Домой Грибок «Блины поджаристые, пухлые, как плечо купеческой дочки. Изображение еды в русской литературе Назначение поэта и поэзии

«Блины поджаристые, пухлые, как плечо купеческой дочки. Изображение еды в русской литературе Назначение поэта и поэзии

СИСТЕМА ЗАДАНИЙ НА УСТАНОВЛЕНИЕ ЛИТЕРАТУРНЫХ ПАРАЛЛЕЛЕЙ

ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

Одним из самых сложных заданий по литературе для учащихся является поиск литературных параллелей, аллюзий и реминисценций в художественном произведении. Часто литературный текст воспринимается учащимися вне исторического контекста, вне литературных традиций. И задача учителя как раз в том и состоит, чтобы научить видеть взаимосвязи между литературными текстами, представлять литературный процесс как целостное явление.

В данном пособии представлены задания, которые направлены на поиск связей между произведениями, разными по жанру, по принадлежности к исторической эпохе, но имеющими схожую тематику или проблематику.

Задания сгруппированы по фамилиям писателей, чье творчество входит в программу изучения литературы 19 века. Например, при изучении творчества А. С. Пушкина можно обратиться к традиции изображения родительского наказа или «темы сумасшествия» в русской литературе; а при знакомстве с произведениями А.П.Чехова подвести своеобразный итог изучения образа «маленького человека».

Стоит также обратить внимание на то, что литературные традиции не ограничиваются одним-двумя произведениями, как правило, ключевые темы, проблемы и образы являются сквозными и проходят, так или иначе, через многие произведения. Поэтому, изучая творчество А.С. Пушкина и находя параллели с текстами 18 – начала 19 века, нельзя забывать, что впоследствии и Гоголь, и Достоевский, и другие писатели продолжат традицию, привнеся свой индивидуальный взгляд на проблему или художественный образ. Если проводить поиск параллелей в системе, то формулировка обобщений не составит для учащихся никакого труда. В сносках к ряду материалов на это также обращено внимание.

В конце пособия приведена таблица (ПРИЛОЖЕНИЕ), где сгруппированы произведения по темам, образам, особенностям сюжета и композиции. Безусловно, она не носит исчерпывающий характер и может быть дополнена. С этими материалами можно работать и при изучении творчества конкретного писателя или поэта.

Представленные задания можно использовать как для подготовки учащихся к олимпиадам по литературе, так и для подготовки к ЕГЭ (задания С2, С4 – работа с контекстом).

А.С. Пушкин

Задание 1

В каких произведениях русской литературы нашла отражение тема сумасшествия? В чем своеобразие раскрытия данной темы в художественных произведениях русских писателей?

Для ответа:

А.С. Пушкин «Медный всадник» (настоящее сумасшествие Евгения от потери любимой Параши, возможность выразить своеобразный «бунт» против власти – грозит кулаком Медному всаднику и говорит: «Ужо тебе!»)

А.С. Пушкин «Не дай мне, Бог, сойти с ума» (выбор между сумасшествием и другими несчастьями в жизни: лучше нищета, чем отсутствие разума; пушкинское «Да здравствует разум!»)

А.С. Грибоедов «Горе от ума» (мнимое сумасшествие, объявление Чацкого в светском обществе сумасшедшим из-за слуха, распущенного Софьей; сумасшедший, потому что не такой, как все – перекличка с Достоевским)

(временное помешательство Раскольникова после совершения им преступления, ощущение отчужденности от мира, во всех видит врагов, мнительность, непонимание некоторых своих поступков; второй сон – вновь совершенное убийство старухи топором, а она смеется над убийцей)

Ф.М. Достоевский «Идиот» (мнимое сумасшествие, которое приписывают герою за его незлобивость, желание помочь, наивность)

Ф.М. Достоевский «Записки сумасшедшего»

Задание 2

Вспомните, в каких еще произведениях русской литературы вы встречали родительские наказы. Почему, на ваш взгляд, эти заветы так отличаются друг от друга?

Для ответа:

«Прощай, Петр. Служи верно, кому присягнешь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду».

А.С. Грибоедов «Горе от ума» (отец завещал Молчалину прислуживаться:

«Мне завещал отец:
Во-первых, угождать всем людям без изъятья -
Хозяину, где доведется жить,
Начальнику, с кем буду я служить,
Слуге его, который чистит платья,
Швейцару, дворнику, для избежанья зла,
Собаке дворника, чтоб ласкова была.» )

Д.И. Фонвизин «Недоросль» (мать Митрофана, госпожа Простакова, посетив один из уроков сына, поучает свое чадо: « не учись этой дурацкой науке », выражая свое отношение в образованию и просвещению)

Задание 3

Найдите сходство в проблематике повести В. Распутина «Пожар», романа В. Быкова «Сотников» и повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка»

Ответ: общая проблема: нравственный выбор человека в трудной жизненной ситуации, проблема совести и чести

Задание 4

Найдите сходство в восприятии образа моря в творчестве А.С. Пушкина и В.А. Жуковского.

Для ответа:

А.С. Пушкин «К морю» (романтический образ, обращение как к живому существу) , «Евгений Онегин» (лирическое отступление о море: «Адриатические волны…», «Ты помнишь море пред грозою//Как я завидовал волнам…»; море и любовь не разделимы)

В.А. Жуковский «Море» (восхищение морем, разделение моря и неба и земной жизни – двоемирие романтизма)

М.Ю. Лермонтов

Задание 1

В каком произведении 19 века, кроме романа Лермонтова «Герой нашего времени», образ дороги играет ключевую роль и помогает автору показать становление, развитие характера героя?

Для ответа:

М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени» (дорога Печорина по Кавказу и из России в Персию – путь одиночества героя, путь разрушения собственной жизни и жизни тех, с кем сталкивает героя судьба (княжна Мери, Бэла, Вера, Грушницкий, контрабандисты)

«Выхожу один я на дорогу» (дорога – кремнистый путь, по которому герой не хочет идти, мечта о покое)

А.С. Пушкин «Капитанская дочка» (дорога из дома Петруши Гринева – дорога, которая учит жизни, выявляет качества характера персонажа: случай с проигранными Петрушей деньгами, встреча с Пугачевым в пургу)

Задание 2

Какие традиции пушкинской лирики продолжает М.Ю. Лермонтов? Что нового привносит поэт в трактовку художественных образов и тем?

Для ответа:

Можно предложить учащимся сопоставить стихотворения поэтов с одинаковыми названиями: «Пророк», «Узник», «Кинжал», «Демон».

Не обязательно выполнять эту работу в виде классического сопоставительного анализа, можно предложить составить таблицу, обратив внимание на формальные элементы текстов.

Например

«Демон» Пушкина

«Демон» Лермонтова

Есть лирический герой (местоимения «мне», «наши встречи», «меня») и есть демон («он», «его» - анафора, «злобный гений»)

Дистанция между героями по желанию самого лирического героя

Есть только «он» (анафора), дистанция, недосягаемость

Демон спускается к герою (пространство текста)

Демон в вышине, над миром

«Носясь меж дымных облаков…

Стоит его недвижный трон;

На нем средь ветров онемевших…»

Демон – это мир прошлого («В те дни, когда мне были новы // Все впечатленья бытия…»; «Тогда какой-то злобный гений //Стал тайно навещать меня».)

Демон – это настоящее («Он любит … сидит…//Он недоверчивость вселяет…Он все моленья отвергает.//Он равнодушно видит кров».); все глаголы в настоящем времени

Нет равнодушия («язвительные речи, вдохновенье презирал, на жизнь насмешливо глядел»)

Двойственный («равнодушно видит» НО «голос страстей»)

И.А. Гончаров

Задание 1

Как звали слугу И.И.Обломова? В каких произведениях русской классики образ слуги дополняет характеристику хозяина?

Для ответа:

Слуга Обломова – Захар

«Мертвые души» (лакей Петрушка – слуга Павла ИвановичаЧичикова)

«Капитанская дочка» (Савельич – слуга Петруши Гринев)

«Ревизор» (Осип – слуга Ивана Александровича Хлестакова)

Задание 2

Определите, в чем можно найти сходство между Обломовым и героем рассказа А.П. Чехова «Человек в футляре».

Для ответа:

Оба героя отгородились от мира, и их единственным желанием было, чтобы их, в конечном итоге, оставили в покое

Задание 3

Определите, в чем можно найти сходство между Обломовым и героями романов А.С. Пушкина «Евгений Онегин» и М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»

Для ответа :

Всех этих героев можно отнести к типу «лишних людей». Обладая знаниями и имея возможности для самореализации, эти герои испытывают лишь скуку от жизни, не видят цели и не имеют ни малейшего желания воплощать какие-либо грандиозные замыслы.

А.Н. Островский

Задание 1

В каких произведениях русской классики нашли отражение нравы купеческого мира, в чем эти произведения можно сопоставить с драмой А.Н. Островского «Гроза»?

Для ответа:

А.Н. Островский «Банкрот» («Свои люди - сочтемся»)

(Н. Добролюбов о Катерине Кабановой: «луч света в темном царстве», В. Гебель о Катерине Измайловой: «молния, порожденная самим мраком и лишь ярче подчеркивающая непроглядную темень купеческого быта»; Л. Анненский о Катерине Измайловой: «Какая там «Гроза» Островского – тут не луч света, тут фонтан крови бьет со дна души: тут «Анна Каренина» предвещена – отмщение бесовской страсти»)

Задание 2

Ф. Одоевский говорил: «Я считаю, что на Руси есть три трагедии: «Недоросль» Фонвизина, «Горе от ума» Грибоедова и «Ревизор» Гоголя. На «Банкроте» я ставлю номер четвертый. В чем парадоксальность подобной точки зрения? Что дает основание критику так оценить произведения?

При работе над данным заданием необходимо будет вспомнить проблематику произведений Фонвизина, Грибоедова, Гоголя, характеристику образной системы, жанровые особенности, привлечь знания, полученные в 8 и 9 классах

Для ответа:

Все названные Ф. Одоевским произведения по жанру являются комедиями, критик называет их трагедиями, делая акцент на проблемах, которые поднимаются в произведениях. Авторы всех четырех пьес рисуют страшные картины российской действительности 19 века, выявляют пороки общества (крепостное право, необразованность дворянства, взяточничество, чинопочитание, неисполнение чиновниками своих прямых обязанностей, дикость нравов в купеческой среде, отсутствие уважения друг к другу в семье, разрушение традиций и т.п.). В центре внимания автора в каждом из этих произведений, кроме центральных героев, - отношения в семье, разрушение семейных ценностей, традиций.

И.С. Тургенев

Задание 1

В каких произведениях русской литературы спорявляется средством характеристики персонажей?

