Трудно ли быть Богом.

Вы не представляете, как хочется резко перейти к финалу и сразу же подвести итог, не расписывая каждую мелочь во имя обоснования вердикта, который и без того все знали заранее. Ну, или хотя бы догадывались. « » - ролевая игра отечественного производства, созданная коллективом Burut CT (создатели «Восточного фронта» , если что) по мотивам одноименного произведения братьев Стругацких. Во! Отчеканил дежурную фразу. Можно спокойно продолжать.

«Не айс»

Сперва оговорюсь: бесстыжий автор этих строк сие культовое произведение, увы, не читал. Кто там где, что почем – понятия не имею, а потому разговор о сюжете пойдет в стандартном ключе, с точки зрения рядового игрока. В центре внимания – студент разведшколы, для которого уготовано важное задание, но сперва надо еще экзамены сдать и школу эту самую закончить. Экзамены трудные, почти как математика – для начала пешим разбить пару чучел, а после то же самое на глупой кляче провернуть. Топорная анимация и полное отсутствие физики данную задачу слегка усложняют: к лошадке надо долго и активно привыкать, равно как и к боевой системе. Персонально Дмитрий Глазнев (геймдизайнер проекта) до релиза заявил, что в разработке «инновационная боевая система, не похожая ни на одну существующую». Хм, это, простите, где? Это оно и есть ?! Чудовищное сочетание ракурса камеры и системы «wasd + мышь» прибивает все попытки разнообразить поединки еще в зародыше, а доступный набор ударов и телодвижений вызывает лишь грустную улыбку.
Но речь не о том. Благополучно сдав экзамены и сориентировавшись на местности, отправляемся на корабле в Арканар с чрезвычайно важной миссией. О красивом заставочном ролике забудьте сразу же – они здесь вообще отсутствуют как класс. Долгая загрузка (беда: любая локация в «Трудно быть богом» загружается неприлично долго) и сразу берег – до Арканара еще дойти надо, а сомнения уже закрадываются. Во-первых, графически детище Burut CT ни разу не впечатляет – главное меню постарались сделать привлекательным, это факт, но в остальном… Страшненькие модели откровенно игрушечных персонажей, анимированные из рук вон плохо, как и все остальное вокруг, а также скромные тектуры и вездесущее «мыло» на экране – вот и вся красота. При этом оптимизация там рядом не ночевала – все это действо беспардонно тормозит с разной периодичностью и страшно прокашливается, когда за спиной оказывается более или менее детализированное здание. Досадно.

Во-вторых, ролевая система. Необходимый минимум навыков (боевых и не очень), конечно, присутствует, но в действии все это походит на типичный hack’n’slash – качайся и бей, снова качайся и снова бей. Да, диалоги есть и неплохие, мотивация выполнять штампованные квесты тоже (опыта в десятки раз больше, чем за победу в сражении), некоторые фишки выглядят интересно… Но атмосфера никак не хочет создаваться, погрузиться в игровой мир фактически нереально – все происходящее на экране монитора воспринимается исключительно несерьезно, со стороны, даже безразлично.
Для разнообразия – пару слов о хорошем. Однозначно удалась одна из главных фишек игры – фактическое значение переодеваний. Комплекты одежды определяют класс героя в данный момент времени: к примеру, воровской шмот позволяет безнаказанно разгуливать по лагерям разбойников, а «дворянский» - общаться на равных с достопочтенными гражданами. Переодеваться в зоне видимости NPC запрещено, но благодаря их решительной тупости (как в бою, так и в жизни), а также откровенной слепоте, проблемой сие ограничение не становится. Отошли на два метра, ушли за дерево – все, уже никто не видит. Тем не менее, плюс один балл только и только за это. Еще, конечно, лошадки получились довольно неплохо – на них даже сражаться можно, но анимация… сейчас принято говорить «терпимо», а подразумевать – сами знаете что.

И сказке конец

А ведь ждали, ведь надеялись. « » и поныне один из лучших шутеров отечественного производства, но вот с RPG у разработчиков не сказать что все сложилось. Конечно, кому-то понравится, кто-то даже пройдет ее всю, но нынешняя планка качества значительно выше – кому нужна «Трудно быть богом» , когда снизошел «Ведьмак» ? Да, не спорю, видно, что девелоперы старались: кое-где интересно, кое-где красиво, кое-где даже дух захватывает. Но ведь мало одного сюжета и единственной вменяемой фишки, чтобы добиться расположения игроков. Да и обещания выполнять надо – такая боевая система сегодня уже буквально непростительна. Искренне жаль, что так вышло.
Коллективу Burut - творческих успехов. Делайте шутеры, друзья – лучше получается, да и людям нравится куда как больше.

Геймплей: 5.5
Графика: 5.0
Звук и музыка: 7.5
Интерфейс и управление: 6.5
Оценка автора: воздержался

Мой мир откровенно говоря был скучным и пустым. Тьма над хаосом и лишь я одинокий носился над этим всем безмолвием. Я был безлик и бесплотен энергия в чистом виде. Я был идеей всего сущего небытия которого ещё не было, но которому предстояло скоро родится. Многие миллиарды лет мне было интересно быть наедине с самим собой. (Говоря многие миллиарды лет я лукавлю и обманываю читателя так как эту единицу я ввёл для более понятного вам отрезка времени.) Так как времени и естественного хода времени какого вы его знаете сейчас ещё не было, я просто его ещё не придумал. И вот я долгое время был один, единственное разумное существо в эфире небытия. И вот однажды мне стало скучно носится над бездной не бытия и я стал думать как бы я мог себя развлечь? Опять же для того что бы вам проще было воспринимать мой рассказ я скажу, что думал я очень долго примерно не несколько сот миллионов лет. Я тужился изо всех сил рожая мысль, но не чего не получалось. Меня это напрягало и честно сказать даже этот процесс мысли о создании чем бы себя развлечь забавлял меня и занимал моё время. И однажды я даже подумывал, что я нашёл чем себя развлечь: я буду вечно думать о том что бы я мог сделать чтобы себя развлечь и это будет моё развлечение. И какое-то время мне этого вполне хватало. Я был доволен собой, что нашёл себе занятие избавившее меня от скуки. И так продолжалось долгое время, десятки тысяч лет. Но в какой то момент мне и этого стало мало и это перестало меня занимать и быть интересным. И я опять погрузился в уныние и скуку. И моей печали не было предела. Весь бесформенный, безликий не существующий эфир которым меня окружал содрогался от моей печали. Я не находил себе места не понимая что происходит и почему меня больше не интересует мысль о размышлении чем бы себя занять.

И тогда я реально вознамерился создать что-то реальное что бы заняло меня на долгие миллионы и миллиарды лет. Но что я могу создать? Ведь не чего нет, ни где и не когда не было и не кто не создавал не чего. Я собрал пустоту и эфир в одном месте и вдохнул в них жизнь которая теплилась во мне и неожиданно для меня оно засветилась. Я такого не когда не видел. Меня настолько это удивило, что я долгие годы наблюдал как это субстанция из эфира и пустоты светилась. Я был горд за себя, я создал впервые за всю историю существования что-то чего здесь не было не когда, но через какой то промежуток времени мне опять стало скучно наблюдать как это скопление вещества светится и я решил создать ещё что нибудь и создал ВРЕМЯ из пустоты, небытия и своей мысли которую с начало вывел из себя и превратил в осязаемое видимое вещество. И после того как я создал время мир вокруг меня преобразился раз и навсегда. У всего появилось начало и конец. И даже я начал ощущать себя по другому чем до этого. Было тревожно и радостно одновременно, я делал то чего не делал не когда и это меня пугало. Я понял что я создал нечто такое что выходило за рамки моего понимания сейчас и что предстояло изучать и до конца понять что же я создал. Я видел как мой светящийся сгусток то сильнее разгорается то слабее в зависимости от моего настроения. И я понял что он реагирует на меня и даже у него теперь есть конец хоть он и был создан когда ещё не было начало... Это было сложно для моего понимания что я делал, но могу точно сказать это действие заняло меня, я больше не носился бесцельно над бездной, мне больше не было скучно. Я нашёл себе занятие. Так как было ВРЕМЯ мой сгусток света почему то начал тухнуть и я не знал как поддержать свет внутри его. И тут я понял, что на него влияет время. Мне стало печально и грустно от того, что светящийся сгусток гаснет. Для меня это было новое чувство, до этого я не чего подобного не испытывал и оно мне не нравилось. И я решил наделать много светящихся сгустков вокруг себя чтобы если один потух его всегда мог заменить другой. Я делал светящиеся туманности разной формы и величины заполняя пространство вокруг себя. Я делал их так много что они осветили всё вокруг меня и я увидел как велико и пусто пространство подомной и надомной. И от этого вида мне стало страшно и это тоже было для меня впервые. И это чувство мне совсем не нравилось. Я срочно захотел от него избавится. Но как это сделать? Может я потушу свет который создал вокруг себя чтобы не видеть той огромной пустоты? Нет это не выход, мне слишком нравился свет. В чём смысл создания чего либо если потом ты это будешь уничтожать? Создавать надо так чтобы это приносило удовлетворение и радость, а не разочярование и печаль.

И я настоятельно настроился заполнить это пустое пространство чем нибудь. Но чем? Что я могу создать кроме того что я уже создал? Светящимся сгустком тумана? Его и так здесь много. Надо создать что-то такое межу светящегося тумана что-то совсем новое чего ещё не было. Но что это? И как это придумать? Чего не хватает этому пустому пространству чтобы оно не было таким унылым и пугающим меня? Я долгое время носился по пространству думая и изобретая чем бы заполнить пустоту. Но мне не чего не приходило на ум. И это меня очень мучило, доставляло беспокойство. Чем дольше я находился в этой освещённой пустоте тем хуже мне становилось.

И в один момент я даже разуверился в себе и впал в состояние гнева и печали одновременно. Эти чувства тоже для меня были в новинку. До этого я не чего не испытывал. Я был настолько зол на себя, что не мог не чего нового придумать, что начал тушить свет который уже создал. Я метался в ярости по пустоте и гасил один светящийся сгусток за другим. Но в своё время я создал их очень много и это оказалось не так просто, потушить все сразу. И это чувство беспомощности и выходящие из под контроля то что я создал, меня кране огорчало. Да чего греха таить я был просто в ярости. Когда я устал тушить свет вокруг себя я забился в самый дальний мало освещённый угол вселенной и находился там не понимая что я натворил и как эту проблему решить.

Как я уже раньше упоминал сгустки света реагировали на моё настроение. И за счёт моего гнева я заметил что внутри них стали образовывается что-то живое и тёплое. Моему удивлению не было предела. Я не когда не думал что мой гнев мог родить что-то вне моего желания. Я думал что всё появляется лишь по моему желанию, но оказалось что это не так. Я долгое время боялся доставать из сгустка света то что там образовалось. Я боялся этого чтобы это не было. Оно было рождено без моего согласия и я не знал как оно на меня отреагирует. И отреагирует ли вообще? Может оно окажется сильней меня и захочет меня уничтожить, или может быть оно будет уродливо и не понравится мне. А может оно будет такое же как и я? А может оно не будет иметь сознания и уметь мыслить как я? Одним словом это что бы это не было внутри света оно меня очень сильно пугало своим не предсказуемостью. Я не знал чего ожидать от него и это мне не нравилось и я решил пока что оставить всё как есть без изменений пока не решу что с ним делать. Я долгое время летал над сгустками света и заглядывал внутрь них наблюдая как что-то внутри их силилось и развивалось в что-то не похожее на то чем оно было изначально. Это то что там было внутри реагировало на меня на мой страх перед ним и любопытство. Их было много в каждом сгустке света как минимум один, а бывало что и несколько. Но что это?

В какой то момент своего бытия я решил что достану и изучу то что родилось из моего гнева в свете. Но с начало подготовлю пространство для этих неизвестных форм жизни. Я не знал чего от них ожидать и как подготовить пространство для их прихода. Если честно мне было страшно что они окажутся сильней меня и захотят изгнать меня из мною же созданного мира. Поэтому собрав всю свою силу и волю в одном месте я создал ещё одно пространство с светящимся сгустками тумана, но уже без жизни внутри. Это подпространство послужит мне убежищем в случаи опасности.

И вот в один прекрасный момент я всё же решился достать чтобы это ни было из света. Я был готов к любой развязке событий. Я был готов и к бегству в подпространство не доступное не кому кроме меня, я был готов и уничтожить то что было внутри света в случаи опасности или если оно мне не понравится. Я ещё много чего придумал что я буду делать и как реагировать на то что было внутри света.

Я погрузился в свет и достал что-то не понятное чему я ещё не придумал название и не мог описать. У меня были смешанные чувства от увиденного с одной стороны мне было любопытно и интересно наблюдать за тем что создал не я, а с другой стороны я опасался этого непонятного мне вещества. Я с любопытством крутил его со всех сторон разглядывал. Оно было твёрдым. Оно не казалось мне опасным или угрожающим мне в будущем. И я решил его оставить пока не решу что с ним делать дальше и как применить в пространстве. Я доставал эти предметы из света по всему пространству пока они не заполонили всё вокруг. И вот я уже не был одинок в вселенной. Проблему которую я так хотел решить решилась сама собой без моего желания.

Твёрдые сгустки которые я достал из света теперь висели везде, они были тёплые и не ровные шарообразной формы. Я чувствовал, что они реагировали на меня и на моё настроение они были живые, но не такие как я, они совсем были не похожи на меня. Я наблюдал за ними долгое время и чувствовал, что они хотят со мной пообщаться, но не знают как и я тоже не знал как это сделать, так как я не создавал их. Они были не мои создания. И тогда я придумал речь. И мой голос разлетелся по всему пространству наполняя его и изменяя всё до чего дотрагивался. Я видел как светящийся сгусток отреагировал на него. Он как буд-то вобрал в себя мой глас и от этого ожил наполнился смыслом. Я видел как звук преобразил и то что родилось вне моего участия, но которое ещё находилось в свете.

Каждое моё действие рождало новое действие которое выходило из под моего контроля и начинало жить самостоятельно не зависимо от меня. Может пора остановится? Вспоминая первоначальную цель для чего я создал всё это, это всего лишь чтобы развлечь себя, избавить от скуки. И у меня это получилось. Мне больше не было скучно. У меня был материал для исследования и изучения на долгие миллиарды лет. Да будет так я решил и остановился не создавая не чего более, а лишь наблюдая и изучая что уже есть.

Я долго летал над всем этим многообразием и наблюдал как оно всё живёт своей жизнью без моего участия. Я чувствовал как глыбы вышедшие из света хотят со мной пообщаться. Но я не знал нужно мне это или нет, я был не уверен не приведёт ли это к новым действиям которые затронут и родят что-то новое без моего участия и мне не подконтрольное. Я боялся что либо делать так как не знал чем это всё закончится. Я начал игру которую не могу контролировать или прекратить. Творения которые я создал и которые я не создовал живут своей жизнью. Но глыбы всё сильней и сильней требовали моего общение с ними, я чувствовал как у них накопилось много вопросов ко мне. А я всё молчал, не решаясь вызвать последствия которые выйдут из под моего контроля. Но вот пришло то время когда я больше не смог игнорировать крик звёзд. И тогда я сказал:

Звёзды вышедшие из света у вас накопилось ко мне много вопросов, я готов их выслушать и если смогу ответить на них.

И это действие вызвало начало новой эре которое через много миллиард лет уже другие создания подобные мне назовут его: большим взрывом. Все звёзды в один момент заговорили одновременно, их звук наполнил всё пространство и время. Звёзды говорили и говорили. Они так долго молчали накапливая в себе вопросы что теперь их было не остановить. Я не мог сказать им, что бы они замолчали.

" Я так и знал что мои действия вызовут новые действия которые я не смогу остановить или контролировать. И зачем я всё это начал?" - подумал я про себя, но не кому не сказал это в слух.

Зачем ты нас создал? - спрашивали меня звёзды

Я решил что буду говорить им правду всё как есть...

Я вас не создавал, вас создал свет из моего гнева. Мне было скучно и я хотел занять себя.

И что теперь нам делать?

Я не знал что им отвечать на этот вопрос. И я решил не чего не отвечать пока не придумаю действительно: что им делать теперь теперь? А звёзды всё спрашивали и спрашивали меня. Что им делать? Кто я такой? Откуда я взялся? Что такое свет, который их родил? И я решил что создам существ которые будут помогать искать мне ответы на интересующие вопросы звёзд и потом вместо меня им отвечать на эти вопросы. Я долгое время думал какими их создать? И вот наконец я придумал это будут серафимы, существа из света подобно моим первым творениям, но они будут обладать моими знаниями чтобы отвечать звёздам на их вопросы. Я создал множество существ которые летали в пространстве и выслушивали звёзды и общались с ними. Серафимы были частью моего сознания и поэтому я знал всегда что спрашивали звёзды, но при этом они были вне моего сознания и при моём желании я мог дать им свободу действии чтобы они мне не докладывали разговоры звёзд.

Мой мир преобразиться. Он сильно отличался от того каким он был изначально до всего этого. Теперь мне не было скучно, скорее было наоборот слишком интересно наблюдать за своими созданиями. Иногда мне надоедало это делать и я сбегал от всех в своё секретное место: подпространство. Я наслаждался его тишиной и одиночеством. В нём не было не звёзд которые без умолку спрашивали меня то на что я не мог дать ответ. Я упивался его тьмой над бездной где лишь свет озарял не тронутую разумом пустоту. Но когда мне становилось вновь скучно я возвращался в созданный мной мир полон звуков и движения.

Сочинение

Радикальный поворот в творчестве Стругацких обозначился чуть раньше - в повести “Трудно быть богом” (1964), написанной в последний “оттепельный” год. История “прогрессора” Антона Руматы, засланного с коммунистической Земли на планету Арканар, несмотря на “средневековые”, “мушкетерские” и “шпионские” ассоциации, напоминала все же о сюжетах куда более близких и совсем не экзотических. Стругацкие рисовали общество, уверенно движущееся в сторону тоталитарного режима, одновременно похожего на нацизм и сталинизм; и средневековые декорации, в которых этот переворот совершался, могли обмануть разве что руководителей Руматы с коммунистической земли, уверенных в том, что, в соответствии с некой “базисной теорией” (прозрачный псевдоним марксизма), средневековье и фашизм несовместимы.

Однако конкретные детали арканарской истории и арканарского фашизма воспринимались как достаточно внятные и актуальные на исходе “оттепели” намеки на надвигающуюся опасность нового сталинизма - “серого слова и дела”. Причем, очень показательно, что Стругацкие акцентировали тот факт, что фашизм рождается из взаимного согласия между устремлениями закулисных безликих ничтожеств, “гениев посредственности”, и нравственной дикостью, ксенофобией и агрессивностью “широких народных масс”. Погромы и казни интеллектуалов-книжников, разгул стукачей и “штурмовиков”, уния между властями и криминальными “авторитетами”, а главное, тотальное озверение всех и вся - вот симптомы надвигающейся опасности. “Вчера на моей улице забили сапогами старика, узнали, что он грамотный. Топтали, говорят, два часа, тупые, с потными звериными мордами…” “Люди это или не люди? Что в них человеческого? Одних режут прямо на улицах, другие сидят по домам и ждут своей очереди. И каждый думает: кого угодно, только не меня. Хладнокровное зверство тех, кто режет, и хладнокровная покорность тех, кого режут. Хладнокровие - вот, что самое страшное”. Эти и подобные пассажи, рассыпанные по страницам повести, переводили фантастический конфликт между “профессором”, посланцем высокоразвитой и гуманной цивилизации, с теми, кому он должен нести прогресс, в измерение социальное, а точнее, социально-культурное.

“Прогрессор” Румата становился под пером Стругацких парадигматической фигурой русского (и выжившего в Советской России) интеллигента, с одной стороны, по своим нравственно-культурным идеалам и принципам отличающегося от “народных масс”, как от инопланетян, а с другой стороны, наследующего традиции уважения к народу, бескорыстного служения ему и даже преклонения перед народом за его страдания. Экспериментально смоделированный тоталитаризм усугубляет отчуждение, и интеллигент становится “богом”, обладающим возможностями, далеко превосходящими уровень цивилизации, в которую он послан с благородной миссией. Но вот любовь и вера в народ, и шире: гуманистические идеалы - не выдерживают испытания экспериментальной ситуацией. Румата признается самому себе:
* “Что со мной произошло? Куда исчезло воспитанное и взлелеянное с детства уважение и доверие к себе подобным, к замечательному существу, называемому “человек”? А ведь мне уже ничто не поможет. Ведь я же их по-настоящему ненавижу и презираю… Не жалею, нет - ненавижу и презираю. Я могу сколько угодно оправдывать тупость и зверство этого парня, мимо которого я сейчас проскочил, социальные условия, жуткое воспитание, все, что угодно, но я теперь отчетливо вижу, что это мой враг, враг всего, что я люблю, враг моих друзей, враг того, что я считаю самым святым. И ненавижу я его не теоретически, не как “типичного представителя”, а его самого, его как личность. Ненавижу его слюнявую морду, вонь его немытого тела, его слепую веру, его злобу ко всему, что выходит за пределы половых отправлений и выпивки… Разве бог имеет право на какое-нибудь другое чувство, кроме жалости?”

Нет, Румата сердечно привязан к тем, кто вышел за пределы общей дикости: к чудакам-книжникам, тонкой и сердечной Кире, преданному и заботливому мальчику Уно, портосообразному барону Пампе. Но именно эти исключительные человеческие экземпляры первыми попадают под ножи “серых”, подравнивающие всех по своему недочеловеческому ранжиру. Эксперимент, поставленный Стругацкими, вовлекал в себя и читателей повести. Захваченные инерцией мушкетерско-шпионского дискурса, читатели не могли не чувствовать радостного удовлетворения в тот момент, когда доведенный до отчаяния Румата -принимался крошить своим волшебным мечом всех подряд, от грязных штурмовиков до их могущественных вождей. Но финал повести, когда Румата уже оказывался на Земле, среди близких и, главное,подобных ему людей, напоминал о том, что, совершая свой выбор, Румата перешагивал за какую-то существенную нравственную грань, и о том, что статус бога с разящим мечом в руке не всегда совместим со статусом человека:

* “Он протянул к ней огромные руки. Она робко потянулась к нему и тут же отпрянула. На пальцах у него… Но это была не кровь - просто сок земляники”.

Двусмысленность этого финала подчеркивала драматическую неразрешимость коллизии интеллигента-”профессора” и народа. Интересно, кстати, что сама идея “прогрессорства” впервые появляется в повести Стругацких “Полдень XXII век (Возвращение)” (1961), и в этой повести она еще представлена как всецело романтическая, однозначно благородная, хотя и трагическая, миссия. Темы, намеченные в “Трудно быть богом”, проходят через все последующее творчество Стругацких. В повестях “Обитаемый остров” (1969) и особенно в “Гадких лебедях”. Впервые опубликована в 1971-м году в Германии, в России - только в 1987-м году социальное отчуждение интеллигентов, загоняемых в гетто, приравниваемых к биологическим мутантам и, возможно, таковыми являющихся (в силу повышенной чувствительности к государственной лжи и насилию), интерпретировалось писателями как отчетливый симптом фашизации советского общества (условность декораций в той или другой повести не могла, конечно, скрыть подлинного объекта художественного анализа - советского “застойного” тоталитаризма).

ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ.

Эпиграф: «Прости меня, Господи».
(все грешники всех времен и народов)

Если вы полагаете, что сначала было Слово, то смею вас уверить – это было не совсем так.

Сначала стало невыносимо скучно, а уже потом было Слово.

Вы спросите: какое? Не скажу. Но если бы вам самим довелось целую вечность, ну или хотя бы половину вечности реять над водою в полном одиночестве, вы бы и не спрашивали. Так что можете Мне поверить – это было то еще Слово. Действительно Слово с большой буквы, потому что почти сразу же после Слова вдруг появилась идея отделить тьму от света, а потом еще и воду от суши.

И это было хорошо, потому что свет получился довольно-таки светлым, тьма – темной, суша достаточно сухой, а вода просто удивительно мокрой.

Но этого хватило ненадолго.

Ходить по сухой суше, мокнуть в мокрой воде, созерцать темную тьму и светлый свет оказалось немногим веселее, чем просто реять над водою вне времени и пространства. А потому снова стало скучно и уже как-то само собой снова вырвалось Слово.

И после этого Я уже взялся за дело всерьез – учредил смену тьмы и света, создал горы, реки и моря, обустроил небесную твердь и утвердил на ней светила, засеял землю всяческими растениями, а потом еще и заселил воды рыбами, а сушу животными, птицами и гадами. Это если говорить коротко. А если рассказывать с подробностями, то Я много чего интересного научреждал, напридумывал и насотворял… или натворил…вот ведь – до сих пор не знаю точно как это правильно сказать. Но дело тут вовсе не в названии, а в том, что Я увидел, что все это вышло хорошо.

Просто замечательно вышло.

Да и веселее оно как-то стало. Смотришь, бывало, как птички гнезда вьют, овечки травку щиплют, рыбки в воде плещутся, а над всем этим деревья шумят, цветут да колышутся – и радуешься... Ну, правду сказать, не все так уж благостно устроилось – вот, например, с эстетикой питания тех же волков и прочих хищников не все удалось так, как этого хотелось бы, да и без таких неприятных тварей как жуки навозники и трупоеды обойтись не получилось, но это уже неизбежные издержки. Надо же было как-то утилизировать отслуживших свой срок ланей, овечек и прочих травоядных, а тут все просто: -- выстроил пищевую цепочку, и все проблемы решились как бы сами собой.

Отдыхать от трудов праведных, любоваться своим творением и наблюдать за всяческими тварями земными, было, конечно, довольно-таки интересно, но все это только до определенного предела. Инстинкты, знаете ли, они и есть инстинкты. И хотя Я все-таки озаботился тем, чтобы в определенной степени разнообразить индивидуальности моих творений различием в чертах характера и моделях поведения, но они, тем не менее, все равно оставались слишком уж предсказуемыми. Да и поведение их в той или иной ситуации очень легко прогнозировалось, что, согласитесь, может очень быстро надоесть.

Вот Мне и надоело.

И снова стало скучно.

Вот тут-то Я и совершил первую из своих ошибок!

Первую, но не главную.

Создал, понимаете ли, гомо сапиенса, то бишь человека разумного. Создал по образу своему и подобию, причем сработал его достаточно тщательно, вложив в него помимо разума еще и такие вещи, как способность к самосовершенствованию, стремление к познанию, абстрактное мышление и еще много-много всяких разностей. Хотелось, знаете ли, сотворить нечто выдающееся.

Сотворил.

И увидел, что это хорошо.

Только вот ведь незадача: – творение-то было сработано по Моему образу и подобию, а значит помимо достоинств имело и некоторые из моих недостатков. Короче говоря кончилось все тем, что ему тоже стало скучно.

И вот тут-то Я совершил главную свою ошибку – пошел на поводу у своего творения!

Правда, тогда Я этого еще не понимал и считал, что просто проявляю милосердие. Я, чтобы избавить человека от скуки (поскольку и сам прекрасно знал, что это такое), сотворил ему пару. Причем пошел по проторенному пути и сотворил пару женского рода.

И началось!

С этого момента моя размеренная, удивительно спокойная, хотя и немного скучная жизнь кончилась.

И больше Мне уже никогда не было скучно, а совсем даже наоборот – иногда очень хотелось отдохнуть и поскучать, но времени на это уже не оставалось.

Первое, что сделала моя новосотворенная парочка – так это слопала плоды с Древа Познания и проявила поразительно активную склонность к размножению. Причем эта склонность проявлялась у них вне всяческих рамок и ограничений и даже без соблюдения обычных для прочих тварей брачных сезонов.

Это Меня, кстати, не особенно обеспокоило. Мне ведь не жалко – яблоки на Древе еще вырастут, а что касается всего остального – так плодитесь и размножайтесь, если вам так уж этого хочется и так уж это нравится. Места на земле много – всем хватит. И Мне было даже интересно наблюдать за процессом.

А они и рады стараться. Плодились и размножались едва ли не в геометрической прогрессии, и вскоре их было уже так много, что даже Я затруднялся с определением их точного количества. Появились у них сначала семьи, потом роды, потом племена, потом союзы племен и так далее вплоть до империй.

Появилась, кстати, и религия.

Сначала молились камням, ветру, деревьям и прочей дребедени, потом солнцу и звездам, потом понавыдумывали себе всяких психически ненормальных чучел и уродов, которых окрестили богами… Это тоже было весьма занимательно. В этот процесс Я не вмешивался и наблюдал со стороны, потому что Меня очень занимал вопрос: а додумаются ли они в конце концов до Моего существования? Забегая немного вперед могу сказать, что все-таки додумались. Ну, правда, не без того, чтобы понаплести вокруг Меня всякой ерунды и насочинять всяческих небылиц, но тут уж ничего не поделаешь – у них, у людей, похоже, по другому просто не бывает. Люди умеют создавать себе проблемы и трудности… хотя, впрочем, не они одни.

А вот настоящие проблемы (хотя я тогда этого все еще не понимал,) начались у Меня с появления космогонистов.

Не понравилось им, видите ли, утвержденное Мной мироустройство. Начали они задумываться о том, что же находится там, за земным окоемом, да как этот мир вообще устроен.

Задумывались-задумывались, и додумались. А Я (тогда еще просто шутки ради) решил немного польстить их самолюбию, ну и (не без того, конечно,) в некоторой степени показать свое могущество.

Хотя какое там могущество – разлить бескрайнее море, запустить в воду громадную черепаху, поставить на нее трех слонов и уже на них положить земной диск, было для Меня не так уж и сложно.

Потом у греков обьявился Платон с его учением, и Я вроде как все еще в шутку сделал Землю шарообразной и запустил ее вместе с остальными светилами обращаться вокруг центрального огня. Ну и попутно (в угоду все тем же учениям Платона) пришлось еще дробить все сущее на мельчайшие до незримости составляющие, которые получили названия атомов. Сделать это тоже, кстати, было не так уж трудно.

Теория Галилея так и вовсе была из разряда детских задачек, а с Джордано Бруно люди сами разобрались еще до того, как я успел что-то предпринять.

Трудности начались с Коперника. И не потому, что задача была сверхсложной, а потому, что к тому времени Я вдруг осознал, что шутки кончились. И Я попросту вынужден или соответствовать, или прекратить все это самым радикальным образом, то есть или идти и дальше на поводу у своих созданий, или разрушить все и снова в одиночестве реять над водою изнывая от скуки.

Рушить Мною же созданное было ужасно жалко и Я предпочел соответствовать.

Задача по сотворению бесконечной вселенной была хоть и грандиозной по масштабам, однако не такой уж и сложной по исполнению. Это была чисто механическая работа. И видимо как раз потому, что работа была рутинной и однообразной, Я допустил некоторые ошибки в расположении звезд. