Ты еще помнишь, как популярны были эмо, готы, скинхеды и другие субкультуры 10 лет назад? Думаешь, все они вымерли? А вот и нет! Мы вспомнили четыре главных молодежных течения России 00-х, нашли их представителей и рассказываем тебе, как они живут сегодня.

Готы

История

все слайды

Готы появились в Великобритании в конце 70-х, когда образовалось несколько групп-первопроходцев в новом музыкальном жанре – готик-роке: Bauhaus, Killing Joke, Gloria Mundi и другие. Поклонники этих бендов перенимали от кумиров разные элементы имиджа. Но поворотным событием в истории субкультуры стало открытие лондонского клуба Batcave («Пещера летучей мыши») – самого готического клуба на свете, который просуществовал с 82-го по 85-й.

Мировоззрение: Романтично-депрессивный взгляд на жизнь.

Дарья Масловская, 22 года

В субкультуру я «влилась» как-то само собой три года назад. На меня никак не влияла моя компания в те времена, да и не могу сказать, что стала готом в один день. Начали привлекать сначала одежда, стиль. Когда стала постарше, начала понимать мысли готов, начала разделять их взгляды. Мне действительно была интересна их позиция. Меня всегда тянуло к этому стилю, еще с самого детства. В одежде меня больше привлекает обычный готический стиль и викторианский. Каждый, на мой взгляд, человек, далекий от готической тематики, всегда ждет от гота чего-то мрачного, темного, мистического. Походы на кладбище также входят в мифы о готах. Готы – самые обычные люди. Они плачут, смеются, переживают. Они не поклоняются сатане (ну, разве что чуточку) и не едят младенцев. Правда, когда я училась в школе и одевалась во все черное с цепями, меня регулярно водили к директору, а учителя даже выдирали мне пирсинг в туалете. Я, конечно, защищалась и даже могла дать обидчику в нос, но, когда поступила на юрфак, все-таки начала одеваться более спокойно, а на работу (я сотовый оператор) хожу в ботинках, брюках и белой рубашке. Но готы – абсолютно нормальные люди, и я призываю всех не бояться и идти с ними на контакт.

Эмо

История

Эмо, как и готы, пришли из мира музыки. В принципе и эмо-кор, и готик-рок вытекают из панк-рока, и у этих субкультур много общего, но и те и другие просто ненавидят, когда их сравнивают. Главное отличие эмо от готов в том, что первые – ненавидят себя, а вторые – как настоящие нигилисты – окружающий мир. Эмо отличает романтизм, страдания от неразделенной любви и, как ты мог догадаться, повышенная эмоциональность. Вот почему их главные цвета – черный и розовый. Черный – это про одиночество и отверженность, а розовый – про редкие вспышки радости и счастья. Вот они как раз и слушали Tokio Hotel. В 2007-м эмо была самой распространенной субкультурой, а власти РФ даже пытались с этим бороться – 2 июня 2008 года в Госдуме состоялись парламентские слушания, на которых депутаты предлагали всеми силами бороться с эмо и готами, считая, что это неминуемо приводит к детскому суициду.

Мировоззрение: Страдание от неразделенной любви, вечная грусть и одиночество.

Влад Кузевой, 25 лет

Я пришел к тому, что я – эмо, шесть лет назад, потому что всегда знал, что я не такой, как все окружающие меня люди. Я плыву по другому течению. Все думают, что эмо – те, кто всегда плачут и режут руки, но это не так. На деле мы просто очень эмоциональные и не стесняемся этого (но на людях тоже не показываем – все переживаем в себе). Сейчас я учусь на филологическом факультете СПбГУ и одеваюсь так, как хочу. Мне абсолютно все равно, что кому-то не нравятся мои шнурки в шашечку или толстовки с капюшоном, потому что все эти годы окружающие не могут закрыть глаза на ярко выраженные субкультуры и постоянно нас оскорбляют. Чаще всего это что-то вроде: «Пи***асы!» (гомосексуалисты. – Прим. ред .), но я с этим давно свыкся и не обращаю внимания даже на подколы со стороны однокурсников.