Для ответа :

Иван Сергеевич Тургенев "Отцы и дети" (Павел Петрович Кирсанов и Евгений Васильевич Базаров)

Максим Горький "Старуха Изергиль" (Ларра и племя скотоводов)

Михаил Афанасьевич Булгаков "Собачье сердце" (Филипп Филиппович Преображенский и Иван Арнольдович Борменталь)

В споре отражается речевая характеристика персонажа, взаимоотношения участников спора и их взгляды на то или иное событие, явление.

Задание 2

Один из вопросов, по которому расходятся точки зрения Базарова и П.П. Кирсанова в романе «Отцы и дети», - это отношение к искусству. В каком еще произведении русской литературы рассматривается подобная тема?

Для ответа :

И.С. Тургенев «Отцы и дети» («Рафаэль гроша ломаного не стоит», «искусство наживать деньги, а более - геморроя»)

Н.В. Гоголь «Портрет» (истинное и ложное искусство; истинное вызывает восхищение и остается в памяти людей на века, хотя требует огромных усилий, а ложное дает материальное благополучие, но оно временно и не дает морального удовлетворения художнику)

М. Е. Салтыков-Щедрин

Задание

В сказке М. Е. Салтыков-Щедрин «Премудрый пескарь» отец завещает пескарю остерегаться, беречь свою жизнь: «Жизнь прожить – не мутовку облизать. Гляди в оба».

Вспомните произведения русской литературы, в которых важную роль играет наказ (завет) отца, как способ передачи традиций из поколения в поколение. Сделайте вывод о том, как изменялись отцовские наказы в литературе 19 века?

Для ответа:

А.С. Грибоедов «Горе от ума» (отец завещал Молчалину « угождать всем людям без изъятья…»)

А.С. Пушкин «Капитанская дочка» (отец-офицер завещает сыну Петруше Гриневу служить честно: «От службы не отговаривайся; и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду»)

Н.В. Гоголь «Мертвые души» (отец завещает Павлуше беречь копейку: «Все сделаешь и все прошибешь на свете копейкой»)

Л.Н. Толстой «Война и мир» (наказ отца, старого князя Болконского, сыну Андрею перед отправлением последнего в армию: не опозорить честное имя отца, служить так, чтобы стыдно не было отцу за сына)

Каждый из героев идет по жизни, следуя заветам отца, не пренебрегает ими, наказы отражают особенности воспитания и образа жизни семей: жизнь по чести у Гриневых (Петруша защищает честь Маши Мироновой и свою – дуэль со Швабриным), страх за свою жизнь у пескарей (премудрый пескарь всю жизнь прячется и умирает в одиночестве, прожив сотню с небольшим лет), жажда накопительства и обогащения у Чичиковых (Павлуша постоянно поднимается, несмотря на удары судьбы, и упорно идет к своей цели), стремление выбиться в люди с помощью лести и интриг у Молчалиных (например, лицемерие героя в отношениях с Софьей и Лизой)

А.Н. Некрасов

Задание 1

В каких произведениях русской литературы 19 века одну из ключевых ролей играет образ дороги (мотив пути, странствия)? Какие возможности предоставляет автору использование этого образа (мотива) для воплощения художественного замысла произведения?

Для ответа:

(дорога, по которой путешествуют крестьяне, дает возможность автору показать масштабный образ русской земли, встречи на пути с представителями самых разных сословий, в данном случае дорога объединяет всех героев поиском ответа на один вопрос – кто счастлив?)

Н.В. Гоголь «Мертвые души» (мотив дороги – ключевой, вспомним путешествие Чичикова, лирическое отступление о дороге: « Какое странное, и манящее, и несущее, и чудесное в слове: дорога! и как чудна она сама, эта дорога: ясный день, осенние листья, холодный воздух... покрепче в дорожную шинель, шапку на уши, тесней и уютней прижмемся к углу! В последний раз пробежавшая дрожь прохватила члены, и уже сменила ее приятная теплота. Кони мчатся... как соблазнительно крадется дремота и смежаются очи, и уже сквозь сон слышатся и "Не белы снеги", и сап лошадей, и шум колес, и уже храпишь, прижавши к углу своего соседа. Проснулся: пять станций убежало назад; луна, неведомый город, церкви с старинными деревянными куполами и чернеющими остроконечьями, темные бревенчатые и белые каменные дома. Сияние месяца там и там: будто белые полотняные платки развешались по стенам, по мостовой, по улицам; косяками пересекают их черные, как уголь, тени; подобно сверкающему металлу блистают вкось озаренные деревянные крыши, и нигде ни души - все спит. Один-одинешенек, разве где-нибудь в окошке брезжит огонек: мещанин ли городской тачает свою пару сапогов, пекарь ли возится в печурке - что до них? А ночь! небесные силы! какая ночь совершается в вышине! А воздух, а небо, далекое, высокое, там, в недоступной глубине своей, так необъятно, звучно и ясно раскинувшееся!.. Но дышит свежо в самые очи холодное ночное дыхание и убаюкивает тебя, и вот уже дремлешь и забываешься, и храпишь, и ворочается сердито, почувствовав на себе тяжесть, бедный, притиснутый в углу сосед. Проснулся - и уже опять перед тобою поля и степи, нигде ничего - везде пустырь, все открыто. Верста с цифрой летит тебе в очи; занимается утро; на побелевшем холодном небосклоне золотая бледная полоса; свежее и жестче становится ветер: покрепче в теплую шинель!.. какой славный холод! какой чудный, вновь обнимающий тебя сон! Толчок - и опять проснулся. На вершине неба солнце. "Полегче! легче!" - слышится голос, телега спускается с кручи: внизу плотина широкая и широкий ясный пруд, сияющий, как медное дно, перед солнцем; деревня, избы рассыпались на косогоре; как звезда, блестит в стороне крест сельской церкви; болтовня мужиков и невыносимый аппетит в желудке... Боже! как ты хороша подчас, далекая, далекая дорога! Сколько раз, как погибающий и тонущий, я хватался за тебя, и ты всякий раз меня великодушно выносила и спасала! А сколько родилось в тебе чудных замыслов, поэтических грез, сколько перечувствовалось дивных впечатлений!.»; лирическое отступление о России – птице-тройке в финале первого тома: от жизненного пути предпринимателя Чичикова к пути развития России )

(путешествие Ивана Флягина по России – поиск себя, своего места в жизни, поиск Бога, так как герой был обещан Богу: «…взмело песок тучею, и нет ничего, только где-то тонко колокол тихо звенит, и весь как алою зарею облитый большой белый монастырь, а по стенам крылатые ангелы…»; дорога приводит его к монастырю, просьбе о новом более совершенном духе и новой цели в жизни: «Мне за народ очень помереть хочется» )

Ф. И. Тютчев

Задание 1

Какая тема объединяет стихотворения В.А. Жуковского «Невыразимое» и Ф. И. Тютчева «Silentiun»?

Ответ: общая тема – невозможность высказать словами то, что хранится в душе человека, то, что ты видишь в окружающем мире; бедность человеческого языка («Невыразимое подвластно ль выраженью» и «Как сердцу высказать себя//Другому как понять тебя?»)

Задание 2

Какой образ (какая тема) сближает стихотворения А.С. Пушкина «Подражание Корану» (IX), М.Ю. Лермонтова «Три пальмы» и В.И. Тютчева «Все отнял у меня казнящий Бог»?

Ответ: образ Бога, тема судьбы, предначертанности, нет нужды роптать на бога, принимай то, что тебе дала судьба, не проси большего

А.А. Фет

Задание

Кто из поэтов 19 века воплощает образ природы, как мир непознанный, таинственный, стоящий над человеком?

Для ответа:

(природа одушевлена, она гораздо более мудра, чем человек, и может научить людей, открыть им тайны мироздания)

(природа – загадка, «в ней есть душа, в ней есть свобода», божественное происхождение природы)

Н.С. Лесков

Задание 1

В каких произведениях русской классики, помимо лесковского сказа, встречается образ богатыря? Какими общими и отличительными чертами обладают богатыри в восприятии русских писателей?

Для ответа:

Н.С. Леской «Очарованный странник» (Иван Флягин: « Это был человек огромного роста, с смуглым открытым лицом и густыми волнистыми волосами свинцового цвета: так странно отливала его проседь. Он был одет в послушничьем подряснике с широким монастырским ременным поясом и в высоком черном суконном колпачке. Послушник он был или постриженный монах - этого отгадать было невозможно, потому что монахи ладожских островов не только в путешествиях, но и на самых островах не всегда надевают камилавки, а в сельской простоте ограничиваются колпачками. Этому новому нашему сопутнику, оказавшемуся впоследствии чрезвычайно интересным человеком, по виду можно было дать с небольшим лет за пятьдесят; но он был в полном смысле слова богатырь, и притом типический, простодушный, добрый русский богатырь, напоминающий дедушку Илью Муромца в прекрасной картине Верещагина и в поэме графа А.К.Толстого. Казалось, что ему бы не в ряске ходить, а сидеть бы ему на "чубаром" да ездить в лаптищах по лесу и лениво нюхать, как "смолой и земляникой пахнет темный бор")

Н.В Гоголь «Мертвые души» (Мокий Кифович: « Был он то, что называют на Руси богатырь, и в то время, когда отец занимался рожденьем зверя, двадцатилетняя плечистая натура его так и порывалась развернуться. Ни за что не умел он взяться слегка: все или рука у кого-нибудь затрещит, или волдырь вскочит на чьем-нибудь носу. В доме и в соседстве все, от дворовой девки до дворовой собаки, бежало прочь, его завидя; даже собственную кровать в спальне изломал он в куски» )

Н.А. Некрасов «Кому на Руси жить хорошо?» (Савелий – богатырь святорусский, покаяние за грехи свои, прощение)

М.Ю. Лермонтов «Бородино», «Два великана» (отражение темы Отечественной войны 1812 года, русские воины: «Да, были люди в наше время//Не то, что нынешнее племя://Богатыри – не вы» , гипербола как основной прием описания у Лермонтова)

Сходство: сила («Русский человек со всем справится» - Н.С. Лесков), мощь, простодушие и доброта, любовь к жизни

Различие: у Гоголя и Лескова – неумение приложить силу там, где это необходимо, неумение ею распорядиться, поэтому Мокий Кифович все ломает вокруг себя и людей калечит (а отец ничего с этим поделать не может) так же, как Иван Флягин в его возрасте (голубенка случайно своими руками задушил, монаха кнутом зашиб, украл лошадей у графа, убил татарина в поединке и т.п.)

Задание 2

Какие черты присущи праведникам в художественных произведениях русской литературы? Что сближает праведников с «чудиками» В. Шукшина ?

