Наверное, каждый писатель или журналист сталкивался с ситуацией, когда его просили почитать и оценить свое произведение начинающие авторы.

Порой, таких «ходоков» бывает много и не на всех хватает времени.

Ко мне тоже частенько обращаются новички «посмотреть» на его творчество. Я ничего против не имею и даю рецензию, хотя сразу оговариваюсь, что я не профессиональный критик и лучше обратиться к действительно специалисту.

Но я эту тему поднял не из-за ваших обращений ко мне, а чтобы вы понимали к кому действительно нужно обращаться и как реагировать на критику. Да, и еще, как не нужно поступать.

Скажу сразу, вам не стоит искать тех, кто в любом случае будет хвалить ваше произведение. К таким относятся близкие люди и, как правило, они мало разбираются в литературе. С одной стороны можно подумать, что читать вашу будущую книгу будут неискушенные в литературе читатели, но вы же хотите понять, правильно написана ваша книга или нет, верно?

Т.е. чтение вашего творчества людьми, которые вас любят или дружат с вами по сути ничего не даст, кроме хорошего настроения от резюме типа, «…вах какая классный книг…». Или диаметрально наоборот.

Вам нужно найти настоящего критика либо удачливого литератора.

Профессиональный критик — настоящий знаток писательского мастерства, не смотря на то, что сам произведения не пишет. Зато знает все технические моменты и приемы, которые используют авторы. Такой человек может дать качественный анализ вашему творчеству. Удачливый литератор — менее сведущ в тонкостях литературного дела, но его опыт вам подскажет, что верно в книге, а что нет. Постарайтесь не нарваться на литератора-неудачника . Это, как правило, дилетанты, которые сделали себе имя на скандалах. Такие люди обижены на свою жизнь и стараются сделать больно другому. Им никогда не угодить. Да, и эта категория людей, даже не начитанна в должной мере и порой, не знакома с произведениями классиков (некоторых).

Я как-то имел возможность общаться с таким. Ко мне на работу пришел устраиваться литературный критик «с именем» делать рецензии на книги, что мы издаем. Я «пробил его» через своих знакомых писателей и понял, что это критик-неудачник. Но решил его проверить. Я дал ему на рецензию повесть Булгакова «Роковые яйца». Правда сказал ему, что этот текст мне прислал автор новичок. Как же мы в редакции смеялись, когда получили от него жесткую критику на Булгакова. Он разбивал в пух и прах весь текст великого мастера, начиная с заголовка и заканчивая окончанием. Он даже не знал, что читает Булгакова. Каково?

Поэтому, повторюсь, старайтесь не попасть к такому человеку. Проверяйте любого критика: кто такой, где засветился, чем занимается, образование, наконец. Понимаю, что не всякий критик возьмется читать роман новичка, но за небольшой гонорар вы сможете добиться своего (поскольку вы намерены всерьез заниматься писательским делом, вам это необходимо). Если нужно, я могу связать вас с такими людьми.

Если критик вам не по карману или вы не можете его найти, не ищите отзывы через интернет. Не выкладывайте свое произведение целиком на каких-либо сайтах. Почему? Потому, что во-первых, ваше творение может «пойти по рукам» и вы его, в случае издания, не сможете нормально продать. Во-вторых, зачастую на всяких литературных форумах-обсуждалках присутствуют неучи, которые изображают из себя гуру и дают негативные рецензии, тем самым, убивая в авторе надежду на успех.

Остановимся на том, что вы все же нашли более-менее понимающего в литературе человека и договорились с ним о рецензии на ваше произведение. Прежде, чем давать ему роман на прочтение, подготовьте вопросы, на которые он должен вам ответить.

Вот примерный список, по которому должен пройтись критик:

* Аннотация . Интересна или нет. Что добавить, что убрать.

* Жанр . Нет ли в произведении недопустимого смешения жанров. Ведь от этого может пострадать «кризис» героя, о котором я писал в одной из предыдущих заметок.

* Сюжет . Если роман многосюжетен, пусть проследит все линии и связи. Пересеклись ли они правильно. Нет ли несостыковок.

* Логика . Логичен ли ваш роман (я пишу слово «роман», но это может быть и рассказ и повесть). Все ли поступки героев логичны. Правильно ли расставлены логические цепочки.