Visual Key

Группа Xepher

В буквальном смысле visual key означает «визуальный стиль». Эта субкультура зародилась в Японии в начале 90-х, когда местный панк-рок смешался с глэм-роком и металлом. Этим движением управляли андрогины – парни в женской одежде, париках и на полном марафете. В России этой субкультурой увлеклись в эпоху рассвета аниме и манги – японских мультиков и комиксов, там почти все персонажи андрогинны.

Павел Иванов, 23 года

Мне кажется, что человека, который в 5–10 классах 10 лет назад не смотрел аниме, найти очень сложно. У меня до сих пор на полке стоят 40 манг (аниме-комиксы. – Прим. ред .) про каких-то школьниц, геев из Токио и мой любимый «Трогательный комплекс» про двухметровую телку и ее мелкого парня. Я по этим комиксам, кстати, научился рисовать: там в конце каждой книжки были самоучители. В общем, вся эта японская культура меня прямо с головой накрыла, и я пошел дальше: записался на курсы японского, начал слушать японский рок и делать какие-то сумасшедшие прически. Правда, косметикой я решил не краситься, это было бы слишком. Даже на мой ярко-рыжий ирокез слишком много внимания обращали. А потом мода на все это начала идти на спад, я нормально постригся, съездил в Японию и как-то переболел этой темой. От былых увлечений остались только отличные навыки рисования и знание языка. Сейчас я учусь на журфаке, у нас есть отделение японского языка, и я периодически занимаюсь вместе с японцами. Это классный опыт, и я во многом благодарен тому моему давнему увлечению их культурой.

Скинхеды

Скинхеды – это неофашистские группировки, те самые, которые кричат «Россия для русских» и «Москва для москвичей». Первые в истории скины, кстати, не были расистами, и среди них даже были черные – все вместе они боролись против буржуазии. Только во второй волне скинхедов появились нацисты. В России скинхеды были наиболее активны с 2007 по 2009 год. Сначала они ограничивались побоями, а потом начали убивать «инородцев» – именно так они называли приезжих. Причем в ход шло огнестрельное оружие. В 2009 году, например, от рук скинхедов в России был убит 71 человек, а пострадал – 441. Тогда же этим вопросом серьезно озадачилось правительство РФ и начало активно бороться против местных нацистов. Уровень агрессии спал, но московских скинхедов все еще время от времени можно встретить в центре города – например на «Пушкинской».

Мировоззрение: Россия для русских.

«Регбист», 30 лет

Вся суть скиновства была как в песне «Жизнь на московских окраинах»: белые вагоны, драки за цвета любимой команды, наточенные пряги, арматура в рукаве, пародирование английской моды и тяжелые ботинки, которые шикарно крушили зубы зверей. Такой кружок славян или игра в «300 спартанцев». У меня есть пара ножевых ранений от антифашистов. У нас всегда была и есть банда, в ней больше 300 человек, которые борются за чистоту и порядок в городе, в котором живут. Но все вышеперечисленное не мешает мне оставаться деятелем искусства – сейчас я снимаю короткометражку о моде. В повседневной жизни «гриндера» не ношу - отдаю предпочтение кроссовкам Kenzo, но все еще считаю, что лучший учитель «чистоте» – это выбитый зуб.

Ещё недавно можно было запросто встретить причудливо одетых подростков. Все эти панки, металлисты, а потом эмо и готы бунтовали всем своим видом, каждой своей тряпкой и причёской. Время слизнуло их с городских улиц, прожевало и выбросило в настоящую жизнь.

Теперь они ровным слоем размазаны по офисам, заводам и пыльным конторкам. Их бунт закончен, слава богу. Всему виной соцсети. В них можно быть кем угодно и красить волосы в любой цвет. И, что удобно, жить при этом нормальной жизнью молодого обывателя, а не собирать на себе неодобрительные взгляды стариков.

Субкультуры прошлого действительно распространялись на всю жизнь. Эмо были эмо всегда, а не только в своей тусовке. В школе, в институте, дома – каждую минуту бытия они страдали и плакали. В определенном смысле субкультуры прошлого были синонимом временной социальной и ментальной инвалидности. Станет ли адекватный человек надевать к месту и не к месту футболку с принтом любимой группы? Это проходит, как прыщи.

Трудно представить себе менеджера с ирокезом, и не надо приводить примеры немногочисленных девиаций. Мир взрослых, нормальных людей, при всей его противности и мракобесии, не терпит оригинальности, если эта оригинальность не является вашей профессией. Престарелые хиппи и панки очень комичны. А великовозрастные готы или металлисты – комичны вдвойне.

Сейчас субкультуры снесены сообществами. Чтобы состоять в нём, совсем не обязательно иметь общие музыкальные вкусы, хотя тяготение к объединяющей символике сохраняется. Музыка, которая была так важна для каких-нибудь ископаемых рокеров, сейчас лишь саундтрек к повседневности. Треклист в плеере – это эмоциональные витаминки. С ними проще смириться с проблемами на работе, в учёбе или в семье.

Граница между субкультурой и простым увлечением очень понятна. Ясно, что она разделяет поколения. Субкультуры могут быть только молодёжными. Речь идёт не только о возрасте, но и о “состоянии души”, инфантильности взрослых. Именно молодые люди предъявляют окружающим эстетический задел на будущее, который часто противоположен реальному будущему. Иными словами, панк не будет в будущем панком. Он может запросто переселиться в офис и начать коллекционировать айфоны.

Сколько душ спасли социальные сети, в которых можно самовыражаться и не превратиться в маргинала? Наверное, ровно столько, сколько в них зарегистрированных пользователей. Пусть бунт останется кусочком ушной серы на наушниках, когда впереди гонка за успех. Здесь очевидно, что субкультуры живут лишь в сети, а серьезное отношение к ним есть не что иное, как желание сбиваться в стаю.

Несомненно то, что субкультуры отражают социальную реальность. Пример тому – субкультура молодых успешных волонтеров АТО. Есть сверхидея – патриотизм и помощь военным. Есть общность взглядов и эстетика, философия пути на войну, в потусторонний мир и обратно, в мир обычных людей. В субкультуре волонтёров присутствует элемент игры и реальная опасность. Это не простое сообщество, а настоящий орден.

Как и старые субкультурщики, они слушают свою, украинскую патриотичную, музыку. Одеты они в милитари либо микс обычной одежды и военной формы. Часто носят футболки с эмблемами подразделений, которым они помогают.

Разнообразные политические активисты тоже составляют субкультуру, несмотря на разные цели и взгляды. Если перед вами левак, то совсем не обязательно на его куртке будет значок с Мао или красной звездой. Но он хотел бы надеть на себя такой значок, уж поверьте! Ультраправый будет одет в одежду соответствующих брендов и, скорее всего, в футболку с трезубцем. Кажется, что все эти ребята просто входят в соответствующие сообщества.

Однако к субкультурам их относит присущая таким людям сектантская непримиримость к инакомыслящим. Эта непримиримость часто выплёскивается на улицу. Хиппи себя так не вели, но кто обещал быть миролюбивым?

Музыкальный журналист Александр Нечай уверяет, что субкультуры прошлого были связаны общими музыкальными вкусами. “Сейчас это интернет и, к сожалению, сильный градус ненависти при этом. Сейчас дружат против. Яркий пример – это рэп-баттлы”, – говорит Нечай.

Сейчас будет больно: 2007 год был 11 лет назад. Поколение девяностых и нулевых запомнит этот год как время расцвета многочисленных субкультур: эмо, готы, панки и прочие поклонники тяжелой рок-музыки тогда постоянно попадались на глаза. Где они сейчас? Где та вечная тусовка панков за универом?

1. Выросли, нарожали детей

Тем, кто в 2007 году активно ходил на концерты, уже скоро 30. Логично, что многие ушли из субкультуры — работают на обычной работе, завели семью и детей. Черно-розовые ободки и длинные челки на этом фоне выглядят, как минимум, не очень уместно.

2. Разочаровались в субкультуре

Для многих подростков субкультура была попыткой выразить себя, найти единомышленников. В реальности же оказалось, что это все те же алкогольные посиделки — только под тяжелую музыку. Прошел переходный возраст — прошла и страсть к таким тусовкам.

3. Перестали так сильно париться по поводу внешности

Субкультурные рамки действуют не менее ограничивающе, чем обычная мода. Носить надо определенные фирмы, цвета выбирать, макияж делать соответствующий. Все эти ограничения как-то не сочетаются с самовыражением, так что многие неформалы перестали причислять себя к какой-то субкультуре. Одеваются как хотят.

