда ко мне подходят люди и говорят: «Знаете, со мной произошло то же самое, что и с вами». Не только от болезней они исцелялись, но и другие жизненные проблемы разрешались после молитвы у Старорусской иконы Божией Матери. К этой иконе стараются прийти все верующие, кому доведется побывать в Старой Руссе.
Она была принесена греками из Ольвиополя еще в первые века христианства на Руси и находилась в Старой Руссе до XVII века. Во время моровой язвы 1655 года жителю города Тихвина было откровение, что мор прекратится, если туда принесут чудотворную Старорусскую икону, а Тихвинская икона будет отправлена в Старую Руссу. После перенесения икон мор прекратился, но тихвинцы не вернули образ и только в XVIII веке разрешили снять копию со Старорусской иконы. 4 мая 1768 года копия была привезена в Старую Руссу, в честь чего было установлено празднество. Вторая праздничная дата отмечается 18 сентября 1888 года, когда в Старую Руссу был возвращен подлинник. В этом году исполнится 130 лет со дня этого исторического события.
Дети и внуки Федора Михайловича Достоевского
Моя мама, родившаяся до 1917 года, как и все русские люди тогда, была крещена. Но она воспринимала советскую действительность уже как некую данность, в которой ей приходилось жить, и поэтому старалась максимально обезопасить свою и нашу жизнь. И из-за того, что она вышла замуж за Андрея Федоровича, потомка «архискверного Достоевского», как называл писателя Ленин, она боялась крестить нас, своих детей.
Вообще мама никак не ожидала, что родит близнецов. Это было в 1945 году. По ее словам, у меня и моей сестрички Иры было одно одеяло на двоих. Как все «военные дети», мы были ослаблены и месяца через три после нашего рождения заболели воспалением легких. Так получилось, что Господь оставил меня как продолжателя мужской линии, а Иру забрал. Однажды мама привела меня на могилку, где была похоронена Ира, и сказала: «Это твоя сестричка». Я же ее совсем не помню, три месяца нам только было. А потом и маму там похоронили - в Петербурге, на Сходненском кладбище. Теперь там прибавилось Достоевских, потому что там лежит вся семья Андрея Федоровича. Шесть могил Достоевских. Надеюсь, что когда-нибудь и я туда вернусь.
У Федора Михайловича было три сестры и три брата. И все ветви прекратились, только наша маленькая веточка осталась. Когда праздновался юбилей моего отца, я позволил себе сделать доклад о его жизни. Это, конечно, весьма трудная задача, потому что человек, носящий фамилию Достоевский, должен прожить свою собственную жизнь и вместе с тем всегда помнить, что он потомок Федора Михайловича, который сказал всему миру очень важные слова.
Закончив в 19 лет Инженерное училище, Федор Михайлович сразу заявил: «Я этой профессией не буду заниматься, а буду писателем». Его сын Федор тоже быстро нашел себя - всю жизнь занимался коневодством, был достаточно известным специалистом в этой области, опубликовал много статей в императорском коннозаводческом журнале.
Когда Федор Михайлович уехал в Москву на открытие памятника Пушкину, где он произнес свою знаменитую «Пушкинскую речь», Анна Григорьевна писала ему: «Мне никак не сладить с Федей, он все время убегает, я застаю его с мальчишками на улице, он интересуется лошадьми». А он ей в ответ: «Купи ты ему жеребенка, будет чем заняться, и он перестанет убегать из дома». Что и было сделано. И в следующем письме, надеясь, что сыну уже купили жеребенка, Федор Михайлович просит поцеловать его наравне со всеми. Это было почти пророческим предсказанием того, что Федор Федорович всю жизнь будет заниматься лошадьми. В столь малом возрасте отец совершенно точно определил главный интерес жизни своего сына.
Когда узнаю т, что был еще и третий Федор - внук писателя, умерший, к сожалению, рано, часто задают вопрос: «Почему столько Федоров?» На Руси по традиции старшего сына часто называли именем отца, рассчитывая на многодетность. Но Федор Михайлович поздно завел семью, и много детей у него не могло быть, хотя трое из четверых его детей прожили полную жизнь.
Правда, покинули дети Федора Михайловича этот мир весьма печально. Дочь Достоевского Люба умерла в 1926 году в Италии. За несколько дней до смерти ее посетил консул Чехословакии, который тогда очень помог Любе. Было обнаружено письмо, где он писал: «Я должен признать, что дочка всемирно известного писателя умирает в нищете». Сын Федор при таких же обстоятельствах умер в Москве. Ему было 60 лет, а ей 62 или 63 года.
Анна Григорьевна упрашивала сына: «Посмотри мир». А Федя отвечал: «Мне России достаточно»
Федя родился в Петербурге и, оставаясь русским человеком, вообще не хотел ехать за границу, хотя мать его упрашивала: «Поезжай, деньги есть, посмотри, как другие живут». А он: «Нет, мне России вполне достаточно, я лучше в баню схожу». А Люба, которая родилась на Западе, взяла и уехала из России навсегда, сказав маме, что едет ненадолго лечиться. Исколесила всю Европу, потом заболела и умерла в Италии, в Больцано, на границе с Австрией.
Федор Федорович умер и был похоронен в Москве. К сожалению, его могила утрачена, и сейчас мы пытаемся ее найти. Вот такие разные судьбы двух детей Федора Михайловича…
Вообще Федор Михайлович очень переживал из-за того, что дети у него поздние, что он не сможет вырастить их. В конце жизни он вновь поселился в Петербурге, где жил и его брат Андрей, дети которого были уже достаточно взрослыми. «Как бы я хотел, чтобы мои маленькие дети были похожи на твоих самостоятельных детей», - писал Федор Михайлович брату. Но он понимал, что из-за возраста может не увидеть своих детей взрослыми. Это, конечно, была для него большая трагедия.
Система воспитания Ф.М. Достоевского
В письмах о детях Достоевский никогда не использовал слово «воспитывать», но: «наблюдай», «веди»
Это совершенно уникальная система. Немногие ею воспользовались. К сожалению, педагогическая наука не пошла по стопам Достоевского. Прежде всего, он никогда в своих письмах к Анне Григорьевне не использовал слово «воспитывать», а употреблял совершенно другие слова: «наблюдай», «веди».
Его принципом было понимать ребенка, а не подтягивать его к своему взрослому уровню, облегчая свое собственное существование. И это приносило прекрасные плоды. Анна Григорьевна вспоминала о том, что он не мог пройти мимо любого ребенка, чтобы не начать говорить с ним, переводя на детский язык достаточно серьезные мысли. Однажды, вспоминала Анна Григорьевна, они ехали то ли из Старой Руссы, то ли в Старую Руссу и едва вошли в вагон, как услышали плач ребенка, и Федор Михайлович тут же исчез. Вскоре ребенок затих, и Анна Григорьевна увидела его беседующим о чем-то с Федором Михайловичем. Правда, она была несколько недовольна тем, что муж забыл о ней и сразу полетел к чужому ребенку, и увела его обратно в свое купе.
Расскажу еще один случай. Я обнаружил записи о поездке на пароходе в Рязань. Там была земля, часть которой должен был унаследовать Федор Михайлович. Они тогда занимались своим наследством. На палубе чей-то ребенок скандалил, плакал и был не в своей тарелке. Хотя с ними были четырехлетний Федя и шестилетняя Люба, Федор Михайлович побежал выручать чужого ребенка и довольно долго им занимался, оставив своих детей.
Прадед Григорий Гомерович и прапрадед Гомер Карлович
На Достоевских чтениях и симпозиумах, посвященных жизни и творчеству Федора Михайловича, мы много слышали о разных интересных находках, связанных с историей рода и биографией писателя. Даже мне, его потомку, ранее были мало известны такие предки Достоевского, как его бабка Анастасия - жена униатского священника, прадед Григорий Гомерович и прапрадед Гомер Карлович. Их имена и отчества звучат несколько неожиданно для русского уха.
Приоткрыта и тайна внезапного ухода отца Достоевского Михаила Андреевича из отчего дома и его разрыва с родительской семьей, обстоятельства его участия в войне 1812 года. Правда, обнаруженные недавно новые следственные документы, касающиеся его загадочной гибели в 1839 году, как полагают, от рук крепостных крестьян, все еще не позволяют однозначно решить этот вопрос.
Рассекречены сегодня также и документы о потомках Достоевского, репрессированных в 1930-е годы.
Праправнуки и праправнучки Достоевские
У меня один сын, а я всегда мечтал о девочке. И теперь у нас три очень симпатичные внучки, которые со мной приезжали однажды в Старую Руссу на Достоевские чтения. Еще в детстве я готовил их к пониманию того, что они не просто девчонки, а девчонки с генами Достоевских - Маша, Вера и Аня. Младшая Машенька родилась 23 ноября 2006 года.
Когда я подвел Аню к знаменитому 30-томному академическому собранию сочинений Федора Михайловича, она посмотрела оценивающе и сказала: «Нет, мне столько не написать». А через пару дней она сложила пополам листик и аккуратными каракулями написала свое собственное произведение, увы, нечитаемое. Теперь эта «книжечка» находится в фонде Музея Ф.М. Достоевского в Петербурге.
Конечно, мы мечтали и о внуке, и когда он родился, назвали его Федором. Так что теперь у нас растет еще один Федор Достоевский.
О Музее детства в Даровом
В подмосковном имении Достоевских Даровое прошло детство писателя. Вообще для формирования личности человека очень важно, в каких условиях и в каком окружении проходит его детство. Поэтому, думаю, людям интересно увидеть место, где с 10 до 17 лет жил и воспитывался будущий гениальный писатель.
В имении Даровое необходимо создать Музей детства Достоевского. Это уникальное место
Родной брат писателя Андрей вспоминал, что маленький Федя был веселым, очень любил играть, гулять по липовой роще и лесу. Его первые молитвы слышали стены сохранившегося до наших дней Свято-Духовского храма. Он расположен в соседнем с имением селе Моногарово. Сюда водила будущего писателя его матушка. У Достоевского встречается упоминание о голубе, который перелетел из одного окна в другое во время Литургии. Если мы сохраним эти яркие точки, связанные с детством писателя, это очень поможет в восприятии его мировоззрения. Возле храма есть небольшой погост, где, как полагают, похоронен отец Федора Михайловича. Теперь главная задача - установить точное место его могилы.
На международных научных конференциях, посвященных Достоевскому, звучат доклады о значении воспоминаний детства в творчестве писателя. В имении Даровое необходимо создать Музей детства писателя. Это уникальное место, где практически полностью сохранился исторический ландшафт, роща с 200-летними липами, овраг, населенные пункты, которые упоминаются в произведениях Достоевского.
«От алмазчика до водителя трамвая»
В моей трудовой книжке указано 18 профессий. Обычно я говорю: «У меня профессии - от алмазчика до водителя трамвая». Сейчас я консультант в петербургском Музее Достоевского. Правда, у меня нет высшего образования. Иногда я думаю, что зря не пошел в вуз, ведь у меня было достаточно знаний, чтобы спокойно сдать экзамены и поступить туда, куда я хочу. Но после окончания школы мне показалось, что интереснее окунуться в самую гущу жизни и попробовать себя в разных областях, и я не стал никуда поступать. А когда однажды в перестроечное время в мои руки попала трудовая книжка (обычно она лежит в отделе кадров), то оказалось, что у меня 18 профессий. Это иногда очень помогало мне в жизни.
Про немца, который хотел бы родиться в России
В 1990 году было очень тяжело, в магазинах пустые прилавки. И вдруг меня приглашают в Германию на открытие Общества Достоевского. Открытие - всего один день, а дальше что? А дальше я думаю: «Ага, я умею очень многое. Я найду здесь работу». И я работал в Германии, помогая своей семье посылками оттуда. Это был такой «посылочный период». Немцы все время спрашивали: «Чего в России нет, что нам посылать?» Я помогал, подсказывая, какие продукты нужны в России.