* Герои . Интересны ли персонажи в книге. Акцент на главного героя. Привлекает ли он читателя. Отождествляет ли себя с ним ваш поклонник. Как герой описан.

* Инновации . Новизна идей. На сколько нова идея вашей книги. Где подобные мысли использовались. Эксклюзив это или нет. Порой автор пишет роман не подозревая, что подобные сюжеты избиты и были уже многократно применены. Как правило, этот момент складывается на уровне подсознания, поскольку автор так же является читателем книг и запоминает все о чем прочитал. Хоть и не сознательно. Позже — выдает некогда прочитанную идею за свою даже не подозревая об этом.

* События . Пусть критик смотрит — нет ли путаницы в событиях. На сколько читателю легко будет разобраться в вашей книге.

* Язык . Как написана ваша книга. Построения предложений, композиций, количество ошибок на квадратный километр)), обороты.

* Темп . Не скучен ли ваш роман. Есть ли драйв. Держит ли читателя в напряжении ваш роман.

* По возможности пусть скажет — конкурентноспособна ли книга или нет. Пусть учтет

КРИ́ТИКА , -и, ж.

1. Обсуждение, разбор чего-л. с целью оценить достоинства, обнаружить и выправить недостатки. Развернуть критику и самокритику. Подвергаться критике. □ Нам нужна строгая деловая критика людей на работе - как партийных, так и беспартийных. Киров, Статьи и речи 1934. || Разг. Отрицательное суждение о чем-л. Прошлое его - неизвестно. В настоящем - недовольный человек, который все подвергает злой критике. Новиков-Прибой, Подводники.

2. Исследование, научная проверка подлинности, правильности чего-л. Критика текста. Критика исторических источников.

3. Особый литературный жанр, посвященный разбору литературно-художественных, научных и других произведений. Литературная критика. Театральная критика. □ Критика - наука открывать красоты и недостатки в произведениях искусств и литературы. Пушкин, О критике. Учить начинающих литераторов писать просто, ясно, грамотно - входит в число обязанностей критики. М. Горький, О литературе.

4. собир. Критики. Напрасно критика, пользуясь силой печатного слова, заняла по отношению к театру боевую позицию; напрасно она увлекается ролью обличителя. Станиславский, Из заметок о театральной критике.

5. Устар. Критическая статья. При ее [поэмы] появлении в 1820 году тогдашние журналы наполнились критиками более или менее 131 снисходительными. Пушкин, Предисловие ко 2-му изд. «Руслана и Людмилы». «Обломов» вызовет, без сомнения, множество критик. Добролюбов, Что такое обломовщина?

Наводить критику - критиковать.
Не выдерживает (никакой) критики; ниже всякой критики - о чем-л. не удовлетворяющем самым снисходительным требованиям.

[От греч. κριτική - искусство разбирать, судить]

Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. - 4-е изд., стер. - М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия):

Полина Богданова

Для кого пишут критики?

Размышления редактора о современной театральной прессе

ТЕАТР в минувшее десятилетие очень изменился. Его подъем произошел в середине 90-х годов. Пришла целая плеяда новых профессионалов: и в режиссуре, и в драматургии. Мощно работает старшее поколение. Не менее интересны те, кого можно назвать "семидесятниками", некоторые из них ушли в малые пространства, в камерные залы и ориентируются на узкую аудиторию. Сейчас речь не об этом. А о том, что в живом и бурном театральном процессе реально восторжествовал принцип многообразия - в эстетике, методологии, идеях. Сегодня время полистилистики.

Антрепризы. Частные и получастные театры. Негосударственные организации распространились повсеместно. Пришел новый зритель, которого не было еще десять лет назад. Театр перестал служить государству. Он впервые за многие десятилетия стал заниматься не идеологией и политикой, а собственно искусством. Это колоссальное достижение для нашей культурной и творческой элиты - не держать фигу в кармане. Появилась возможность быть не трибуном, учителем жизни и проповедником, а просто художником и профессионалом.