Для ответа:

Н.С. Лесков «Очарованный странник», «Однодум»

А.И. Солженицын «Матренин двор»

Праведник – человек, живущий по правде, по справедливости. Именно в образах праведников нашли отражение национальные черты русского характера. Это люди с тяжелой судьбой, многое испытавшие на своем веку, пережившие не одну трагедию, но не утратившие веру в людей и в жизнь. Это всегда очень искренние, бесхитростные, добрые и открытые людям герои. Как правило, они живут в гармонии с окружающим миром, не причиняют никому зла намеренно; но их не понимают окружающие люди, считают их странными, может быть, даже глупыми.

Русских праведников отличает удивительная наивность, неисчерпаемое желание помочь людям, при этом бескорыстно (Матрена всегда ходила к соседям картошку копать, в колхозе помогала, денег не брала; Иван Флягин, вернувшись из плена у татар, помогает крестьянам выбирать лошадей, помогает цыганке Груше, утверждает, что ему «за народ помереть хочется»).

Праведники не идеальны, они не святые, тоже могут совершать ошибки в своей жизни. Праведничество в русской литературе, можно сказать, не связано даже с верой в Бога, как можно было бы предположить (Матрена соблюдает ритуалы, ходит за святой водой, но о ее искренней вере автор не пишет; Иван Флягин обещан Богу при рождении матерью, но он совершил столько грехов в своей жизни, что его путь в монастырь растянулся на многие годы, и даже там герой не может найти успокоения, пророчествует, терпит наказания).

Именно праведники являются основой русской жизни, по мнению авторов («Не стоит село без праведника» - А.И. Солженицын), без него нет Земли русской.

Ф.М. Достоевский

Задание 1

В композиции каких произведений русской литературы, кроме романа Ф.М. Достоевского, присутствуют сны как внесюжетные элементы? Сформулируйте вывод о роли сна в художественном произведении.

Для ответа:

Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание» (сны Родиона Раскольникова – характеристика героя по воспоминаниям из детства, предупреждение совести, ведущий к очищению – сны отражают внутреннюю борьбу героя с самим собой и предсказывают неизбежность наказания; сны Свидригайлова – можно сказать муки совести за совершенные им злодеяния в течение жизни)

В.А. Жуковский «Светлана» (сон воспринимается читателем как реальность, понимаем, что это сон, только в конце баллады; сон отражает опасения героини, ее страхи, но в том числе показывает силу ее веры в Бога, в добро; ключевой прием построения сна - антитеза)

Н.Г. Чернышевский «Что делать?» (сны Веры Павловны – сны-предсказания, четвертый сон – сон-утопия; в снах отражаются мечты героини, ее надежды на лучшую жизнь)

М.Е. Салтыков-Щедрин «Премудрый пескарь» (сон пескаря как мечта о жизни, которой он хотел бы жить: семья, собственная значимость в своем маленьком мире, как противопоставление тому, что в итоге выбирает пескарь - затворничество в собственном доме и тихую смерть)

И.А. Гончаров «Обломов» (сон Обломова как воспоминание о детских годах в Обломовке, представление о воспитании героя, о причинах его нынешнего состояния, его лени и отсутствия стремления к чему-либо в жизни: излишняя забота родителей и нянек, нет необходимости в труде)

М.Ю. Лермонтов «Сон» (система снов; сон лирического героя о родине, сон его возлюбленной о его смерти)

Н.В. Гоголь «Ревизор» (городничий Сквозник-Дмухановский рассказывает о своем сне другим чиновникам; сон-предвестник неприятностей, приезд ревизора)

Н.С. Лесков «Леди Макбет Мценского уезда» (Екатерина Львовна Измайлова рассказывает свои сны любовнику Сергею и тетушке, это сны-предупреждения после совершенных ею преступлений)

Задание 2

Найдите сходство между главными героями романа «Отцы и дети» И.С. Тургенева и романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание».

Для ответа: оба студенты, не дворянского звания, у героев есть теория, которая не проходит проверку жизнью (у Базарова - любовью, у Раскольникова - совестью)

Задание 3

В каких произведениях русской литературы, кроме романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», рассматривается проблема преступления и наказания за него (юридического, нравственного катарсиса, Божьего суда и т.п.)

Для ответа:

Ф.И. Тютчев. Цикл стихов, посвященных Марии Лазич (лирическое преступление и наказание)

А.Н. Островский «Гроза» (преступление как грех, расплата - нравственное наказание)

(притча о двух великих грешниках, судьба Кудеяра, внезапность расплаты – «вдруг…совесть Господь пробудил», проблема – может ли новое преступление смыть прошлые грехи)

Н.С. Лесков «Леди Макбет Мценского уезда» (возмездие, все вернулось Катерине, ее любовник отвернулся от нее, стал открыто ее презирать, на чужом несчастье собственного не построишь)

Л.Н. Толстой

Задание 1

«Зеркало души – ее деянья» В. Шекспир. В чем сходство и различие в раскрытии темы страсти (запретной любви) в произведениях русской литературы?

Для ответа:

Л.Н. Толстой «Анна Каренина» (героиня подчиняется своим чувствам, разрушает семью, не в силах сделать выбор между любовью и долгом, совершает самоубийство)

А.Н. Островский «Бесприданница» (наивная вера в возможное счастье, гибель героини, сама выбирает свой путь),

А.Н. Островский «Гроза» (Катерину подталкивает Вера, героиня сопротивляется собственным чувствам, понимая, что совершает грех, изменяя мужу; будучи верующим человеком, не сможет пережить свой грех, видит знаки божьего суда над ней и совершает самоубийство)

Н.С. Лесков «Леди Макбет Мценского уезда» (героиня полностью подчиняется собственной страсти, изменяя мужу и не скрывая своих отношений с Сергеем, ради любви совершает 4 убийства, в том числе убийство ребенка; знаки, которые ей подает судьба, не распознает; в конце концов, совершает самоубийство)

И. Бунин цикл «Темные аллеи» (любовь-страсть, любовь – солнечный удар, любовь на мгновение; у героев нет долгого счастья)

Задание 2

В романе Л.Н. Толстого «Война и мир» Платон Каратаев рассказывает притчу. В каких еще произведениях русской классики встречается притчевая форма изложения (притча как внесюжетный элемент)? Какую роль она играет в структуре произведения?

Для ответа:

Л. Н. Толстой «Война и мир» (притча Платона Каратаева)

А.С. Пушкин «Капитанская дочка» (сказка Пугачева о вороне и орле)

Н.А. Некрасов «Кому на Руси жить хорошо» (притча о двух великих грешниках)

Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» (притча о Лазаре)

А.П. Чехов

Задание 1

Какую традицию в изображении «маленького человека» продолжает А.П. Чехов? Как эволюционирует этот персонаж в произведениях русских классиков?

Для ответа:

А.П. Чехов «Человек в футляре», «Смерть чиновника» (самоуничижение маленького человека и отгораживание его от мира людей, нет интересов, нет увлечений, нет стремлений к чему-либо, продолжение гоголевской традиции, и достижение идеального футляра - гроба)

А.С. Пушкин «Станционный смотритель» (всеми обижаемый и унижаемый, но добрый, искренний, которого хочется пожалеть; любящий свою дочь)

Н.В. Гоголь «Шинель» (нет человеческих связей, только любовь к вещи, которая заменила все общение; вещь вытеснила человека)

Ф.М. Достоевский «Бедные люди» (маленький человек не только обижен жизнью, он жаждет власти – его тайная мечта)

Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание» (перекликается с темой «униженных и оскорбленных», спившийся Мармеладов, живущий за счет своей дочери Сони, не желающий что-то менять в своей жизни, понимающий всю тяжесть своего положения, жаждущий жалости и прощения только у Бога)

Задание 2

Найдите сходство в мировоззрении героев комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» и рассказов А.П. Чехова «Хамелеон» и «Смерть чиновника».

Ответ: подобострастное отношение героя к власть имущим (Червяков, Очумелов, Молчалин)

Задание 4

Какая тема сближает рассказ А.П. Чехова «Крыжовник» и роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»?

Ответ: тема «сытых», пресыщенность благами жизни, эта же тема звучит в стихотворении А. Блока «Сытые», рассказе И. Бунина «Господин из Сан-Франциско»

ПРИЛОЖЕНИЕ

На основании представленной ниже таблицы можно формулировать самые разнообразные задания на соответствие, на поиск сходства и различия между тематикой, сюжетам, образной системой произведений .

Жанр

Стихотворные циклы

«Панаевский цикл» (Н.А. Некрасов)

«Денисьевский цикл» (Ф.И. Тютчев)

Цикл стихов Марии Лазич (А. А. Фет)

Цикл стихов о Блоке (М.Цветаева)

Романы-эпопеи

Л.Н. Толстой «Война и мир»

М. Шолохов «Тихий Дон»

Сказовая форма повествования

Н.С. Лесков «Очарованный странник»

М. Шолохов «Судьба человека»

Утопии и антиутопии

С.-Щедрин «История одного города»

Н.Г. Чернышевский «Что делать?» (4 сон Веры Павловны)

Е. Замятин «Мы»

О. Хаксли «О дивный новый мир»

Д. Оруэлл «1984»

Художественные образы

Романтический образ моря

В. А. Жуковский «Море»,

А. С. Пушкин «К морю»

Образ талантливого русского народа

Н.В. Гоголь «Мертвые души» (крестьяне, которых продает Собакевич)

М.Е. Салтыков-Щедрин «Дикий помещик», «Повесть о том, как мужик двух генералов прокормил»

Н.С. Лесков «Очарованный странник» («Ты же русский человек. Русский человек все может»)

Образ двойников в литературе

Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание»

С. Есенин «Черный человек»

Р. Л. Стивенсон «Доктор Джекил и мистер Хайд»

Герои-мечтатели

Н.В. Гоголь «Мертвые души»

Ф.М. Достоевский «Белые ночи»

Н.А. Некрасов «Кому на Руси жить хорошо»

Тематика

Тема дружбы

А.С. Пушкин «Во глубине сибирских руд», «К Пущину», «К Чаадаеву»

А.С. Пушкин «Евгений Онегин»

И.С. Тургенев «Отцы и дети»

Э.М. Ремарк «Три товарища»

Человек (народ) и история (кто делает историю)

Л.Н. Толстой «Война и мир» (роевая жизнь, история как независимый от одного человека процесс),

А.С. Пушкин «Капитанская дочка», «Борис Годунов» (историю творит народ, действуя или безмолвствуя)

М.Ю. Лермонтов «Бородино» (русский солдат –богатырь творит историю)

Природа как мир непознанный, стоящий над человеком

Ф.И. Тютчев «Не то, что мните вы, природа», «Природа – сфинкс. И тем она верней…»

А.А. Фет «Учись у них, у дуба, у березы»

«Странная» любовь к России

Ф.И. Тютчев «Умом Россию не понять»

М.Ю. Лермонтов «Родина»

М.Ю. Лермонтов «Прощай, немытая Россия…»

Столкновение поколений

М.Ю. Лермонтов «Дума»

И.С. Тургенев «Отцы и дети»

А.П. Чехов «Вишневый сад»

Отношение человека к искусству

Н.В. Гоголь «Портрет»,

О. Уайльд «Портрет Дориана Грея»

И.С. Тургенев «Отцы и дети» (спор Базарова и Кирсанова об искусстве)

Отношение к образованию и просвещению

Д.И. Фонвизин «Недоросль»

А.С. Грибоедов «Горе от ума»

И.С. Тургенев «Отцы и дети»

Сюжет и композиция

Кольцевая композиция в художественном тексте

А.С. Пушкин «Евгений Онегин», «К***»

М.Ю. Лермонтов «Сон»

Ф.И. Тютчев «О, как убийственно мы любим»

Н.В. Гоголь «Мертвые души»

А. Блок «О доблестях, о подвигах, о славе…»

Вставные эпизоды как важный структурный элемент (повести, сны, легенды, притчи)

А.С. Пушкин «Капитанская дочка», «Пиковая дама»

Н.В. Гоголь «Мертвые души»

Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы»

Н.А. Некрасов «Кому на Руси жить хорошо»

Лирические отступления как форма присутствия автора в тексте

А.С. Пушкин «Евгений Онегин»

Н.В. Гоголь «Мертвые души»

Антитеза как ключевой прием изображения героев

А.С. Пушкин «Евгений Онегин»

Л.Н. Толстой «Война и мир»

Внутренние монологи героев

Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание»

Л.Н. Толстой «Война и мир»

М. Шолохов «Судьба человека»

Отдельные рассказы И. Бунина из цикла «Темные аллеи» входят в программу 9 класса, поэтому можно привлечь и творчество этого писателя.


Рассматривая вопрос о связи высокой кухни с сословно-классовым неравенством, мы в целом ряде случаев обнаруживаем, что разные классы (слои) одного и того же общества ориентированы на разные национальные кухни. Наиболее привилегированные и богатые классы (слои) нередко предпочитают зарубежные кухни, предлагающие большой выбор роскошных и дорогих блюд, тогда как остальные (незнатные и небогатые дворяне, мелкая буржуазия и социальные низы) ограничены более простой и бедной национальной кухней. Назовем это явление кулинарно-классовой дисагрегированностью. Красочные примеры этого явления дает великая русская литература.

Согласно А. С. Пушкину, пища аристократа Евгения Онегина включала в себя французские вина, "roast-beef окровавленный", "трюфли", "Страсбурга пирог нетленный меж сыром лимбургским живым и ананасом золотым". Степан Аркадьевич Облонский из "Анны Карениной" Л. Н. Толстого заказывает официанту в ресторане три десятка фленсбургских устриц, кашу а-ла рюсс, суп прентаньер, рыбу тюрбо под густым соусом Бомарше, ростбиф, каплуна, пулард а лестрагон (курицу с пряными травами), маседуан де фрюи (фрукты, облитые вином), сыр пармезан и вина (шампанское и шабли). Как видим, Онегин и Облонский, относящиеся к высшей аристократии Российской империи XIX в., были ориентированы в основном на французскую кухню с некоторыми английскими мотивами.

Н. В. Гоголь описал гастрономические практики незнатного и небогатого мелкого и среднего дворянства. В "Старосветских помещиках" главные герои употребляют блюда русской (и украинской) кухонь - кашу, коржики с салом, пирожки с маком, с сыром, с капустой, с гречневой кашей, рыжики соленые, грибки с чабрецом, сушеную рыбу, желе, пастилу на меду и на сахаре, водку, кофе, кисель, молоко, узвар с грушами, варенье, фрукты, ягоды. Обед Собакевича в "Мертвых душах" выглядел так: водка, соленья, щи, няня (бараний желудок, фаршированный гречневой кашей, мозгом и ножками), ватрушки, индюк, фаршированный яйцами, рисом, печенкой, бараний бок с кашей, варенье. Собакевич критикует немецкую и французскую кухни за то, что они морят диетами, а французская еще и лягушек предлагает. Таким образом, он выступает не только как кулинарный патриот, но и как представитель низшего и среднего дворянства, для которого кулинарные пристрастия - повод выразить неприязнь (и зависть) к богатой знати, предпочитающей французскую кухню.

Вот пример кухни помещиков средней руки. Петр Петрович Петух (второй том "Мертвых душ" Гоголя) делает заказ своим поварам: "Да кулебяку сделай на четыре угла. В один угол положи ты мне осетра да вязигу, в другой запусти гречневой кашицы, да грибочков с лучком, да молок сладких, да мозгов, да еще чего знаешь там эдакого...".

Но все же родовитая русская знать тяготела к французской кухне, поскольку кухня русских мелких и даже средних помещиков была недостаточно роскошной и изощренной, предлагала недостаточно широкую гамму гастрономических удовольствий. Безусловно, определенное значение имела и гастрономическая мода, которая уже в XIX в. была всеевропейской.

Из статьи: Рахманов А. Б. Детерминанты глобального кулинарного пространства // ЭКО. Всероссийский экономический журнал, № 7, Июль 2017, C. 72-88

Еда в литературе, в частности, в русской литературе, — это больше, чем просто еда. Она — часть антуража, наравне с меб лировкой гостиных героев, их внешностью, костюмом и природой. Что и как ели герои знаменитых литературных произведений русских авторов да чем запивали?



1. Как изволил кушать Митрофанушка из «Недоросля» Фонвизина:

Г-жа Простакова. Ах, Мати Божия! Что с тобою сделалось, Митрофанушка?
Митрофан. Так, матушка. Вчера после ужина схватило.
Скотинин. Да видно, брат, поужинал ты плотно.
Митрофан. А я, дядюшка, почти и вовсе не ужинал.
Простаков. Помнится, друг мой, ты что-то скушать изволил.
Митрофан. Да что! Солонины ломтика три, да подовых, не помню, пять, не помню, шесть.
Еремеевна. Ночью то и дело испить просил. Квасу целый кувшинец выкушать изволил.

2. Пожалуй, самые сочные описания провизии можно найти в произведениях Гоголя.

«Мертвые души»

«Покамест ему подавались разные обычные в трактирах блюда, как то: щи с слоеным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей, мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярку жареную, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам; покамест ему всё это подавалось, и разогретое и просто холодное, он заставил слугу или полового рассказывать всякий вздор о том, кто содержал прежде трактир и кто теперь, и много ли дает дохода, и большой ли подлец их хозяин».

Поросенок есть? — с таким вопросом обратился Чичиков к стоявшей бабе.
- Есть.
- С хреном и со сметаною?
- С хреном и со сметаною.
- Давай его сюда!

Сосиски с капустой, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок


«Это было у места, потому что Фемистоклюс укусил за ухо Алкида, и Алкид, зажмурив глаза и открыв рот, готов был зарыдать самым жалким образом, но, почувствовав, что за это легко можно было лишиться блюда, привел рот в прежнее положение и начал со слезами грызть баранью кость, от которой у него обе щеки лоснились жиром. Хозяйка очень часто обращалась к Чичикову с словами: «Вы ничего не кушаете, вы очень мало взяли». На что Чичиков отвечал всякий раз: «Покорнейше благодарю, я сыт, приятный разговор лучше всякого блюда».

«Он наливал очень усердно в оба стакана, и направо, и налево, и зятю, и Чичикову; Чичиков заметил, однако же, как-то вскользь, что самому себе он не много прибавлял. Это заставило его быть осторожным, и как только Ноздрев как-нибудь заговаривался или наливал зятю, он опрокидывал в ту же минуту свой стакан в тарелку. В непродолжительном времени была принесена на стол рябиновка, имевшая, по словам Ноздрева, совершенный вкус сливок, но в которой, к изумлению, слышна была сивушища во всей своей силе. Потом пили какой-то бальзам, носивший такое имя, какое даже трудно было припомнить, да и сам хозяин в другой раз назвал его уже другим именем».

«Ночь перед Рождеством»

«Тут заметил Вакула, что ни галушек, ни кадушки перед ним не было; но вместо того на полу стояли две деревянные миски: одна была наполнена варениками, другая сметаною. Мысли его и глаза невольно устремились на эти кушанья. «Посмотрим, — говорил он сам себе, — как будет есть Пацюк вареники. Наклоняться он, верно, не захочет, чтобы хлебать, как галушки, да и нельзя: нужно вареник сперва обмакнуть в сметану».

Только что он успел это подумать, Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать. «Вишь, какое диво!» — подумал кузнец, разинув от удивления рот, и тот же час заметил, что вареник лезет и к нему в рот и уже вымазал губы сметаною».

3. Герои «Бесприданницы» Островского любили потягивать чай, но и не только его:

Вожеватов. Гаврило, дай-ка нам чайку моего, понимаешь?.. Моего!
Гаврило. Слушаю-с. (Уходит.)
Кнуров. Вы разве особенный какой пьете?
Вожеватов. Да все то же шампанское, только в чайники он разольет и стаканы с блюдечками подаст.

Вареник лезет и к нему в рот и уже вымазал губы сметаною


4. В жизни Ильи Ильича Обломова еда занимает крайне важное место:

«Забота о пище была первая и главная жизненная забота в Обломовке. Какие телята утучнялись там к годовым праздникам! Какая птица воспитывалась! Сколько тонких соображений, сколько занятий и забот в ухаживанье за нею! Индейки и цыплята, назначаемые к именинам и другим торжественным дням, откармливались орехами; гусей лишали моциона, заставляли висеть в мешке неподвижно за несколько дней до праздника, чтоб они заплыли жиром. Какие запасы были там варений, солений, печений! Какие меды, какие квасы варились, какие пироги пеклись в Обломовке!»


Меняется жизнь, меняется обстановка, тускнеет и беднеет еда:

«Захар принес старую скатерть, постлал на половине стола, подле Обломова, потом осторожно, прикусив язык, принес прибор с графином водки, положил хлеб и ушел. Дверь с хозяйской половины отворилась, и вошла Агафья Матвеевна, неся проворно шипящую сковороду с яичницей. Акулины уже не было в доме. Анисья — и на кухне, и на огороде, и за птицами ходит, и полы моет, и стирает; она не управится одна, и Агафья Матвеевна, волей-неволей, сама работает на кухне: она толчет, сеет и трет мало, потому что мало выходит кофе, корицы и миндалю, а о кружевах она забыла и думать. Теперь ей чаще приходится крошить лук, тереть хрен и тому подобные пряности. В лице у ней лежит глубокое уныние.