Немцы очень хотели помогать кому-то конкретно, им было важно не только помогать, но и сдружиться, обмениваться письмами. Когда я возвращался из отпуска в Гамбург, одна пожилая супружеская пара попросила меня передать немцу, который им помогал, письмо и «большое спасибо».
Меня это тогда так поразило. Я подумал: «Ты же к нам пришел как завоеватель, с ружьем. Что же такое в России, что тебя заставило такую фразу на склоне лет сказать?» Как патриота своей страны, меня его слова, конечно, очень порадовали.
Оставил после себя не только великое литературное наследие, но и потомство. В браке с первой супругой Марией Дмитриевной детей у писателя не было, а вот вторая жена Анна Григорьевна родила ему четверых. Как же сложилась их судьба? И что стало с внуками и правнуками Федора Михайловича?
Анна Григорьевна Достоевская в девичестве носила фамилию Сниткина и была дочерью мелкого чиновника. Анна Григорьевна познакомилась с писателем, когда работала у него стенографисткой. У супругов была большая разница в возрасте (больше 20-ти лет), но это не помешало семейному счастью и рождению детей.
Их первенец, дочь София, появилась на свет в 1868 году. Однако в том же году она простудилась и умерла. Девочку похоронили на одном из кладбищ Женевы, где в тот момент и находилась чета Достоевских.
Уже в следующем 1869 году Анна Григорьевна подарила мужу вторую дочь Любовь. Это случилось в немецком Дрездене. Девочке было 12 лет, когда ушел из жизни сам писатель. Любовь Федоровна впоследствии тоже взялась за перо, написала несколько рассказов и мемуаров, посвященных отцу, но ни те, ни другие особого успеха не имели. Еще до революции Достоевская уехала на лечение за границу и назад не вернулась. Она умерла в Италии в возрасте 57 лет от болезни крови.
В 1871 году уже в Петербурге появился сын Федор. В детстве и юности он тоже писал, но после его стали больше увлекать лошади. Федор Федорович жил в Крыму, где и занимался коневодством. Достоевский-младший скончался в возрасте 51 года.
Другой сын Алексей, 1875 года рождения, умер, когда ему не было еще и 3-х лет. По одной из версий, причиной смерти стала эпилепсия, которой, как известно, страдал и его отец.
Внуки и правнуки
У первого сына Достоевского Федора было трое детей. Дочь Федора Федоровича скончалась еще в младенчестве, а сын тоже Федор умер в возрасте 16 лет. Последний писал талантливые стихи и вполне мог бы стать известным поэтом. Продолжил род только второй внук писателя Андрей, родившийся в 1908 году. Андрей Федорович стал инженером. Он жил в Ленинграде и преподавал в техникуме.
Андрей Федорович в свою очередь стал отцом Дмитрия, правнука Достоевского. Дмитрий Андреевич появился на свет в 1945 году. Его сестра умерла в раннем детстве. Правнук писателя всю жизнь трудился по рабочим специальностям: был электриком, монтером и даже водителем трамвая. Он здравствует и поныне и проживает в Санкт-Петербурге. У Дмитрия Андреевича есть сын Алексей и четверо внуков Анна, Вера, Мария и Федор.
Братья и сестры
У самого Федора Михайловича Достоевского было трое братьев и четыре сестры. Старший Михаил не только писал, но и занимался переводами. Он умер в 43 года. Один из младших братьев писателя Андрей стал архитектором, а другой Николай - инженером.
Сестра Федора Михайловича Варвара вышла замуж за состоятельного человека и стала Карепиной. Она была крайне скупа и повторила судьбу старухи-процентщицы из «Преступления и наказания». Варвару Михайловну убил дворник, который позарился на ее сбережения.
Две другие сестры Достоевского Вера и Любовь оказались близнецами. Любовь умерла в младенчестве, а Вера зарегистрировала отношения с неким Ивановым. Судя по воспоминаниям современников писателя, брак Веры Михайловны был счастливым.
Самая младшая в семье Александра Михайловна дважды шла под венец и была сначала Голеновской, а после Шевяковой. Шевякова, как и Карепина, не отличалась щедростью и даже судилась со своими родными братьями.
Федор Михайлович Достоевский оставил после себя не только великое литературное наследие, но и потомство. В браке с первой супругой Марией Дмитриевной детей у писателя не было, а вот вторая жена Анна Григорьевна родила ему четверых. Как же сложилась их судьба? И что стало с внуками и правнуками Федора Михайловича?
Дети
Анна Григорьевна Достоевская в девичестве носила фамилию Сниткина и была дочерью мелкого чиновника. Анна Григорьевна познакомилась с писателем, когда работала у него стенографисткой. У супругов была большая разница в возрасте (больше 20-ти лет), но это не помешало семейному счастью и рождению детей.
Их первенец, дочь София, появилась на свет в 1868 году. Однако в том же году она простудилась и умерла. Девочку похоронили на одном из кладбищ Женевы, где в тот момент и находилась чета Достоевских.
Уже в следующем 1869 году Анна Григорьевна подарила мужу вторую дочь Любовь. Это случилось в немецком Дрездене. Девочке было 12 лет, когда ушел из жизни сам писатель. Любовь Федоровна впоследствии тоже взялась за перо, написала несколько рассказов и мемуаров, посвященных отцу, но ни те, ни другие особого успеха не имели. Еще до революции Достоевская уехала на лечение за границу и назад не вернулась. Она умерла в Италии в возрасте 57 лет от болезни крови.
В 1871 году уже в Петербурге появился сын Федор. В детстве и юности он тоже писал, но после его стали больше увлекать лошади. Федор Федорович жил в Крыму, где и занимался коневодством. Достоевский-младший скончался в возрасте 51 года.
Другой сын Алексей, 1875 года рождения, умер, когда ему не было еще и 3-х лет. По одной из версий, причиной смерти стала эпилепсия, которой, как известно, страдал и его отец.
Внуки и правнуки
У первого сына Достоевского Федора было трое детей. Дочь Федора Федоровича скончалась еще в младенчестве, а сын тоже Федор умер в возрасте 16 лет. Последний писал талантливые стихи и вполне мог бы стать известным поэтом. Продолжил род только второй внук писателя Андрей, родившийся в 1908 году. Андрей Федорович стал инженером. Он жил в Ленинграде и преподавал в техникуме.
Андрей Федорович в свою очередь стал отцом Дмитрия, правнука Достоевского. Дмитрий Андреевич появился на свет в 1945 году. Его сестра умерла в раннем детстве. Правнук писателя всю жизнь трудился по рабочим специальностям: был электриком, монтером и даже водителем трамвая. Он здравствует и поныне и проживает в Санкт-Петербурге. У Дмитрия Андреевича есть сын Алексей и четверо внуков Анна, Вера, Мария и Федор.
Братья и сестры
У самого Федора Михайловича Достоевского было трое братьев и четыре сестры. Старший Михаил не только писал, но и занимался переводами. Он умер в 43 года. Один из младших братьев писателя Андрей стал архитектором, а другой Николай - инженером.
Сестра Федора Михайловича Варвара вышла замуж за состоятельного человека и стала Карепиной. Она была крайне скупа и повторила судьбу старухи-процентщицы из «Преступления и наказания». Варвару Михайловну убил дворник, который позарился на ее сбережения.
Две другие сестры Достоевского Вера и Любовь оказались близнецами. Любовь умерла в младенчестве, а Вера зарегистрировала отношения с неким Ивановым. Судя по воспоминаниям современников писателя, брак Веры Михайловны был счастливым.
Самая младшая в семье Александра Михайловна дважды шла под венец и была сначала Голеновской, а после Шевяковой. Шевякова, как и Карепина, не отличалась щедростью и даже судилась со своими родными братьями.