Произошла коммерциализация. Это тоже новое для нас явление, которое еще не все способны правильно оценить. Мне лично не кажется, что это плохо. Это естественный процесс демократизации искусства, которое начинает работать на широкого зрителя, выполнять заказ различных социальных групп. И в так называемом коммерческом театре уже есть достижения - это "Овечка" Надежды Птушкиной в постановке Бориса Мильграма, "Мастер-класс" Теренса МакНелли в постановке Виктора Шамирова, ошеломляющий своей неожиданностью спектакль "Город миллионеров" Эдуардо де Филиппо в постановке Романа Самгина (художественный руководитель Марк Захаров), гранд-премьера прошедшего сезона. Театр распался на множество различных сфер.

Неизменной осталась только наша театральная критика. Она словно бы не замечает общего движения. И не в состоянии адекватно отразить театр, оставаясь на периферии театрального процесса.

Для кого существуют наши театральные издания? Они слишком узко ориентированы: не выходят за границы собственно театральной среды. Скажу больше. Они существуют только для тех, кто в них печатается. В крайнем случае для тех, о ком они пишут. И все. Но этого мало. Мне очень жаль коллег из "Театральной жизни", но я вынуждена сказать, что обслуживание нужд отдельных театров за их собственные деньги - это уже последнее дело в ряду имеющихся возможностей. Для какого читателя создан, вернее, реанимирован журнал "Театр"? В первом номере этого журнала от лица редакции сказано, что он предназначается, помимо театральных, каким-то еще гуманитарным работникам, которые якобы будут все это читать. Не будут. Не надо обольщаться. Что там читать? Скучные многословные оценочные рецензии? Вялые интервью? Какие-то темы и проблемы, которые пережевывает уже не одно десятилетие театральная критика? Листаешь его страницы, и создается ощущение, что на дворе 1984 год - эпоха застоя. Может быть, иная ситуация с театральной критикой существует в новых изданиях?

"Приколы" - соответствуют ли они тону спектаклей Галины Волчек? "Приколы" - это собственное словечко молодых критиков, так они определяют свой стиль ("прикольно", "приколоться" и, как выражаются персонажи драматурга Николая Коляды, прекрасного имитатора вульгарной речи, - "типа того"). Галину Волчек рецензент распинает. Год назад Волчек довольно хлестко "разгромили" за "Трех товарищей". А теперь вот выдают "прикол" насчет катара желудка. Дескать, сестры в последней чеховской постановке "Современника" так "тревожатся", будто бы у них не в порядке пищеварение. "Современник" - один из самых популярных театров Москвы. Последняя чеховская премьера идет с аншлагами (как, впрочем, и "Три товарища", спектакль, на который уже второй сезон зрители раскупают все билеты). Почему бы "новой" критике не задуматься о том, а в чем, собственно, причина? Нет, эту критику причины не интересуют. "Новая" критика выказывает поразительное невежество. Так, например, пишут о предыдущих чеховских постановках Волчек: "Не видела. Не знаю". Так пойдите почитайте. Вы обязаны это знать. Или вот пишут рецензию на спектакль Анатолия Васильева, где каждый пассаж сопровождается вопросами: "А это что такое?", "а это как надо понимать?" Пойдите почитайте. Поинтересуйтесь. Дипломированный специалист не может выступать в роли профана. Вы никогда ничего не слышали о православии? Вас не интересуют подобные темы? Но ведь они интересуют Анатолия Васильева. И я хочу прочесть грамотную и профессиональную интерпретацию того, что сделал Васильев. Должно же у критиков быть профессиональное любопытство, что-то, что бы заставило их анализировать, сопоставлять. Нет, на этот счет у них свое мнение. "Три сестры" критикесса называет "пламенным приветом из прошлого". И противопоставляет ему свой пламенный привет из настоящего, почитая себя саму за носительницу какого-то исключительно-актуального знания. Все прошлое, "образцовый советский театр" (так критик опять клеймит последний современниковский спектакль) отныне отменяется. Не надо на одной странице журнала противопоставлять Мирзоева - Волчек, выдерживая схему "день вчерашний" - "день сегодняшний". Сопоставления возможны, но на каких-то более глубоких уровнях и не по принципу хорошо - плохо. Сегодня время совсем другое. Сегодня нет первых и последних. Есть представители разных поколений, каждый обладает своим стилем мышления. Каждый связан с определенной зрительской средой. Когда критики клеят ярлыки, я ощущаю, что они имеют претензии на то, чтобы делать театральную политику. Степень агрессивности при этом весьма высока. Прежде были газеты "Правда", "Советская культура", где отрицательный отзыв о спектакле или режиссере был приговором. Но это были "большие игры" государственно ангажированной критики. А сегодня это "маленькие игры" малых групп, которые таким образом распространяют свое влияние.