Какие меды, какие квасы варились, какие пироги пеклись в Обломовке!


Но не о себе, не о своем кофе вздыхает она, тужит не оттого, что ей нет случая посуетиться, похозяйничать широко, потолочь корицу, положить ваниль в соус или варить густые сливки, а оттого, что другой год не кушает этого ничего Илья Ильич, оттого, что кофе ему не берется пудами из лучшего магазина, а покупается на гривенники в лавочке; сливки приносит не чухонка, а снабжает ими та же лавочка, оттого, что вместо сочной котлетки она несет ему на завтрак яичницу, заправленную жесткой, залежавшейся в лавочке же ветчиной».

5. Герои Пушкина тоже были не дураки поесть:

Уж темно: в санки он садится.
«Пади, пади!» — раздался крик;
Морозной пылью серебрится
Его бобровый воротник.
К Talon помчался: он уверен,
Что там уж ждет его Каверин.
Вошел: и пробка в потолок,
Вина кометы брызнул ток;
Пред ним roast-beef окровавленный,
И трюфли, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет,
И Страсбурга пирог нетленный
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым.

6. Герой «Анны Карениной» Стива Облонский знал толк и в еде, и в выпивке:

Мгновенно разостлав свежую скатерть на покрытый уже скатертью круглый стол под бронзовым бра, он пододвинул бархатные стулья и остановился перед Степаном Аркадьичем с салфеткой и карточкой в руках, ожидая приказаний.

Если прикажете, ваше сиятельство, отдельный кабинет сейчас опростается: князь Голицын с дамой. Устрицы свежие получены.
- А! устрицы.
Степан Аркадьич задумался.
- Не изменить ли план, Левин? — сказал он, остановив палец на карте. И лицо его выражало серьезное недоумение.
- Хороши ли устрицы? Ты смотри!
- Фленсбургские, ваше сиятельство, остендских нет.
- Фленсбургские-то фленсбургские, да свежи ли?
- Вчера получены-с.
- Так что ж, не начать ли с устриц, а потом уж и весь план изменить? А?
- Мне все равно. Мне лучше всего щи и каша; но ведь здесь этого нет.
- Каша, а ла рюсс, прикажете? — сказал татарин, как няня над ребенком, нагибаясь над Левиным.
- Нет, без шуток, что ты выберешь, то и хорошо. Я побегал на коньках, и есть хочется. И не думай, — прибавил он, заметив на лице Облонского недовольное выражение, — чтоб я не оценил твоего выбора. Я с удовольствием поем хорошо.
- Еще бы! Что ни говори, это одно из удовольствий жизни, — оказал Степан Аркадьич. — Ну, так дай ты нам, братец ты мой, устриц два, или мало — три десятка, суп с кореньями…
- Прентаньер, — подхватил татарин. Но Степан Аркадьич, видно, не хотел ему доставлять удовольствие называть по-французски кушанья.
- С кореньями, знаешь? Потом тюрбо под густым соусом, потом… ростбифу; да смотри, чтобы хорош был. Да каплунов, что ли, ну и консервов.

Татарин, вспомнив манеру Степана Аркадьича не называть кушанья по французской карте, не повторял за ним, но доставил себе удовольствие повторить весь заказ по карте: «Суп прентаньер, тюрбо сос Бомарше, пулард, а лестрагон, маседуан де фрюи…» — и тотчас, как на пружинах, положив одну переплетенную карту и подхватив другую, карту вин, поднес ее Степану Аркадьичу.

Что же пить будем?
- Я что хочешь, только немного, шампанское, — сказал Левин.
- Как? сначала? А впрочем, правда, пожалуй. Ты любишь с белою печатью?
- Каше блан, — подхватил татарин.
- Ну, так этой марки к устрицам подай, а там видно будет.
- Слушаю-с. Столового какого прикажете?
- Нюи подай. Нет, уж лучше классический шабли.
- Слушаю-с. Сыру вашего прикажете?
- Ну да, пармезану. Или ты другой любишь?
- Нет, мне все равно, — не в силах удерживать улыбки, говорил Левин.

Вошел: и пробка в потолок, вина кометы брызнул ток


7. Для героя рассказа Чехова долгожданная трапеза обернулась настоящей бедой:

«Надворный советник Семен Петрович Подтыкин сел за стол, покрыл свою грудь салфеткой и, сгорая нетерпением, стал ожидать того момента, когда начнут подавать блины… Перед ним, как перед полководцем, осматривающим поле битвы, расстилалась целая картина… Посреди стола, вытянувшись во фронт, стояли стройные бутылки. Тут были три сорта водок, киевская наливка, шатолароз, рейнвейн и даже пузатый сосуд с произведением отцов бенедиктинцев. Вокруг напитков в художественном беспорядке теснились сельди с горчичным соусом, кильки, сметана, зернистая икра (3 руб. 40 коп. за фунт), свежая семга и проч. Подтыкин глядел на всё это и жадно глотал слюнки… Глаза его подернулись маслом, лицо покривило сладострастьем…

Ну, можно ли так долго? — поморщился он, обращаясь к жене. — Скорее, Катя!

Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя ожечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…

Но тут его хватил апоплексический удар».

Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки…


8. В «Хождении по мукам» главные герои, которые ведут весьма богемный образ жизни, то и дело потягивают вино и шампанское в ожидании скорой революции:

«Да, еще новость, — встретила Акундина, уверяет, что в самом ближайшем времени у нас будет революция. Понимаешь, на заводах, в деревнях — повсюду брожение. Ах, поскорее бы. Николай Иванович до того обрадовался, что повел меня к Пивато, и мы выпили бутылку шампанского, ни с того ни с сего, за будущую революцию».

«Даша, потягивая через соломинку шампанское, наблюдала за столиками. Вот перед запотевшим ведром и кожурой от лангуста сидит бритый человек с напудренными щеками. Глаза его полузакрыты, рот презрительно сжат. Очевидно, сидит и думает о том, что в конце концов электричество потухнет и все люди умрут, — стоит ли радоваться чему-нибудь».

«Он снял с нее пальто и шляпу и положил на сломанное креслице. Половой принес бутылку шампанского, мелких яблочков и кисть винограда с пробковыми опилками, заглянул в рукомойник и скрылся все так же хмуро. Елизавета Киевна отогнула штору на окне, — там среди мокрого пустыря горел газовый фонарь и ехали огромные бочки с согнувшимися под рогожами людьми на козлах. Она усмехнулась, подошла к зеркалу и стала поправлять себе волосы какими-то новыми, незнакомыми самой себе движениями. «Завтра опомнюсь, — сойду с ума», — подумала она спокойно и расправила полосатый бант.
Бессонов спросил:
- Вина хотите?
- Да, хочу».

«Иван Ильич велел вынести столик на палубу и, глядя на карточку, озабоченно стал скрести чисто выбритый подбородок.
- Что вы думаете, Дарья Дмитриевна, относительно бутылки легкого белого вина?
- Немного выпью с удовольствием.
- Белого или красного?
Даша так же деловито ответила:
- Или то, или другое.
- В таком случае — выпьем шипучего».

Но иногда герои попадают и на простецкие кухни:

«Даша подумала, что доставит ему удовольствие, если согласится, поднялась и пошла в столовую. Там на столе стояло блюдо с бутербродами и помятый самовар. Телегин сейчас же собрал грязные тарелки и поставил их прямо на пол в угол комнаты, оглянулся, ища тряпку, вытер стол носовым платком, налил Даше чаю и выбрал бутерброд наиболее «деликатный». Все это он делал не спеша, большими сильными руками, и приговаривал, словно особенно стараясь, чтобы Даше было уютно среди этого мусора: «Хозяйство у нас в беспорядке, это верно, но чай и колбаса первоклассные, от Елисеева. Были конфеты, но съедены, хотя, — он поджал губы и поглядел на Дашу, в синих глазах его появился испуг, затем решимость, — если позволите?» — и вытащил из жилетного кармана две карамельки в бумажках.

«С таким не пропадешь», — подумала Даша и тоже, чтобы ему было приятно, сказала:

— Как раз мои любимые карамельки».

А в революцию радости еды и вовсе редкость:

«Иван Ильич очень уважал свою печку, смазывал щели ее глиной, подвешивал под трубы жестянки, чтобы деготь не капал на пол. Когда вскипел чайник, он вытащил из кармана пакет и насыпал сахару в стакан, послаще. Из другого кармана вытащил лимон, чудом попавший ему в руки сегодня (выменял за варежки у инвалида на Невском), приготовил сладкий чай с лимоном и поставил перед Дашей.

Дашенька, тут с лимончиком… А сейчас я спроворю моргалку. Так называлось приспособление из железной баночки, где в подсолнечном масле плавал фитилек. Иван Ильич принес моргалку, и комната кое-как осветилась. Даша уже по-человечески сидела в кресле, кушала чай. Телегин, очень довольный, сел поблизости».

Он вытащил из кармана пакет и насыпал сахару в стакан, послаще


9. Еще один мастер описывать пиршества — Михаил Булгаков. В «Мастере и Маргарите» Воланд и компания — истинные ценители:

Нет, нет, нет! Ни слова больше! Ни в каком случае и никогда! В рот ничего не возьму в вашем буфете! Я, почтеннейший, проходил вчера мимо вашей стойки и до сих пор не могу забыть ни осетрины, ни брынзы. Драгоценный мой! Брынза не бывает зеленого цвета, это вас кто-то обманул. Ей полагается быть белой. Да, а чай? Ведь это же помои! Я своими глазами видел, как какая-то неопрятная девушка подливала из ведра в ваш громадный самовар сырую воду, а чай между тем продолжали разливать. Нет, милейший, так невозможно!
- Я извиняюсь, — заговорил ошеломленный этим внезапным нападением Андрей Фокич, — я не по этому делу, и осетрина здесь ни при чем.
- То есть как это ни при чем, если она испорчена!
- Осетрину прислали второй свежести, — сообщил буфетчик.

Голубчик, это вздор!
- Чего вздор?
- Вторая свежесть — вот что вздор! Свежесть бывает только одна — первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что она тухлая!

Дорогой Степан Богданович, — заговорил посетитель, проницательно улыбаясь, — никакой пирамидон вам не поможет. Следуйте старому мудрому правилу, — лечить подобное подобным. Единственно, что вернет вас к жизни, это две стопки водки с острой и горячей закуской.

