И словно все мы, а не только Александр, были ее участниками. Инженер по авиационному и радиоэлектронному оборудованию Александр Сизов – единственный, кто остался жив в нашумевшей аварии Як-42 с хоккеистами ярославского «Локомотива». Перед вылетом Сизов сел в конец самолета у иллюминатора и задремал.
Сначала самолет прилетел за хоккеистами в Ярославль. В передний поставили металлические ящики и кофры с клюшками. Груз был зафиксирован в багажниках. В работе двигателей я не слышал ничего необычного, задремал и проснулся, когда кто-то громко сказал: «Почему не взлетает?
Единственный выживший в авиакатастрофе под Ярославлем удивил суд
Саша в тот раз не входил в состав экипажа и сидел не в кабине, а в самом хвосте самолета, в последнем ряду. Не пристегнувшись. Запомнил, что Як-42 проскочил всю взлетную полосу и стал подниматься в воздух с грунта. Потом удар, которого Сизов не почувствовал – сразу потерял сознание.
Единственный участник
Груда обломков – и все. Но Сизов оказался неуязвимее, чем металл. Александр Борисович с журналистами принципиально не общается, интервью не дает. Как и его супруга Светлана, как и сын Антон, который учится сейчас в столичном институте. Мои собеседники кивали, с кем-то советовались по телефону, копались в справочниках – и разводили руками. Побывал на всякий случай и в разных общественных комитетах.
В городской администрации нашли телефон своего бывшего сотрудника, который вроде бы общается с Сизовым. Через час я узнал от своего невидимого собеседника, что Александр и Светлана вновь отказались от встречи с прессой. В 1969-м дом и заселили. Открыл сам Александр. В хрущовской «двушке» все миниатюрно. И работаю нормально, здесь же, в Жуковском, в ОКБ имени Яковлева, авиатехником.
Он и в интернет попал. Но это не я. А пациент из соседней палаты. Светлана в том же духе, только еще громче, раза два повторила свой монолог. Александр Сизов, инженер по эксплуатации самолета Як-42, разбившегося под Ярославлем с хоккеистами «Локомотива» 7 сентября, смог дать первое интервью после серии перенесенных операций.
По словам инженера, машина до взлета была в идеальном состоянии, подготовка проходила в обычном режиме, причем Сизов сам лично осматривал самолет. В конце сентября МАК провел с ним беседу. Инженер Як-42 сообщил, что самолет был в нормальном состоянии. Точно так же у него не было замечаний по поводу состояния машины и в ходе предыдущего полета.
Должны были лететь 6 сентября, но руководство хоккейного клуба решило перенести на 7 число. Вероятно, чтобы не проводить лишний день в Минске. Визуально груз не отличался от того, с которым «Локомотив» летает обычно. Я посмотрел в иллюминатор. Через 5-7 секунд самолет съехал на грунт. Потом взлетел, но не плавно, а задрав нос, оторвался от земли, завалился на бок… Тогда у меня душа ушла в пятки…
И все. Дальше столкновение и я потерял сознание… Всего Сизов провел у трибуны не более 30 минут. Когда он собрался уже уходить, кто-то из родителей 37 погибших хоккеистов деликатно спросил, можно ли будет пообщаться с Сизовым после заседания. Можно. Я в Америку не улетал, — ответил борттехник. Кстати, во вторник также стало известно, что экипаж разбившегося самолета поставили в план полетов, несмотря на то, что в это время летчики должны были находиться на курсах повышения квалификации.
Напомним, что на скамье подсудимых — Вадим Тимофеев, отвечавший за летную работу в компании «Як Сервис». Зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Он был единственным, кто выжил в страшной авиакатастрофе в Ярославле осенью 2011-го…
Может быть, это обстоятельство и спасло… Как вообще это было? Позвонил жене Светлане: мол, сейчас взлетаем. Пообещал перезвонить после приземления в Минске. И что при взлете самолет завалило на левое крыло. Успел понять: авария неизбежна. Очнулся в горящей от разлившегося керосина реке. Еще раз повезло: если бы не пришел в себя, мог просто утонуть или сгореть заживо. Телефон и адрес скрывают. Но здесь-то случай особый: где-то рядом живет человек свою вторую жизнь, а некоторые и первой-то не знают, как распорядиться.