4. Это стало немодно

Ну, а что? Кто-то в 2007 носил угги, кто-то растил челку, а кто-то красил глаза черным. Каждому свое! В какой-то момент принадлежать к субкультуре стало немодно, вот все и перекрасили волосы обратно в русый.

5. Стерлись грани между стилями

В 2018 как-то абсурдно заявлять: «Вы знаете, я гот». Это значит, что вы с порога вешаете на себя ярлык, а зачем оно надо? Современная молодежь понимает, что сегодня совсем не стоит причислять себя к какой-то группе, чтобы выглядеть ярко и интересно.

6. Устали бороться с обществом

Ты парень и у тебя длинные волосы? Готовься к тому, что тебя могут в любой момент побить и упрекнуть в том, что «на бабу похож». Ходишь с ярко-зелеными волосами? Значит, любой желающий может прокомментировать твою внешность и заявить, что «ведьма». А про татуировки и вовсе: «С зоны откинулся, что ли?». В какой-то момент это может так надоесть, что человек сменит стиль на привычный обществу. Зато комментарии выслушивать не придется.

7. Выглядят точно так же, как и 10 лет назад

Остались люди, которые выглядят точно так же, как и в начале нулевых. Они привыкли к этому образу, а знакомых уже давно не смущают ни яркие волосы, ни косуха, ни татуировки на все тело, ни ирокез. И это здорово, что они могут выглядеть так, как хотят, не оглядываясь на других и не боясь осуждения общества.

Наша постоянная читательница Татьяна из Санкт-Петербурга интересуется : «Буквально лет 5 назад было ооочень много субкультур. особенно в больших городах. были и готы, и панки, и эмо, и прочие «нестандартные» подростки. сегодня как таковых субкультур нет. ну на самом деле нет! каждый третий сегодня покрыт татуировками, носит рок-н-ролльную одежду (благо, мода это диктует) и красит волосы во всем цвета радуги. а конкретно сформированных субкультур практически нет. Вот почему?) Спасибо!»

Мы спросили нашего эксперта, практикующего психолога с большим стажем, Ольгу Стадницкую , что повлияло на менталитет людей. Об этом пойдет речь в нашей публикации.

Куда делись субкультуры в России?

Еще лет пять – семь назад в славном городе Санкт-Петербурге водилось множество странного вида людей. Чуть ли не на каждом шагу можно было встретить группу товарищей пубертатного и постпубертатного возраста, резко выделяющуюся из общего фона. Не станем углубляться в типологию или классификацию субкультур и контркультур. Об этом много написано и без нас.

Эмо девочка

Эмо — молодой человек

Вопрос в том, куда они подевались? Отчего не видно ирокезов, корсетов и фенечек?

То есть, иногда еще попадаются фрики разной степени запущенности, метросексуала иной раз доведется встретить. Но на фоне разгула демократии, свойственного современным модным тенденциям, внешняя атрибутика субкультур как-то померкла .

Проведя блиц-опрос среди друзей и знакомых различных возрастных категории, у автора наметились две основные версии.

Версия 1: все сбежали в сеть

Так, молодежь склонна полагать, что причина кроется в сети. До недавнего времени для поиска единомышленников и решения вопросов самоидентификации молодому человеку нужно было пойти в народ и оглядеться. Теперь необходимость в этом отпала. Выходи на просторы интернета и становись кем угодно не вставая с кресла. Можно быть эльфом, троллем, хиккимори, фанатом любой музыкальной группы или целого музыкального направления. Если в кресле не сидится, найди людей со схожими интересами или мировоззрением и встречайся с ними в реале. В этом плане лично у автора большой интерес вызывают флешмобы и профлеши. Обилие интеренет-сообществ предоставляет молодежи возможности поистине неограниченные.

Не станем давать оценку этому явлению. Отметим лишь одно обстоятельство: молодежь, нашедшая себя в сети, в глаза не бросается.

Версия 2: не против чего воевать

Другая точка зрения, которой склонен придерживаться и автор, не отрицая, однако, интернет – версии, гласит примерно следующее: субкультурам помимо внешней атрибутики присуща определенная идеология. Опять же, не станем углублять в анализ особенностей систем ценностей и степени агрессивности различных субкультур. Не о том речь.

Не станем также углублять в психологические предпосылки тяги подростков к протестному поведению. Об этом написано ещё больше, чем о субкультурах. Обратим внимание на следующее: идеология и система групповых ценностей любой субкультуры практически всегда выступала в оппозиции к ведущей, официальной идеологии.

Давайте попробуем представить себе Россию периода «развитого социализма» и «построения коммунизма» в виде большого такого родителя. Причем, родитель этот совершенно точно знает, что нужно его детям и жестко насаждает требуемые контекстом времени ценности и идеи.

А отдельные субкультуры представим в виде ребенка. Дети, как и положено, протестуют. С «дикого запада» контрабандой поступают идеологические вредные предложения: хиппи, рок, панк и т.д. и т.п. У детей появляется выбор формы для выражения протестных реакций.

Выбор альтернативной идеологии продиктован темпераментом, степенью агрессивности и интеллектуальным статусом подростка.

Родитель наказывал, запрещал, перевоспитывал, дети уходили «из дома», зализывали порванные уши, но не сдавались.

Но тут случилось то, что случилось. Россию постигла перестройка. Единая государственная идеология приказала долго жить, уступив место абсолютному разгулу демократии и плюрализма. Этот процесс сопровождался бурным ростом наиболее агрессивных и вызывающих субкультур. При этом, чем более выразительной становилась их внешняя атрибутика, тем меньше в них оставалось идейного, ценностного наполнения. Оно и понятно. В процессе кипения всегда первым делом образуется накипь.

В настоящее время автору не удалось обнаружить подвижек в области создания государством – родителем новой, единой системы ценностей. Соответственно, подросткам стало просто не с чем бороться, против чего протестовать. Упования нынешних властей на РПЦ пока не оправдываются. Не справляется православие с задачей создания единой государственной системы ценностей.

А возникшее в результате попытки реанимации духовных ценностей движение пастафарианцев с дуршлагами на голове, согласитесь, на субкультуру пока тоже не тянет.

Да, отдельные граждане молодого возраста все ещё пытаются самовыражаться, давая выход так называемым «подростковым реакциям» с помощью крашенных во все цвета радуги дредов и пирсинга в самых неожиданных частях тела. Но как-то разрозненно, безыдейно. Даже просто обратить на себя внимание такими способами стало проблематично.

Но так даже интереснее. Есть, однако, предположение, что интернет будет предоставлять всё больше возможностей для адаптации и социализации подростков в реальной взрослой жизни. Или для ухода от реальности — были хиппи, стали хикки. Ну что же, поживем – увидим.

Куда делись эмо?

Куда делись эмо?

Ветераны движения предаются воспоминаниям

В середине 2000-х эмо были самой распространенной и заметной из молодежных субкультур. Это были молодые люди, которые слушали американский эмоциональный хардкор, носили косые челки, узкие джинсы и многочисленные шарфы и значки с черно-белым или черно-розовым принтом. Госдума беспокоилась, что эмо пропагандируют суицид, скинхеды видели в эмоциональной субкультуре идейных врагов, а среди школьников словосочетание «эмо-сакс» было универсальным ответом на все вопросы. В какой-то момент эмо-волна схлынула. В отличие от других субкультур, которые можно встретить в городских скверах и на площадях, эмо не видно и не слышно. ВОС поговорил с ветеранами эмо-движения, чтобы понять, что же это было и куда все делись.

Иаков, 24 года

Был эмо-боем в период с 2005-го по 2007-й. Началось у меня все, ясен пень, с неразделенной любви и моря алкоголя. Потом услышал про музыку, а дальше про направление. Для меня это значило быть частью хорошей компании людей, которые поддерживали твои музыкальные вкусы, хотели выделяться из толпы, в принципе, как и любые подростки. Какой-то общественной позиции не было. Это все похоже больше на клуб по интересам и просто тусовку. Искали вписки (свободные квартиры друзей или знакомых, где можно было огромной толпой затусить ночью), ходили на концерты (гиги), пили дешевый алкоголь, Blazer и «Ягуар». А идеалы в самой этой культуре просты: быть искренним, не скрывать свои чувства-эмоции, но, естественно, большинству все равно.

Одевался я в скейт-шопах, потому что в 2000-х купить яркие и облегающие вещи, особенно узкие джинсы, было дико проблематично. Главное - подчеркнуть свою худобу. Из музыки я слушал emocore / screamo / emoviolence, потому что эта музыка зародилась именно в США. Такие группы, как The Used, Drop Dead Gorgeous, From First to Last, Orchid, Funeral for a Friend, Underoath. Русскую альтернативную сцену, но, по моему мнению, у нас играли исключительно ню-метал и металкор, а не эмокор, исключение - группа «Оригами».

Ушел я в 2007-м, когда появилась куча так называемых позеров, которая просто сделала из этой культуры моду и она перестала нести какой-то смысл. Я решил просто убрать внешние атрибуты, пирсинг и длинную челку, чтобы не причислять себя к ней. Но такая музыка мне до сих пор нравится, я ее с удовольствием слушаю. Субкультура есть и никуда не исчезла, просто прошло то время, когда каждый третий был эмо, оттуда просто ушли все педовки, так как больше немодно так выглядеть. По-моему, остались ребята, которые просто в теме.

Эллина, 20 лет

Была эмо примерно с 2009-го. Я была мелкая, но очень сильно углубилась в эту субкультуру. Все серьезное началось с 2012-го. Это были прекрасные времена. На данный момент я не хочу причислять себя к какой-либо субкультуре, каждый человек индивидуален. Но именно эмо-культура дала мне это понять. Знаете, эмо - это самая мирная субкультура, со всеми позициями, которые она представляет, я согласна.

Было и непонимание со стороны людей. Но они все - серая масса, они никогда не поймут, каково это - выражать свои эмоции открыто, они считали, что мы ненормальные, ну и пусть. Зато мы не загоняем себя в рамки социума и делаем, что хотим. Дух эмо, наверно, навсегда останется со мной.

Антон, 20 лет

Я стал эмо в 2008-м. Поначалу для меня это был просто прикольный внешний вид, музыка, я чувствовал, что это близко мне. Позже я углубился в идеологию культуры и утвердился в том, что мне это нужно. Суть культуры заключалась в отрешенности от общественного мнения, неследовании стереотипам, шаблонам и предрассудкам, заложенным обществом, позиционировании себя как автономная единица, а не часть системы, свободе самовыражения, свободе выражения эмоций и мнения, небоязни принимать себя тем, кто ты есть, открытости.

Я слушаю эмокор, как отечественный, так и зарубежный, ранний постхардкор, молл-эмо, поп-панк. В 2008-м я одевался в то, во что одеваюсь и сейчас. Узкачи, балахоны, футболки, рубашечки, свитера, довольно-таки элегантная и не брутальная одежда.

Субкультура жива, подтверждение тому - эмо-паблики с большим количеством подписчиков, просто прошла мода и те, кто были в ней лишь потому, что это было модно. Теперь они относятся к той субкультуре, которая модна сейчас. Для меня это и не были эмо, просто модники. Те, кто были идеологически в этой движухе, в ней и остались. На самом деле сейчас это тоже потихоньку становится модно, «вернуть 2007-й». Вся суть субкультуры во взглядах на мир, я всегда говорил, что эмо не становятся, эмо рождаются. Ведь не имея определенного мировоззрения, определенного состояния души, определенного мышления, разве мне бы стало это интересно?

Три эмо-девушки (хором) Bangy,
Mardzhera, Polly_Di, каждой по 22 года

Мы стали эмо в 2006-м вроде. Сформировалась некая тусовка, и все тру тусили на Театре и Манеге. А остальные - не тру. Все свои тру знали друг друга. А левые, не тру, приходили, и мы их яйцами закидывали. Основной месседж был в том, что важно не скрывать истинных эмоций, быть таким, какой ты есть. Может, это был способом самовыразиться, фиг знает. В школе вообще все учителя думали, что я гот. Просто это было модно. Вот и все. Все были эморями, и мы не отличались особо. Так же как потом все стали тусоваться в «Солянке». А сейчас модно ходить на техно-вечеринки.

Василий, 20 лет

В эмо-тусовке (предлагаю называть это именно тусовкой) я с 2007 года - пика популяризации этой культуры в том смысле, что этот пик связан с ее расцветом, приобретением статуса доминирующей на тот момент молодежной субкультуры до такой степени, что она ввиду своей популярности перестала быть похожей по этому признаку на субкультуру, а стала культурой массовой, охватывающей большие слои молодежи. Эта самая эмо-волна не оставила и меня в стороне. Многие мои друзья и знакомые постепенно начали осваивать новый для себя стиль поведения, одежды, новую музыку, перенимая и копируя все эти атрибуты друг у друга. Это было по-настоящему волной, которая с каждым днем поглощала все новых и новых ребят. Как мы знаем, под напором волны сложно устоять, так еще и будучи в такой весовой категории - на тот момент мне было всего 13–14 лет. И по всем законам физики эта самая волна снесла меня далеко и надолго. Я поддался всеобщей эйфории.

Сейчас у многих есть работа, семья, но для этого меньшинства, которое осталось в тусовке после спада ее популярности к 2010 году, эти идеалы остались на всю жизнь, а друзья по движению стали друзьями по жизни. До сих пор мы собираемся большими компаниями, устраивая сходки. Все уже не те подростки, что были тогда. Но так называемый дух живет до сих пор. Все вспоминают былое время - время свободы и беззаботности, детской радости и детских обид, первой любви. Наверное, именно поэтому многие из нас повзрослели умом, но не постарели сердцем. С уверенностью можно сказать, что идеалы, заложенные еще тогда, до сих пор проявляются в общении между нами. Я - эмо, пока есть с кем видеться и проводить время. Я - эмо до тех пор, пока моя душа и мое сердце не состарятся и не умрут. Нас становится меньше, но эта культура будет жить вечно. Несмотря на падение популярности эмо-движения, до сих пор появляются подростки, интересующиеся эмо-культурой и попадающие в тусовку.

Ксения, 20 лет

Началось все это в 2007-м, 12 мне было, если не ошибаюсь, и продолжилось лет до 14. Как случилось, не знаю. Я часто приезжала в Москву с детства, видела это все, интересовалась. И в нашем городе были такие люди. Сейчас, как ни странно, они успешные, многие переехали в Америку, бизнесом занимаются, а я их помню с косыми челками, в пачках. У всех уже семьи, дети. Я была самая мелкая в компании.

Пару раз были драки. К нам подходили мальчики и начинали грубо разговаривать, но, к счастью для нас, в большинстве случаев мы могли объяснить, что в этом нет ничего такого. Как-то мы с подругой подрались с двумя мальчиками, причем им было лет по 25. Подошел мальчик, наш знакомый, он нас разнял. Да и в школе было много перепалок с учителями, одноклассниками. Мне было наплевать на школьную форму, и я хотела носить черно-розовые гетры на руках и виски себе выбривать. Я курила, слушала рок, странно одевалась. Мама была против всего этого, постоянно ругалась, но решила, что я этим переболею - так и вышло. Мне отрезали косую челку в какой-то день, и все. С этим прошло. Я сидела и плакала, а к вечеру уже успокоилась, и мне стало хорошо.

Очень смешно говорить, что я выросла. Просто в какой-то момент начинаешь понимать, что не всегда хорошо показывать свои эмоции и давать людям знать, что ты думаешь на самом деле. И не хочется выделяться, хочется заниматься тем же, чем ты занимался, но уже не выделяться. Пропадает какое-то желание собираться в центре города разодетыми в розовое.

Модно было, чтобы были яркие сочетания цветов, яркое с черным, показывать таким образом позитивные и негативные эмоции, что все в твоей жизни полосато. Были девочки, они ходили в розовых пачках, полосатых майках, гетрах.

Благодаря субкультуре я начала во многом понимать людей, их плохие стороны. В тот период я перестала любить мой родной город, мне хотелось оттуда уехать. Казалось, что все люди добрые и прекрасные, а выяснилось, что нет.

Эпоха эмо закончилась, и благодаря знакомствам, полученным в нулевые, я стал татуироваться, появились люди, которые наставили меня на путь музыканта, далекого от эмо-культуры. Хоть внешний вид остался похожим. Самое забавное что многие «челкари», которых я знал, стали совершенно другими людьми. Кто-то бегает, красит вагоны и стены. Кто-то стал околофутбольщиком. Но все же большинство стало музыкантами. Кто-то и вовсе стал вести обычную семейную размеренную жизнь.