Степа был хитрым человеком и, как ни был болен, сообразил, что раз уж его застали в таком виде, нужно признаваться во всем.

Откровенно сказать… — начал он, еле ворочая языком, — вчера я немножко…
- Ни слова больше! — ответил визитер и отъехал с креслом в сторону. Степа, тараща глаза, увидел, что на маленьком столике сервирован поднос, на коем имеется нарезанный белый хлеб, паюсная икра в вазочке, белые маринованные грибы на тарелочке, что-то в кастрюльке и, наконец, водка в объемистом ювелиршином графинчике. Особенно поразило Степу то, что графин запотел от холода. Впрочем, это было понятно — он помещался в полоскательнице, набитой льдом. Накрыто, словом, было чисто, умело.

Вторая свежесть — вздор! Свежесть бывает только одна — первая


Ну, и, конечно, золотая фраза Бегемота:

Ноблесс оближ, — заметил кот и налил Маргарите какой-то прозрачной жидкости в лафитный стакан.
- Это водка? — слабо спросила Маргарита.
Кот подпрыгнул на стуле от обиды.
- Помилуйте, королева, — прохрипел он, — разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!

10. О еде в русской литературе можно говорить, пожалуй, бесконечно, но нужно же чем-то завершить. Напоследок вспомним, чем Бог послал отобедать «голубому воришке» из «12 стульев»:

«В этот день бог послал Александру Яковлевичу на обед бутылку зубровки, домашние грибки, форшмак из селедки, украинский борщ с мясом 1-го сорта, курицу с рисом и компот из сушеных яблок».

Заходи и присаживайся, любезный читатель, стол уже накрыт. В нашем сегодняшнем меню – пирожки и соленые огурчики, устрицы и ростбиф, вареники, блины и другие блюда, которые появлялись на страницах русской классической литературы XIX. Перефразируя известное изречение Евгения Евтушенко, еду в русской классике можно смело назвать «больше, чем едой». И дело не только в аппетитных описаниях: нередко именно посредством «пищевых» образов и лексики писателям удавалось передать тончайшие нюансы смысла.

Щи против устриц: дуэль жизненных философий

Первыми по-настоящему возбуждающими аппетит строками русская литература обязана Г.Р. Державину. Уже в своей оде «Фелица» он воспевает «славный окорок вестфальской» и не без сладострастия признается устами лирического героя: «шампанским вафли запиваю, и все на свете забываю ». В «Похвале сельской жизни» поэт идет еще дальше и задает узловую гастрономическую дихотомию русской литературы: заморская утонченная пища против традиционной домашней. Он рисует уютную картину домашнего помещичьего обеда в кругу семьи с горшком «горячих, добрых щей», после которого устрицы и все прочее, «чем окормляют нас французы » кажется невкусным.

В дальнейшем это противопоставление появилось на страницах многих русских классиков, развиваясь и углубляясь, но суть оставалась той же: французская кухня несла в себе символику светского блеска, оторванности от дома и желания «красивой жизни», а традиционная русская пища олицетворяла семейственность, простоту нравов и приверженность «привычкам милой старины».

Ярко это столкновение двух миров проявляется в «Евгении Онегине» А.С. Пушкина: сложно найти две менее схожие трапезы, чем изысканный пир Евгения в петербургском ресторане и именины Татьяны в доме Лариных. На одном полюсе «roast-beef окровавленный », трюфели, ананас и дорогие французские вина, на другом - жирный пирог, жаркое, отечественное Цимлянское шампанское и чай с ромом. Могут ли герои со столь разными привычками понять друг друга? Вряд ли. Несхожесть кулинарных традиций и отношения к быту подчеркивает несовместимость и взаимное непонимание наших героев еще до того, как звучит финальное «нет» Татьяны.

Несхожесть кулинарных традиций и отношения к быту подчеркивает несовместимость и взаимное непонимание наших героев еще до того, как звучит финальное «нет» Татьяны.

Впрочем, Пушкин не морализатор и не осуждает «все французское», отдавая должное каждому из двух миров и описывая их с одинаковой наблюдательностью и теплотой.

Не менее выразительна коллизия «простой» и «светской» еды в «Анне Карениной» Льва Толстого. Шикарные обеды Стивы Облонского с устрицами и пармезаном противопоставлены простым трапезам Левина, любящего щи и кашу и порой делящего тюрю с крестьянами. Несмотря на то, что симпатии автора, безусловно, на стороне народной кухни, пиры Стивы он живописует со знанием дела. Однако двойственность гастрономических вселенных в «Анне Карениной» служит не только для раскрытия характеров персонажей, она заключает в себе гораздо более глубокую символику. Отношение к еде становится отражением отношения к жизни и моральному выбору.

Один из сквозных образов романа - калач, имеющий метафорическое значение соблазна. В диалоге с Облонским этот образ облекается в слова: Левин сравнивает измену любимой жене с тем, как сытый человек крадет калач, а Облонский возражает «калач иногда пахнет так, что не удержишься».

После прочтения этого эпизода становится понятно символическое значение сцены из начала романа, где Стива Облонский, недавно изменивший жене, с удовольствием ест калач с маслом и стряхивает с груди его крошки (налицо параллель с откушенным запретным плодом). Левин же, сторонник позиции «не красть калачей», взаимодействует со злополучным пекарским изделием иначе: перед тем, как просить руки Кити, он заказывает калач в трактире, но не чувствует желания его съесть и в итоге… выплевывает.

Безусловно, эта деталь может говорить о том, что в волнении герой потерял всяческий аппетит, но нельзя спускать со счетов и метафорическую трактовку.

На этом «пищевые» сравнения в романе не заканчиваются. Образ калача - лишь одно из звеньев нерушимой цепи, которыми связаны в «Анне Карениной» понятия любви и страсти, голода и гурманства. «Я - как голодный человек, которому дали есть», - говорит о своей любви к Вронскому Анна. Переживая охлаждение Вронского, она замечает: «Да, того вкуса уж нет для него во мне». Здесь также заметна разница восприятий: для нее любовь - утоление душевного голода, жизненная необходимость, а для него - всего лишь вкус, который способен померкнуть. В этом отношении Анна оказывается ближе к Левину, который ест для того, чтобы «поскорее наесться», а не подольше лакомиться. В конце романа вкус к еде (и жизни) теряет и Анна - не притрагивается к хлебу и сыру, а на вокзале ее внимание привлекает грязное мороженое в кадке мороженщика и жадные взгляды мальчишек на него. «Всем нам хочется сладкого, вкусного», - с отвращением думает она, и, конечно же, смысл этого предложения - не только в констатации общечеловеческой любви к сладостям.

Пирожки с любовью по-гоголевски

Тема еды и ее соотнесение с любовью и страстью встречается во множестве произведений русской классической литературы XIX века. Целомудренная в изображении плотских страстей, в отношении пищевых удовольствий она не была столь же аскетичной. Все богатство вкусов, красок, весь спектр удовольствий, связанных с едой, отображены в ней, подчас со сладострастной чувственностью. Особенно выразительно эта взаимосвязь проявляется в произведениях Н.В. Гоголя.

Исследователи много писали о значении образов пищи в творчестве Гоголя, прежде всего для раскрытия характеров персонажей, но мы хотим сосредоточить наше внимание именно на взаимосвязи страсти и чревоугодия. Они столь часто идут в его книгах бок о бок, что можно вывести формулу «любовь = еда», и наоборот.

В ходе дальнейшего развития событий равенство любви и еды превращается в сумму: герой совмещает оба удовольствия, в одной руке держа вареник, а другой обнимая «дородный стан» хозяйки.

Яркое воплощение этой гоголевской аксиомы - пародийная сценка из «Сорочинской ярмарки», где герои флиртуют между собой с помощью гастрономической лексики на фоне аппетитно накрытого стола. В ходе дальнейшего развития событий равенство любви и еды превращается в сумму: герой совмещает оба удовольствия, в одной руке держа вареник, а другой обнимая «дородный стан» хозяйки.

Но наиболее романтическое и даже лирическое обжорство описывает Гоголь в «Старосветских помещиках». Ироничная ода счастливой совместной жизни Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны - это ода взаимной заботе, выражаемой прежде всего в стремлении вкусно накормить. Пульхерия Ивановна постоянно потчует любимого супруга пирожками, варениками, домашними соленьями, фруктами и прочими «изделиями старинной вкусной кухни». Мира за пределами ограды сада для них не существует, детей у стариков нет, и, замкнутые друг на друге, они стремятся наполнить жизнь любимого существа удовольствиями. По сути, это все, что им остается. Любовь переплавляется в еду, и, судя по ее количеству, чувство это огромно. Еда становится единственной возможностью создать что-либо из их совместной любви, и эта забота превращается в самореализацию, в смысл жизни.

Недаром первая «бытовая» просьба Пульхерии Ивановны к ключнице на смертном одре - «чтобы на кухне готовилось то, что он [Афанасий Иванович] любит », а растерянный муж, не зная, как помочь умирающей старушке, предлагает ей «что-нибудь покушать». И, впервые разрушая их счастливый пищевой круговорот, она не отвечает ему и умирает. Но и память о ней воспринимается вдовцом через призму еды: видя некогда любимые покойницей мнишки со сметаной, Афанасий Иванович, несмотря на все попытки удержаться, горько и безутешно плачет. Примечательно, что предчувствие смерти приходит к старику именно в саду, по которому супруги любили гулять вместе и удивительное плодородие которого вызывает четкие ассоциации с райским садом.

Параллель «любовь-еда» ярко проявляется и в других произведениях русской литературы. Возвращаясь к «Анне Карениной», вспомним огромную грушу, которую Стива Облонский привозит жене (и в этот же день его, счастливого и беспечного, разоблачат в измене). Столь же показателен трогательный момент из гораздо более позднего «Хождения по мукам» А.Н. Толстого, где Телегин неловко пытается позаботиться о Даше в их первую встречу, выбрав ей самый «деликатный» бутерброд и предложив карамельки из своего кармана. «Как раз мои любимые карамельки », - отвечает девушка, пытаясь сделать ему приятно - и на метафорическом уровне принимает его ухаживания, симпатию и, в конечном счете, самого Телегина.

Гастрономический рай или блины-убийцы

Еще один крупный роман, в котором бесконечно важен символизм пищи - «Обломов» И.А. Гончарова. Еда в нем тоже становится синонимом любви. Идеальный образ Обломовки в воображении Ильи Ильича - райская картина, сотканная из любви и сна. Полнота жизни воплощается в ломящемся от снеди обеденном столе, и не удивительно, что Обломову понятнее «пищевой» язык любви хлопотливой хозяйки Агафьи Тимофеевны, потчующей его различными вкусностями, нежели попытки прекрасной Ольги пробудить его к жизни.

Даже фамилия Пшеницыной - «говорящая», и в романе ее образ то и дело перекликается с темой выпечки. То Обломов посмотрит на нее, как на «горячую ватрушку», то хозяйка угощает барина пирогом, который «не хуже обломовских».

Причем каждый раз этот процесс угощения подчеркнуто телесен и чувственен: из-за занавески высовывается обнаженная рука Агафьи с тарелкой, на которой дымится свежеиспеченный пирог.

Удовольствие от еды соединяется с эротизмом голого тела - и погружает несчастного Илью Ильича все глубже в бездну сонной приземленности. Недуг Обломова - «отолщение сердца» - тоже ассоциативно связан с темой чревоугодия, и также показательно то, что он, понимая, что «переполнять ежедневно желудок есть своего рода постепенное самоубийство », все же не может остановиться. Здесь тема еды обретает еще одно измерение: соотнесение ее с темой поглощения и смерти. Ассоциативных примеров в романе предостаточно: послеобеденный сон в Обломовке, названный автором «истинным подобием смерти»; упоминание о деревенских гусях, которых подвешивают неподвижно, чтобы они заплыли жиром; мысли барина о «непокладных» руках Агафьи, которые «накормят, напоят, оденут и обуют и спать положат, а при смерти закроют <…> глаза».

Еще любопытнее отношения между едой и смертью обыгрываются в романе М.Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы». Иудушка Головлев, любитель уменьшительно-ласкательных окончаний и разговоров за чаем, строгий ревнитель «обеденок» и «панихидок» не раз называется в книге «пустоутробным». Это определение можно отнести как к внутренней пустоте героя, так и к его ненасытному голоду до материальных благ. Этот голод, чувство нужды и свою скаредность постепенно окутывает все барское имение, по мере того, как Порфирий Владимирович прибирает к рукам все новые и новые владения.

Трио «голод-вкус-сытость» проходит через весь текст романа. Многоречивые отповеди Иудушки сравниваются с «камнем, поданным голодному человеку», и автор сам задается вопросом, сознает ли герой, «что это камень, а не хлеб», но в любом случае «у него ничего другого не было». В конце романа Головлево предстает воображению Анниньки как «сама смерть, злобная, пустоутробная», как место, где кормят протухшей солониной и попрекают каждым лишним куском.

Удовольствие от еды соединяется с эротизмом голого тела – и погружает несчастного Илью Ильича все глубже в бездну сонной приземленности.

Тема гниения и разложения становится закономерным «мостиком» между темой еды и смерти, и рассказ из начала книги о том, как англичанин на спор съел дохлую кошку, закономерно вплетается в этот метафорический ряд.

Еще одна пищевая параллель - «сладко-горько» - часто появляется в речах Иудушки. Как правило, в отношении «горьких», но заслуженных родительских слов и желания «сладенького», которое нужно сдерживать. Единственный, кому в сладком Головлев до поры до времени не отказывает - это его мать, которой у сына «и тепленько, и сытенько». Конфликт с братьями также нередко передается через «пищевые» образы, начиная с детства, когда Иудушка спрятал яблоко к себе в шкаф, а брат Володя нашел его и съел, и продолжается сравнением детей, лишенных наследства, с «выброшенными кусками». Отделение этих «кусков» углубляет тему раздробленности, разложения, деления целого на части и их поглощения.

Примечательно, что, пирог, символ семейного единства и изобилия, столь часто упоминающийся во многих русских произведениях, в «Господах Головлевых» появляется редко. Однако контекст его появления всегда «говорящий». По ходу действия дважды встречается упоминание о том, что мать не дает пирог своим детям, которых держит впроголодь - и когда они были маленькими, и когда выросли. Нелюбимый старший сын Степка-балбес в детстве забирался на кухню и воровал там пирог (показательная метафора получить любовь во что бы то ни стало), но, став взрослым, понял безнадежность своих усилий. Приехав в гости к матери, он узнает, что к обеду ожидается, в числе прочего, малиновый пирог со сливками, и с горечью резюмирует: «сгноит, но <мне> не даст».

Единственный пирог, поедание которого в романе описано воочию - поминальный, соединяющий в себе символику и яства, и смерти.

Непосредственно соединяются еда и смерть в небольшой, но очень выразительной юмореске А.П. Чехова «О бренности». В ней надворный советник Семен Петрович Подтыкин тщательно готовится к поеданию блинов: обливает их маслом, икрой, сметаной, накрывает жирными кусками соленой рыбы, и… умирает от апоплексического удара, не успев отведать лакомства. Стала ли убийцей Подтыкина нелепая случайность или же, хотя бы отчасти, виновата неумеренная страсть к еде? Говоря «страсть», мы подразумеваем и эротический оттенок, который то и дело проглядывает в этой зарисовке: при виде богатых закусок лицо надворного советника «покривило сладострастие», да и сами блинчики передним «пухлые, как плечо купеческой дочки».

Это не единственное упоминание писателем блинов в контексте Танатоса. В масленичном рассказе «Глупый француз» Чехов тоже обращается к теме смертельного (во всех смыслах) чревоугодия. Приезжий французский клоун Пуркуа становится свидетелем обжорства русского кутилы, и, глядя за тем, как тот заказывает себе новые и новые блюда, приходит к выводу, что тот хочет покончить жизнь самоубийством. Француз решает спасти несчастного и кончается все, как это часто бывает в произведениях Антона Павловича, конфузом. Тема чревоугодия, уже не в «смертельном» контексте появляется и в других рассказах и пьесах Чехова. Иногда как трагикомическое противопоставление чувствам героев (знаменитая «осетрина с душком» в «Даме с собачкой»), а иногда - как предмет почти сочувственной иронии. Ярчайший пример - рассказ «Сирена», целиком посвященный непобедимому «пищевому сладострастию».

Осетрина второй свежести и нарзан из иной жизни

От образа смерти до образа рая (в том числе и потерянного) - всего один шаг, и многие писатели (особенно в XX веке) трактовали еду именно как отражение «потерянного рая». Именно такое ощущение создается при прочтении романа «Лето Господне» И. Шмелева.

Детская радость жизни, изобилие и многокрасочность окружающего мира, восхищение каждой его мелочью - все это создает ощущение идеального мира, который в конце книги разрушается на глазах читателя вместе со смертью отца главного героя.

Но, пока роковое событие не случилось, перед нами предстает и выразительная картина постного рынка, и накрытого к различным религиозным праздникам стола, и детских лакомств.

В «Лете Господнем» еда становится символом блаженства, и зиждется оно на определенности. Праздничный календарь строго соблюдается в семье главного героя, и через эту череду событий, в потоке строго регламентированного времени он воспринимает окружающий мир. Смена традиционных блюд на столе месяц за месяцем делает ощутимым и предсказуемым ритм жизни. Тем сильнее столкновение мальчика с горем, когда в связи со смертельной болезнью отца традиционный ход вещей нарушается. И снова именно еда помогает автору продемонстрировать трагический раскол детской вселенной на «до» и «после»: соборовавший умирающего отца героя протодьякон, пытаясь утешить детей, дает им по «свадебной» конфете. Эта неуместность праздничного лакомства на похоронах производит глубокое впечатление на ребенка и становится первым предвестником непростых жизненных перемен, ждущих его потом. В позднейшем произведении И. Шмелева «Солнце мертвых» о тяжелых временах Гражданской войны пугающе ощутимо описаны «голод, и страх, и смерть». Слово «сытость» и его производные встречаются в тексте книги всего 2 раза. (Для сравнения - слово «голод» и его производные - 67 раз). Но это «лето» навсегда останется в памяти лирического героя лакомым и безоблачным.

Единственный пирог, поедание которого в романе описано воочию – поминальный, соединяющий в себе символику и яства, и смерти.

Еще один писатель, отношение к еде которого можно без сомнения назвать «ностальгическим» - М.А. Булгаков. В страшные годы революции, последующей «бескормицы» и глобального социального переустройства культура питания также полностью изменилась. Немало злой иронии адресовал писатель на страницах своих романов и повестей новому мироустройству, уделив внимание и гастрономическим переменам. Как не вспомнить «осетрину второй свежести» и краковскую колбасу, ядовитые замечания о «третьедневочных судачках» и столовых «нормального питания». Все эти нововведения ощущаются автором как нарушения нормы, устоявшегося жизненного ритма, и автор, хоть и не без самоиронии, тоскует о невозвратимом прошлом.

Эту тоску о былом разделяют и его герои: интеллигент профессор Преображенский из «Собачьего сердца», который пытается сохранить домашний порядок таким, каким он был до революции, Фока и Амвросий из «Мастера и Маргариты», тоскующие о стерляди, филейчиках, вальдшнепах и яйцах-кокотт. Однако на семге, нарезанной тончайшими ломтиками и икре в серебряной кадушке, обложенной снегом, уже лежит печать обреченности. «Принимать пищу» Преображенского и «харчеваться» Шарикова несовместимы, как на смысловом, так и на чисто фонетическом уровне. Потерянный рай уплывает в прошлое и становится недостижимым. И когда Булгаков с шутливо преувеличенным восторгом ностальгирует устами двух гурманов о яствах прошлых времен и «шипящем в горле нарзане», то в этом шипении звучат едва слышные слезы.

Любовь и смерть, сытость и всепоглощающий голод, райское изобилие или яд и гниль - тема еды таит в себе десятки, если не сотни возможных трактовок. Отношение к принятию пищи затрагивает как телесный, так и духовный аспект человеческой личности, и именно их слияние и взаимообогащение заставляет гастрономические образы в литературе быть такими понятными и ощутимыми. Однако еда не только уже давно вошла в литературу - саму литературу нередко обсуждают с помощью кулинарных категорий: «хороший вкус», «пища для ума», «вкусный» текст. Остается только избегать книжного фаст-фуда и наслаждаться искусством гениальных шеф-поваров слова. ■

Наталия Макуни

Литература

  1. Чехов А.П. О бренности, 1886.
  2. Салтыков-Щедрин М.Е. Господа Головлевы, 1875-1880.
  3. И. А. Гончаров. Собрание сочинений в восьми томах. Т. 4. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1953.
  4. Гоголь Н.В. Старосветские помещики. // Гоголь Н.В. Вечера на хуторе близ Диканьки. Миргород. Повести. Комедия «Ревизор». - Алма-Ата: Жазушы, 1984.
  5. Толстой А.Н. Хождение по мукам. 1921-1941.
  6. Толстой Л.Н. Анна Каренина. // Толстой Л.Н. Анна Каренина: Роман в 8-ми ч. М.: Худож. Лит., 1985.
  7. Пушкин А. С. «Евгений Онегин». // А. С. Пушкин. Избранные сочинения в 2-х т. Т. 2. Романы. Повести. М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1996.
  8. Державин Г.Р. Фелица // Г.Р. Державин. Стихотворения. Л.: Советский писатель, 1957.

Изображение еды нередко встречается в мировой литературе и живописи. В нашем исследовании мы говорим о различной художественной роли изображения еды в русской классической литературе и использовании его с целью:
— создания комического эффекта в комедии Д.И.Фонвизина «Недоросль» и в басне И.А.Крылова «Демьянова уха»;
— изображения культуры начала XIX века в романе Пушкина «Евгений Онегин»;
— характеристики персонажей в «Мертвых душах» и «Старосветских помещиках» Гоголя;
— создания гротеска в «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» Салтыкова-щедрина.

Начнём защиту нашего проекта с утверждения мысли о том, что изображение еды в комедии Фонвизина «Недоросль» служит и средством характеристики Митрофана, и средством создания комического эффекта.

Сценка из комедии «Недоросль»
С к о т и н и н. Да, видно, брат, поужинал ты плотно.
М и т р о фан. А я, дядюшка, почти и вовсе не ужинал. Да что? Солонины ломтика три да подовых, не помню, пять, не помню, шесть.
Е р е м е е в н а. Ночью то и дело испить просил. Квасу целый кувшин выкушать изволил.

Как видим, воспитание своего сына Митрофана госпожа Простакова сводила к заботе только о еде. О пище интеллектуальной, духовной ни Митрофан, ни его матушка понятия не имеют. Митрофан удовлетворяет свою физиологическую потребность в пище, буквально объедаясь: «Не помню, пять, не помню, шесть», — говорит он матери о съеденных подовых пирогах. А ведь подовые пироги — дрожжевые, большие, сытные. В словаре В.И.Даля говорится, что они «кислого теста, сильно всхожие, более с рыбой, поднимаемые на сковородке». Их пекли в больших печах и чаще в специальных пекарнях на подах — гладких кирпичных кладках внутри печи.

«Ломтика» три солонины, пять-шесть пироroв — художественная деталь, подчёркивающая животное начало в «злонравных» героях комедии. Фонвизин высмеивает недоросля, намеренно снижает его образ, используя для создания комического эффекта такую деталь, как большое количество съеденного им.

Крылов в басне «Демьянова уха» сравнивает настойчивое хлебосольство Демьяна с неумеренностью писателя, предлагающего прослушать и оценить свои произведения знакомым.

Эта аналогия очень неожиданная. Но литературно-исторический экскурс в XIX век позволяет нам узнать, что в первой половине века была традиция: писатель, прежде чем публиковать свои произведения в журнале, читал их своим знакомым, друзьям, поклонникам своего таланта.

Это происходило, например, в литературном салоне Зинаиды Волконской или в книжной лавке Ивана Смирдина. Крылов, создавая в басне экспрессивную картину русского хлебосольства, осмеял Демьяна, потерявшего всякую меру, потчуя соседа. Бегство Фоки означает, что чрезмерное гостеприимство невозможно выдержать.

Демьяну, с его чрезмерным угощением, уподобляется и писатель, не умеющий вовремя остановиться в насыщении слушателей пищей духовной (чтением своих опусов). Мораль басни обращена именно к писателю:

Писатель, счастлив ты, коль дар прямой имеешь;
Но если помолчать вовремя не умеешь
И ближнего ушей ты не жалеешь,
То ведай, что твои и проза, и стихи
Тошнее будут всем Демьяновой ухи.

И в произведениях Гоголя нередки описания еды.

В сборник «Миргород» входит повесть «Старосветские помещики», которую Гоголь из всего им написанного любил более, чем что-либо другое. К старосветским помещикам
обращена «не поражающая сила сарказма», а «возносящая сила лиризма». Величайшая вера Гоголя в прекрасное в человеке позволила ему найти любовь в обычной жизни, в заботе друг о друге любящих людей.

Переданное писателем желание Пульхерии Ивановны попотчевать супруга, порадовать его любимыми блюдами, трепетные отношения между старосветскими помещиками составляют лирическое начало повести. Благодаря этому в воображении читателей складывается картина мирной, размеренной, спокойной жизни провинциального дворянского поместья и его обитателей.

Сценка из повести «старосветские помещики»
А в т о р. Оба старичка, по старинному обычаю старосветских помещиков, очень любили покушать. Как только занималась заря (они всегда вставали рано) и как только двери заводили свой разноголосый концерт, они уже сидели за столиком и пили кофе…

Через некоторое время после прогулки во дворе Афанасий Иванович говорил: Афанасий Иванович. А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь?

П у л ь хер и я И в а н о в н а. Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков солёных?
Афанасий Иванович. Пожалуй, хоть и рыжиков или пирожков…

А в т о р. И на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками. За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушёными рыби и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни.

С любовью приготовленные блюда, хлебосольство, неторопливые разговоры делают жизнь старичков простой и ясной, помогают противостоять невзгодам, чьей-то злой воле.
Старосветский быт становится бытием, потому что его пронизывает любовь героев друг к другу, к жизни, пусть Гоголь и называет её «привычкой». Однако он говорил: «Такая глубокая, такая сокрушительная жалость», — о чувстве Пульхерии Ивановны к Афанасию Ивановичу.

«Такая долгая, такая жаркая печаль» — о чувстве старика после смерти жены. Гоголь называет своих героев Филемоном и Бавкидою и относит нас этим сравнением к трагедии Гёте «Фауст», где эти добрые существа противостоят злой воле Фауста. Они накрывают стол спасённому ими когда-то и возвратившемуся к ним страннику и за трапезой беседуют о произошедших в их жизни изменениях.

С т р а н н и к.

Вот он, ваш очаг отрадный,
Нежный колокола звон;
Да, от гибели нещадной
Я лишь вами был спасён!
Филемон (Бавкиде). В сад, жена, иди скорее,
Там ты стол накроешь нам.
Пусть дивится он, не смея
Верить собственным глазам.

В «Мёртвых душах» еда много говорит о персонажах. В главе, посвящённой визиту Чичикова к Собакевичу, в последнем подчёркиваются черты богатырства (хотя и с иронией) через многие портретные детали, перечисление блюд, поданных на обед, и их количество.

«Щи, моя душа, сегодня очень хороши! — сказал Собакевич, хлебнувши щей и отваливши себе с блюда огромный кусок няни, известного блюда, которое подаётся к щам и состоит из бараньего желудка, начинённого гречневой кашей, мозгами и ножками. -Эдакой няни, — продолжал он, обратившись к Чичикову, — вы не будете есть в городе, там вам чёрт знает что подадут. Это всё выдумали доктора немцы да французы, я бы их перевешал за это! Выдумали диету, лечить голодом! Что у них немецкая жидкостная натура, так они воображают, что и с русским желудком сладят! У меня не так. У меня свинина — всю свинью давай на стол. Баранина — всего барана тащи, гусь — всего гуся! Лучше я съем двух блюд, да съем в меру, как душа требует». Собакевич подтвердил это делом: он опрокинул половину бараньего бока к себе на тарелку, съел всё, обгрыз, обсосал до последней косточки».

Русский желудок для него равен широкой русской душе, это предмет его гордости. Конечно, Гоголь смеётся над своим героем. Но в сцене торга Чичикова с Собакевичем Собакевич уже гордится богатырством своих крестьян, говоря о мастерстве и силе каретника Михеева, сапожника Телятникова. Конечно, Гоголь понимает сущность своего персонажа, называя его кулаком: «Кто уж кулак, тому не разогнуться в ладонь». Ирония Гоголя в отношении Собакевича очевидна.

Еда в художественном произведении связана с изображением культуры определённой эпохи, образа жизни дворянства. В первой главе романа Пушкина «Евгений Онегин» герой мчится к ресторану на Невском проспекте:

К Талон помчался: он уверен,
Что там уж ждёт его Каверин.
Вошёл: и пробка в потолок,
Вина кометы брызнул ток;
Пред ним roast-beef окровавленный,
И трюфли, роскошь юных лет,
французской кухни лучший цвет,
И Страсбурга пирог нетленный
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым.

Пушкин ярко рисует роскошный стол ресторана, дорогие изысканные блюда, которые заказывала блестящая петербургская аристократия, которые любил и он сам. А за названиями этих блюд — пристрастия, мода, торговые связи, бытовые подробности русской жизни начала XIX века.

Из Бельгии привозили лимбургский сыр, который Пушкин называет «живым». Этот острый, с сильным запахом сыр был очень мягким и при разрезании растекался.

В романе «Евгений Онегин» описаны и древнерусские традиции и обряды. Упоминая
о масленичных блинах, Пушкин даёт и характеристику семьи Лариных:

Они хранили в жизни мирной
Привычки милой старины;
у них на Масленице жирной
Водились русские блины;
Два раза в год они говели;
Любили круглые качели,
Подблюдны, песни, хоровод …

Блины — традиционное русское блюдо на Масленицу: «Блин — символ солнца, красных дней, хороших урожаев, ладных браков и здоровых детей». Блины пекли в течение всей масленичной недели, с ними провожали зиму.

Русские писатели включают в произведения описание еды при создании сатирических, гротескных образов. М.Е.Салтыков-Щедрин в «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» заставляет своих героев, генералов с Подьяческой, страдать от голода, хотя на необитаемом острове растут плодоносящие деревья, водятся рыба и дичь: «Господи! Еды-то! Еды-то! — сказал генерал, почувствовав, что его уже начинает тошнить». Они не способны даже плоды с деревьев сорвать.

Размышляя о возможности употребить в пищу сапоги или перчатки, оба генерала «В одно мгновение ока остервенились», и один из них «откусил у своего товарища орден и немедленно проглотил». Салтыков-Щедрин смело отклоняется от житейского правдоподобия и, используя гротеск, подчёркивает никчёмность, неприспособленность к жизни двух генералов.

Писатель помещает своих героев в фантастическую реальность, чтобы обнаружить несостоятельность представителей правящего класса, просидевших свой век «в какой-то регистратуре», которым жизнь так же непонятна, как и необитаемый остров.

Итак, в нашем исследовании мы аргументировали выдвинутые в его начале тезисы о роли изображения еды в русской литературе. Мы не коснулись в своей работе таких изысканных образов поэзии Серебряного века, как ананасы в шампанском или мороженое из сирени Игоря Северянина или пахнущие морем устрицы во льду из стихотворения Анны Ахматовой «Вечером». Но это станет предметом нашего следующего проекта…

Новое на сайте

>

Самое популярное