В местных городских газетах, на которые я по старинке рассчитывал, ничего про Александра не знали. Да и сама катастрофа вроде уже подзабылась, с тех пор и новые отшумели. Итак, Сизов сообщил, что ничего особенного в рейсе (равно как и в поведении экипажа) он не заметил. Я выяснил только, что живут Сизовы где-то в подмосковном Жуковском. Появления в суде Сизова ждали 11 февраля. Александр. – Вот пример: в газетах опубликовали якобы мой снимок из больницы, с перевязанной головой.
Инженер по эксплуатации Александр Сизов впервые пообщался с журналистами после катастрофы Як-42 в Ярославле, в котором погибла вся хоккейная команда «Локомотив». В интервью «Первому каналу» он рассказал о последних минутах перед крушением самолета.
Сизов дал интервью из своей палаты в Институте скорой помощи имени Склифосовского, где он продолжает лечение. Даже спустя месяц после случившегося об этой трагедии он рассказывает с трудом. Он многое помнит, поэтому так тяжело говорить. С единственным выжившим до сих пор работают психологи.
О многочисленных операциях, ожогах и травмах напоминают повязки на голове и руках. Но самая тяжелая рана, говорит Александр, на сердце. «Спасло чудо какое-то, а пережить это тяжелое время помогла любовь жены и семья», - говорит Александр.
По его словам, во время полета он находился в салоне в пассажирском кресле, и еще перед отрывом самолета от земли стало очевидно, что возникла внештатная ситуация, и пассажиры стали волноваться, так как Як-42 слишком долго не взлетал. «С грунта взлетели, и я понял, что самолет заваливается, и сейчас мы разобьемся», - добавил инженер.
Сизов также отметил, что перед вылетом он лично участвовал в осмотре воздушного судна, который показал, что самолет находился в идеальном состоянии. По его словам, подготовка к полету осуществлялась без спешки, в обычном режиме.
В момент крушения самолета Александр не был пристегнут. «В момент удара все полетело, и меня чем-то сильно ударило, потому что правая сторона вся поломана. В воде я уже, честно говоря, ничего не видел, ничего вокруг практически не замечал - ни пожара, ни самолета - ничего», - вспоминает он.
Первые мгновения после крушения он помнит плохо. Полицейские рассказали, как Сизов, будучи раненым, пытался вытащить из огня своего коллегу. В тот момент он и получил сильнейшие ожоги левой руки. Несмотря ни на что, менять профессию он не планирует, однако не уверен, что поднимется в небо. Когда он будет выписан, пока непонятно, вероятно, это произойдет в ближайшие недели.
Ранее инженер уже сообщал об отсутствии технических неисправностей представителям Межгосударственного авиационного комитета (МАК). Это случилось 23 сентября. «С его слов было уточнено фактическое размещение пассажиров и багажа: в переднем салоне находился руководящий состав команды и тренеры, команда находилась во втором салоне, основная масса багажа была загружена в задний багажник», - отмечается в сообщении МАК на официальном интернет-сайте ведомства.
По некоторым данным, Александра Сизова в палате НИИ имени Склифосовского, где он проходит лечение после катастрофы, опросил заместитель председателя МАКа, заслуженный пилот СССР Георгий Ячменев. По словам сотрудников больницы, беседа проходила без присутствия лечащего врача и продолжалась около часа.
Между тем 10 октября на базе Летно-исследовательского института имени Громова в Жуковском на самолете Як-42 RA-42412 был воспроизведен полет разбившегося самолета Як-42. Первый экспериментальный полет не позволил с точностью определить причину падения лайнера. Этот полет был первым в рамках эксперимента. В нем не были задействованы дополнительные силы торможения. Как сообщают представители МАК, планируется провести еще и несколько «прерванных взлетов», чтобы они смогли помочь изучить воздействие дополнительной силы торможения самолета на различных этапах разбега.
Ранее эксперты проводили математическое моделирование полета, однако этого оказалось недостаточно, чтобы выяснить, почему самолет не смог набрать необходимую высоту и врезался в матчу маяка. В ближайшие дни испытатели Летно-исследовательского института имени Громова выполнят еще ряд «прерванных взлетов» для оценки соответствия результатов математического моделирования по возникновению дополнительной тормозящей силы на различных этапах разбега самолета и оценки ее влияния на создание пикирующего момента, препятствующего поднятию носового колеса и достижению взлетного угла тангажа, то есть условий взлета воздушного судна.
На сегодняшний день главной рабочей версией аварии остается человеческий фактор.
Крушение самолета Як-42 произошло в среду, 7 сентября. Выжить удалось лишь Александру Галимову и бортинженеру Александру Сизову. Позже Александр Галимов скончался от ожогов, не совместимых с жизнью.
Бортинженер Сизов рассказал журналистам о том, как ему удалось выживать в авиакатастрофе под Ярославлем
Единственный выживший в авиакатастрофе Як-42 под Ярославлем бортинженер Александр Сизов рассказал, как ему удалось выжить в чудовищном крушении близ Туношны.
Оказалось, что член экипажа 53-летний Александр Сизов не был пристегнут в момент падения самолета, когда лайнер упал, мужчину вышвырнуло в запасной выход, пишет LifeNews. Как сообщает издание, возле палаты Сизова держурит охрана, приставленная врачами, опасающимися за здоровье своего пациента. В этой связи следователи еще не успели задать вопросы единственному выжившему свидетелю авиакатастрофы в Ярославской области. Однако вчера, 22 сентября, с Сизовым . Представители авиационного комитета задали ряд вопросов, касающихся технических характеристик полета в минуты перед катастрофой.
"Представители технической комиссии МАК по расследованию катастрофы Як-42 провели опрос выжившего в результате авиационного происшествия инженера по авиационному и радиоэлектронному оборудованию. По его мнению, замечаний к работе авиационной техники в предыдущем полете, при подготовке к аварийному полету и по ходу него не было", — сообщили в пресс-службе МАК.
Также Сизов рассказал о размещении пассажиров в самолете. По его словам, в носовой части ехали директора и тренеры команды ХК "Локомотив". В центральной части — хоккеисты, а в хвостовом отсеке находился багаж. Сам бортинженер в момент катастрофы также находился в хвосте самолета. Мужчина не был пристегнут, это обстоятельство, похоже, и спасло ему жизнь, он смог вовремя выбраться из-под обломков упавшего Як-42.
Двое полицейских, дежуривших на воде близ аэропорта "Туношна" под Ярославлем, стали первыми очевидцами падения Як-42. Они подплыли к месту крушения и увидели, как из-под обломков фюзеляжа выбирался человек в летной форме. Мужчина пытался вытащить из-под обломков своего товарища, одетого в форму пилота. Тем временем, подоспела помощь МЧС, сотрудники которой и занялись Сизовым. А сотрудники УМВД направились ко второму выжившему, которым оказался хоккеист Галимов.
Напомним, Александр Галимов скончался позднее в больнице Москвы от травм, несовместимых с жизнью. У спортсмена было обожжено 90 процентов тела, а также повреждены органы дыхания. Бортинженеру Сизову врачи прочат скорое выздоровление. В ближайшие недели его могут выписать из больницы.
Авиакрушение Як-42 случилось 7 сентября в 16:05 мск в Ярославской области, в нескольких километрах от аэропорта. Самолет, по непонятным причинам, не смог набрать высоту и на взлете задел мачту маяка, после чего рухнул вниз. На борту находилось 45 человек - экипаж самолета и основной состав ХК "Локомотив".
Видео очевидца: первые кадры с места авиакрушения Як-42, youtube.com
Простые ярославские любители хоккея и неравнодушные люди по всей стране, а также родственники и друзья жертв катастрофы Як-42, в которой разбился , в среду вспоминают ушедших спортсменов. 43 человека погибли сразу, получивший значительные ожоги игрок скончался в больнице через пять дней. В катастрофе выжил только бортинженер .
«Когда бываю здесь, то постоянно надеюсь на чудо, что вот-вот Макс выйдет из-за угла, за ним появятся другие ребята...» — эти слова о мемориале, установленном в память о погибших, принадлежат Светлане Шуваловой, матери самого молодого хоккеиста «Локомотива», который в тот день находился на борту, ему было всего 18 лет.
Сотрудники спасательные служб МЧС и правоохранительных органов работают на месте крушения самолета Як-42, на борту которого находились хоккеисты ярославского "Локомотива". Фото: РИА НовостиНовость о случившейся трагедии застала хоккейный мир во время Кубка открытия нового сезона КХЛ между «Салаватом Юлаевым» и «Атлантом». «У нас сегодня произошло страшное горе. При вылете из Ярославля на матч с минским «Динамо» разбился самолет с игроками, тренерами и администраторами команды «Локомотив». По данным, имеющимся в настоящий момент, из 37 человек выжил один. Предлагаю почтить память погибших минутой молчания…» — эти слова президента лиги , произнесенные с трудом и невероятной болью в голосе во время старта сезона, многие помнят до сих пор.
В день памяти в 2016 году многие вспоминают ту трагедию. «Прошло пять лет, а не верится до сих пор. «Локомотив». Мы помним», — говорится в сообщении в официальном аккаунте Федерации хоккея России (ФХР) в Twitter.
В Ярославле сегодня проходит ряд мероприятий в память о погибшей команде. Утром состоялась панихида в Успенском соборе города. Ярославцы и гости города несли цветы на Леонтьевское кладбище, к памятнику «Хоккейное братство» и мемориальному комплексу в Туношне.
Память погибших хоккеистов в среду почтили многие клубы КХЛ. В числе тех, кто оставил свои соболезнования, оказались представители минского «Динамо», московского ЦСКА, екатеринбургского «Автомобилиста», казанского «Ак Барса», магнитогорского «Металлурга», новосибирской «Сибири», ханты-мансийской «Югры», нижнекамского «Нефтехимика», новокузнецкого «Металлурга», хабаровского «Амура», владивостокского «Адмирала», астанинского «Барыса», московского «Динамо» и омского «Авангарда». Вспомнил о трагедии и московский футбольный клуб «Локомотив».
В Омске у домашней арены «Авангарда» художник Марат Абишев нарисовал граффити в честь погибшего голкипера Александра Вьюхина, который выступал за «ястребов» с 1994 по 2003 год.
Почтил память погибших хоккеист Александр Овечкин. Капитан сборной России оставил запись и фото с мемориалом в Ярославле в своем аккаунте в Instagram.
Самолет, перевозивший команду, разбился 7 сентября в аэропорту Туношна сразу после взлета. 43 человека погибли на месте. Хоккеист Александр Галимов скончался утром 12 сентября. Выжить в катастрофе смог лишь бортинженер Александр Сизов.
Помимо Галимова и Сизова, в самолете находились 25 игроков: Виталий Аникеенко, Михаил Баландин, Александр Васюнов, Йозеф Вашичек, Александр Вьюхин, Павол Демитра, Роберт Дитрих, Марат Калимулин, Александр Калянин, Андрей Кирюхин, Никита Клюкин, Стефан Лив, Ян Марек, Сергей Остапчук, Карел Рахунек, Руслан Салей, Карлис Скрастиньш, Павел Снурницын, Даниил Собченко, Иван Ткаченко, Павел Траханов, Юрий Урычев, Геннадий Чурилов, Максим Шувалов, Артем Ярчук.
В момент катастрофы на борту были главный тренер Брэд Маккриммон и его помощники: Игорь Королев, Александр Карповцев и Николай Кривоносов, Юрий Бахвалов, Александр Беляев, Андрей Зимин, Евгений Куннов, Вячеслав Кузнецов, Владимир Пискунов и Евгений Сидоров. В числе погибших оказались и семь представителей экипажа: Андрей Соломенцев, Игорь Живелов, Сергей Журавлев, Елена Сарматова, Надежда Максумова, Елена Шавина и Владимир Матюшин.
Ознакомиться с другими новостями, материалами и статистикой вы можете на Рио-2016, а также в группах отдела спорта в социальных сетях
Он был единственным, кто выжил в страшной авиакатастрофе в Ярославле осенью 2011-го...
Инженер по авиационному и радиоэлектронному оборудованию Александр Сизов - единственный, кто остался жив в нашумевшей аварии Як-42 с хоккеистами ярославского «Локомотива». Трагедия произошла 7 сентября 2011 года. Как сегодня живет человек, который породнился с чудом? Накануне Нового года наш корреспондент встретился с ним.
Саша в тот раз не входил в состав экипажа и сидел не в кабине, а в самом хвосте самолета, в последнем ряду. Не пристегнувшись. Может быть, это обстоятельство и спасло… Как вообще это было? Позвонил жене Светлане: мол, сейчас взлетаем. Пообещал перезвонить после приземления в Минске. Запомнил, что Як-42 проскочил всю взлетную полосу и стал подниматься в воздух с грунта. И что при взлете самолет завалило на левое крыло. Успел понять: авария неизбежна. Потом удар, которого Сизов не почувствовал - сразу потерял сознание. Очнулся в горящей от разлившегося керосина реке. Еще раз повезло: если бы не пришел в себя, мог просто утонуть или сгореть заживо.
Самолет развалился на части, которые разлетелись на сотни метров. Груда обломков - и все. Но Сизов оказался неуязвимее, чем металл. Многочисленные переломы, институт Склифосовского. Реанимация. Операции. Он выжил, пошел на поправку, выздоровел. Ездит на машине, ходит пешком, работает…
Мне удалось встретиться с ним. Это оказалось очень непросто. Александр Борисович с журналистами принципиально не общается, интервью не дает. Как и его супруга Светлана, как и сын Антон, который учится сейчас в столичном институте. Телефон и адрес скрывают. Я выяснил только, что живут Сизовы где-то в подмосковном Жуковском. В местных городских газетах, на которые я по старинке рассчитывал, ничего про Александра не знали. Да и сама катастрофа вроде уже подзабылась, с тех пор и новые отшумели.
Но здесь-то случай особый: где-то рядом живет человек свою вторую жизнь, а некоторые и первой-то не знают, как распорядиться. Я пересказывал историю инженера. Мои собеседники кивали, с кем-то советовались по телефону, копались в справочниках - и разводили руками. Побывал на всякий случай и в разных общественных комитетах. И там не помогли. Наконец повезло. В городской администрации нашли телефон своего бывшего сотрудника, который вроде бы общается с Сизовым. Звоню.
- Вы можете спросить, не мог бы Сизов встретиться со мной? Все-таки после аварии прошло два года, раны затянулись…
Попробую. Хотя шансов немного. Им, я знаю, за интервью даже деньги предлагали. Не помогло. Перезвоню.
Через час я узнал от своего невидимого собеседника, что Александр и Светлана вновь отказались от встречи с прессой. Оставался еще шанс: найти домашний адрес инженера. Личная встреча - великое дело, можно поговорить по душам, убедить, что от приличного журналиста зло не исходит. Вечером я подходил к нужному дому в центре города. По соседству - кинотеатр с характерным названием «Взлет». Вот она, если хотите, мистика.
Улица, конечно же, Гагарина. Старая, обшарпанная пяти-этажка-хрущоба, куда Александр попал еще подростком. В 1969-м дом и заселили. Ничего, кажется, не изменилось за минувшие десятилетия. Заставленные рухлядью балконы, тусклые лампочки в подъезде. Подъем на самый верх, естественно, никакого лифта. И входные двери в квартиры - по четыре на этаж, прижатые к лестнице и друг к другу. Добро пожаловать в СССР.
Открыл сам Александр. Интеллигентное лицо, доброжелательный взгляд. Выглядит на свои 50. Обычный мужик, никаких признаков пережитого. Специалист по радиоэлектронике в эти минуты решал обычную бытовую задачу: ремонтировал входной звонок. Я представился. Хозяин внимательно посмотрел на незваного гостя, снял очки и неожиданно предложил: «Заходите». Извинился при этом за то, что в квартире не убрано. Так всегда говорят радушные хозяева.
В хрущовской «двушке» все миниатюрно. Крошечная, квадрата в полтора прихожая. На коврике пристроилась ленивая рыжая кошка. Крошечный коридорчик, кухонька, куда пригласил пройти Сизов. Навесные шкафчики, стол, плита - словно декорации в кукольном спектакле. На гостеприимство, как сразу дал понять хозяин, рассчитывать не стоит.
Вам же сказали, что мы не хотим общаться с прессой?
- Сказали. Но я не из личного любопытства пришел. Читатели газеты «Труд», в которой очень много пишут про летчиков и других специалистов гражданского воздушного флота, хотели бы узнать, как вы, Александр Сизов, живете сегодня. Больше ничего. Об аварии обещаю не спрашивать.
Да нормально живу. Сами видите. Все у меня нормально. Вот кухня, квартира, мебель. И работаю нормально, здесь же, в Жуковском, в ОКБ имени Яковлева, авиатехником. Что еще?
Я рассказал собеседнику, как в свое время встречался с женщиной, которая после столкновения двух самолетов упала с высоты 5 километров - и выжила. Как после случившегося стала предсказывать авиакатастрофы…
Да знаю я все про нее, знаю. Читал. Ничего такого, из разряда аномальных способностей, у меня не появилось. Как было до падения, так и осталось. Вы за этим приехали?
- В вашем городе, тесно связанном с авиацией, проводятся авиасалоны. Не ходите на них?
Нет, не хожу. А что там смотреть? «Суперджет», говорите? Так в него столько денег вбухали, а результат... Сами знаете, если авиацией всерьез интересуетесь. Кстати, слышали, что свой офис эта компания разместила в Венеции? Романтики, мать их...
Разговор стал было потихонечку налаживаться. Александр рассказал, как лежал в Институте имени Склифосовского, как его лечили, как принимал в своем кабинете директор клиники Анзор Хубутия… Но не тут-то было.
Саша! -воспоминания моего собеседника неожиданно прервал резкий, переходящий в крик голос Светланы. Супруга буквально ворвалась в кухню. - Мы же договорились - никаких журналистов. Как он сюда попал? Что вы здесь делаете? Я пришла с работы, мне что, думаете, приятно видеть вас у себя, смотреть на вас?
Эти вопросы ответов не предполагали. За спиной Светланы стоял, также гневно посматривая на меня, сын Антон. Такое впечатление, что та авария произошла только-только. И словно все мы, а не только Александр, были ее участниками. Дальше последовала семейная сцена, замшелая, как сама пятиэтажка.
Света, успокойся. Я его пригласил. Мы немного поговорим. Ничего страшного… Вы знаете, почему у нас такое отношение к журналистам? - словно извиняясь за жену, объясняет мне Александр. - Вот пример: в газетах опубликовали якобы мой снимок из больницы, с перевязанной головой. Он и в интернет попал. Но это не я. А пациент из соседней палаты. Разве так можно?
- Но этот снимок очень похож на вас...
Похож, но это не я.
Моя робкая попытка уйти от скандала, увы, не удалась. Светлана в том же духе, только еще громче, раза два повторила свой монолог. Потом неожиданно отнесла кошку к моей обуви в прихожей: «Пусть она на нее помочится». Александр развел руками…
Уходя, я еще успел спросить насупившегося хозяина, какой тост он произнесет за новогодним столом.
Не знаю. Какое настроение будет, такой и скажу. Заранее не планирую. А любимого тоста у меня все равно нет.
- Не возражаете, если я вас сфотографирую? Тогда уж точно ошибки в газете не будет.
Чтобы моя фотография появилась в газете? Не хочу!
…Судя по всему, вторая жизнь бортинженера Сизова выдалась не самой простой и безоблачной. Проще оказалось выжить. Очень хотелось бы в этом ошибиться. И пусть у вас, Александр Борисович, и у вашей семьи все будет хорошо. Каждый день из всех 365 наступающего
2014-го.