Я готова ответить на все упреки и возражения. Выслушать своих коллег. В запале полемики можно наговорить и несправедливые вещи. Но к этому разговору меня подтолкнула моя профессиональная собственная работа критика и редактора. Я больше не могу читать оценочные рецензии.

Оценки. Оценки. И еще раз оценки. Этой болезнью больны не только молодые критики (о которых я говорила, их оценки просто резче и во многих случаях обиднее, чем у других). Этому заболеванию подвержены сегодня очень-очень многие. Те, кто пишет для того, чтобы либо поругать, либо похвалить. Иногда мне звонят авторы и спрашивают, вот, мол, ищу место, где можно разгромить того-то и того-то. Меня передергивает от подобных вопросов. Нет, конечно, так пишут не все. Есть прекрасные авторы, статьи которых читать очень интересно. Но такие, увы,- в меньшинстве. Почему так происходит? В силу обстоятельств, отчасти объективных, отчасти - субъективных критика все еще "раскручивает" старую систему отношений между нею самой и театром. Систему, в которой она занимает позицию "над" театром. Она переполнена амбициями, почвы для которых больше не осталось.

Сегодня оценка прессы - не приговор и не нужно на это претендовать. Это просто мнение отдельной газеты. А скорей всего - мнение отдельного критика с вполне конкретной фамилией. Это, кстати, значительно повышает личную ответственность. Не нужно забывать, что критик пишет именно о художниках, и они не нуждаются в оценке своей деятельности, они нуждаются в ее отражении средствами критики. Критика должна являться связующим звеном между художником и публикой, выступать в роли интерпретатора, пропагандиста, имиджмейкера, если угодно. Уж по крайней мере - того эксперта, который, конечно, знает больше зрителей и за счет этого может им многое объяснить. Но не следует забывать, что он исходит при этом из зрительских интересов и ожиданий. Он знает, что примет, а что не примет сегодняшний зал. Понять это очень важно. Вот новая актуальная задача критики. Только тогда и можно будет преодолеть эту узость в ориентации, замкнутость внутри собственной - театральной - среды. Не надо бояться включать мнение публики или на него ориентироваться (публика - не дура). Наш театр, который работает очень интересно, нуждается в прессе, которая могла бы адекватно отразить многообразный и полифоничный театральный мир. Отношения с театром у критики должны быть не сверху вниз, а на равных. В каких направлениях сегодня могла бы плодотворно работать театральная критика? На мой взгляд, в двух основных направлениях. Первое - культурологическая критика, анализирующая театр в контексте культуры, исследующая его тенденции, процессы. Второе - театральная журналистика.

Культурологическая критика может быть сосредоточена в "толстом" театральном журнале. И ориентирована на специалистов - театроведов и представителей смежных гуманитарных дисциплин. Есть у нас такая критика? Я работаю в отделе критики толстого журнала - "Современная драматургия" - и хорошо знаю по опыту, как трудно сегодня получить от автора хороший аналитический текст. За последние годы могу перечислить такие тексты по пальцам. Поэтому я как редактор часто обращаюсь к культурологам, экономистам, социологам, а также к практикам театра - режиссерам, драматургам, продюсерам.

Театральная журналистика - то, что должно быть связано с широким читателем. И тут, конечно, нужны яркие, броские тексты и фотографии, живые, увлекательные эссе, портреты, репортажи. Нужна искренняя заинтересованность и любовь к театру как таковому, а не оценочные рецензии и не внутритеатральные игры.

Критика от греческого «kritice» - разбирать, судить, появилась как своеобразная форму искусства еще во времена античности, со временем став настоящим профессиональным занятием, долго носившим «прикладной» характер, направленный на общую оценку произведения, поощряющий или наоборот осуждающий авторское мнение, а также рекомендующий или нет книгу другим читателям.

Со временем данное литературное направление развивалось и совершенствовалось, начав свой подъем в европейскую Эпоху Возрождения и достигнув значительных высот к концу 18 началу 19 века.

На территории России подъем литературной критики приходится на середину 19 века, когда она став уникальным и ярким явлением в русской литературе начала играть в общественной жизни того времени огромную роль. В произведениях выдающихся критиков XIX столетия (В.Г. Белинский, А.А.Григорьев, Н. А Добролюбов, Д. И Писарев, А.В.Дружинин, Н. Н. Страхов, М. А. Антонович) был заключен не только подробный обзор литературных сочинений других авторов, разбор личностей главных персонажей, обсуждение художественных принципов и идей, а и виденье и собственная интерпретация всей картины современного мира в целом, его моральных и духовных проблем, пути их решения. Эти статьи уникальные по своему содержанию и силе воздействия на умы общественности и сегодня относятся к числу мощнейшего инструмента воздействия на духовную жизнь общества и его моральные устои.

Русские литературные критики XIX века

В свое время поэма А. С. Пушкина «Евгений Онегин» получила много самых разнообразных отзывов от современников, которые не понимали гениальные новаторские приемы автора в этом произведении, имеющем глубокий подлинный смыл. Именно этому произведению Пушкина и были посвящены 8 и 9 критические статьи Белинского «Сочинения Александра Пушкина», поставившего перед собой цель раскрыть отношение поэмы к обществу, изображенному в ней. Главные особенности поэмы, подчеркнутые критиком, это её историзм и правдивость отражения действительной картины жизни русского общества в ту эпоху, Белинский называл её «энциклопедией русской жизни», и в высшей степени народным и национальным произведением».

В статьях «Герой нашего времени, сочинение М. Лермонтова» и «Стихотворения М. Лермонтова» Белинский видел в творчестве Лермонтова абсолютно новое явление в русской литературе и признавал за поэтом умение «извлекать поэзию из прозы жизни и потрясать души верным её изображением». В произведениях выдающегося поэта отмечена страстность поэтической мысли, в которых затронуты все самые насущные проблемы современного общества, критик называл Лермонтова приемником великого поэта Пушкина, подмечая, однако полную противоположность их поэтического характера: у перового все пронизано оптимизмом и описано в светлых тонах, у второго наоборот — стиль написания отличается мрачностью, пессимизмом и скорбью об утраченных возможностях.

Избранные произведения:

Николай Алек-санд-ро-вич Добролюбов

Известный критик и публицист середины 19 ст. Н. А Добролюбов, последователь и ученик Чернышевского, в своей критической статье «Луч света в темном царстве» по пьесе Островского «Гроза» назвал его самым решительным произведением автора, в котором затронуты очень важные «наболевшие» общественные проблемы того времени, а именно столкновение личности героини (Катерины), отстаивавшей свои убеждения и права, с «темным царством» - представителями купеческого класса, отличающихся невежеством, жестокостью и подлостью. Критик видел в трагедии, которая описана в пьесе, пробуждение и рост протеста против гнета самодуров и угнетателей, а в образе главной героини воплощение великой народной идеи освобождения.

В статье «Что такое обломовщина», посвященной разбору произведения Гончарова «Обломов», Добролюбов считает автора талантливейшим литератором, который в своем произведении выступает как посторонний наблюдатель, предлагая читателю самому делать выводы о его содержании. Главный герой Обломов сравнивается с другими «лишними людьми своего времени» Печориным, Онегиным, Рудиным и считается, по мнению Добролюбова самым совершенным из них, он называет его «ничтожеством», гневно осуждает его качества характера (лень, апатия к жизни и рефлексия) и признает их проблемой не только одного конкретного человека, а всего русского менталитета в целом.

Избранные произведения:

Аполлон Алек-санд-ро-вич Григорьев

Глубокое и восторженное впечатление произвела пьесе «Гроза» Островского и на поэта, прозаика и критика А. А. Григорьева, который в статье «После «Грозы» Островского. Письма к Ивану Сергеевичу Тургеневу»» не спорит с мнением Добролюбова, а как-бы поправляет его суждения, например, заменяя термин самодурство понятием народность, которое, по его мнению, присуще именно для русского человека.

Избранное произведение:

Д. И. Писарев, «третий» выдающийся русский критик после Чернышевского и Добролюбова также затрагивал тему обломовщины Гончарова в своей статье «Обломов» и считал, что это понятие очень удачно характеризует существенный порок русской жизни, который будет существовать всегда, высоко оценивал данное произведение и называл его актуальным для любой эпохи и для любой национальности.

Избранное произведение:

Известный критик А. В. Дружинин в статье «Обломов» роман И. А. Гончарова» обратил внимание на поэтическую сторону натуры главного героя помещика Обломова, которая вызывает у него не чувство раздражения и неприязни, а даже некой симпатии. Он считает главными положительными качествами русского помещика ласковость, чистоту и мягкость души, на фоне которых леность натуры воспринимается более терпимо и расценивается как некая форма защиты от влияний пагубной деятельности «активной жизни» других персонажей

Избранное произведение:

Одним из известных произведений выдающегося классика русской литературы И.С.Тургенева, вызвавшим бурный общественный резонанс, стал написанный в 18620году роман «Отцы и дети». В критических статьях «Базаров» Д. И. Писарева, «Отцы и дети» И. С. Тургенева» Н. Н Страхова, а также М. А. Антоновича «Асмодей нашего времени» разгорелась острая полемика над вопросом, кем же считать главного героя произведения Базарова — шутом или идеалом для подражания.

Н.Н Страхов в своей статье «Отцы и дети» И.С. Тургенева» увидел глубокий трагизм образа Базарова, его жизненность и драматическое отношение к жизни и назвал его живым воплощением одного из проявлений настоящего русского духа.

Избранное произведение:

Антонович рассматривал этот персонаж как злую карикатуру на молодое поколение и обвинял Тургенева в том, что он отвернулся от демократически настроенной молодежи и предал свои прежние взгляды.

Избранное произведение:

Писарев же увидел в Базарове полезного и реального человека, который способен разрушить устаревшие догмы и застарелые авторитеты, и таким образом расчистить почву для формирования новых передовых идей.

Избранное произведение:

Расхожая фраза о том, что литература создается не писателями, а читателями оказывается верной на все 100%, и судьбу произведения вершат именно читатели, от восприятия которых зависит будущая судьба произведения. Именно литературная критика помогает читателю сформировать свое личное окончательное мнение по поводу того или иного произведения. Также критики оказывают неоценимую помощь писателям, когда дают им представление о том, насколько понятны их произведения публике, и насколько правильно воспринимаются мысли высказанные автором.

«Пол Фейг, как известно, не просто ставит женские комедии, он корректирует половую принадлежность разным развлекательным жанрам, в которых традиционно солировали мужчины, — шпионскому боевику, бадди-муви, фантастической комедии, комедии про эпическую вечеринку.

Здесь жертва, разумеется, фильм нуар, причем Фейг дает понять (не очень тонко), что смотрел не только «Двойную страховку», но и «Дьяволиц» Клузо.

И сразу ясно, что героиня Кендрик окажется в роли то ли лопуха, попавшегося на удочку femme fatale, то ли ее спасителя, то ли — как бывало в этих фильмах чаще всего — лопуха, наивно считающего себя спасителем».

Антон Долин, «Медуза»:

«Режиссер Пол Фиг — центральная фигура новой волны голливудского феминизма, остроумно и метко осмысляющий из фильма в фильм место женщины в современном обществе и традиционной системе киножанров. Его запоздалый (Фиг пришел в большое кино из сериалов) полнометражный дебют «Девичник в Вегасе» был блестящим ответом на непристойные «мужские» комедии о потере невинности. «Копы в юбках» разбирались с полицейским бадди-муви, «Шпион» — с мифом о Джеймсе Бонде, а «Охотники за привидениями» были женским перевертышем культовой франшизы 1980-х. Та картина показалась не вполне удачной; обаяния первоисточника Фиг не переплюнул.

В «Простой просьбе» он возвращается на более привычную ему современную почву и полностью реабилитируется.

Обрамление сперва психологически-комедийной, а потом детективной интриги выпусками блога «для мамаш» позволяет провести обобщение: Фиг рассказывает не о роковых женщинах, его материал — сложность любого человека как такового, и особенно женщин, которых мы привыкли загонять в некое амплуа».

Алиса Таежная, «The Village»:

«Режиссер «Простой просьбы» Пол Фейг вместе с Джаддом Апатоу все последнее десятилетие перепридумывает американскую массовую комедию: «Девичник в Вегасе», «Копы в юбках» и последние «Охотники за привидениями» — его рук дело. Новый фильм справедливо продвигают в прокате как «кино от темной стороны Пола Фейга».

«Простая просьба», будучи фильмом без лобовых шуток, здорово обращается с природой комического: противопоставляет разных по харизме Кендрик и Лайвли, мимоходом шутит о лицемерной семье, не без иронии цитирует «Исчезнувшую» и «Девушку в поезде» и ставит приговор людям, готовым удавиться за деньги.

Мелочей, за которые есть зацепиться глазу, здесь рассыпано множество. «Просьба» скорее напоминает странный детектив 70-х или 80-х, чем клишированный продукт современного проката».

Денис Рузаев, «Лента»:

«Притворяющиеся боевиком «Бои без правил» представляют собой все-таки драму о выживании в невыносимых жизненных обстоятельствах, более того — основанную на бестселлере, мемуарах реального Билли Мура. Если Мур, впрочем, натуралистично подчеркивал экзотичность пережитого им на тайской зоне (не зря его книга и спустя десять лет после выхода пользуется большим спросом во всех туристических книжных Таиланда), то Жан-Стефан Совер, хоть и известен фильмами о колумбийских нарковойнах («Медельинский картель») и африканских детях-солдатах («Джонни — бешеный пес»), здесь придерживается почти импрессионистского подхода к режиссуре. Камера то заходится в расфокусе, стоит Билли найти и употребить дозу, то ухитряется очертить пространство свободы даже в бесчеловечной тесноте бангкокской зоны, а в сценах боев на ринге и тренировок их участников и вовсе берет почти торжественную, прославляющую телесность интонацию».

Илья Кнапский, «КиноПоиск»:

«В фильме Совера поражает телесность ленты: крупные мазки крема сползают по лицу Мура перед боем; покрытые татуировками тайские спины постоянно лезут в кадр, норовя заслонить собой все действие; кровь хлещет из горла главного героя в преддверии ответственного матча. Погружая зрителя в транс своей почти документальной реалистичностью, «Предрассветная молитва» (оригинальное название фильма. — Прим. «Афиши») хорошо вписывается в плеяду лучших современных тюремных картин, таких как, например, «От звонка до звонка» Дэвида Маккензи».

Тодд МакКарти, «The Hollywood Reporter»:

«Лондонские поля» заманивают набором первоклассных звезд и ошеломляют огромной разницей в качестве между романом и его экранизацией. Дебют режиссера музыкальных клипов Мэтью Каллена оказывается полным провалом от начала и до конца, со всей возможной тщательностью огрубляющим великолепный роман Мартина Эмиса 1989 года. <...>

У фильма так всесторонне не получается передать чудеса прозы Эмиса, что, пожалуй, едва ли стоит разбирать по отдельности его общие дефекты.

Впрочем, отметим лишь два явных недостатка, никак не связанных напрямую с самим романом. Во-первых, картина выглядит просто чудовищно, начиная от посредственных спецэффектов и заканчивая весьма грубой работой художников-постановщиков, которая превращает даже роскошные места в нечто неприглядное. Во-вторых, все исполнители играют без явного взаимопонимания. <...> Никола [Сикс] для [Эмбер Херд] — один из главных творческих вызовов в карьере, и, учитывая все обстоятельства, было бы не совсем справедливо обвинять Херд в том, что она не спасла фильм, несмотря на ведущую роль, — ведь ей никто в этом не помог».

Анна Кузьмина, kino-teatr.ru:

«Роль Николы Сикс грозит стать лучшей ролью Эмбер Херд, продемонстрировавшей в этом бенефисе абсолютно все грани актерской натуры: красивую попу, умение позировать, невинный взгляд и хищный оскал. Роль холодной манипуляторши, умело разжигающей в мужчинах страсть, села на актрису как влитая.

Камера Гильермо Наварро не оставляет в покое её холеное личико, любуется фигурой, тычется в шею на сверхкрупных планах.

Фильм затягивает зрителя в себя, убаюкивает закадровым голосом, погружает в текст будущей книги буквально, показывая огромные, во весь экран, слова в мерцающем мониторе ноутбука [писателя Самсона] Янга, печатающего роман одновременно с наблюдаемыми им событиями».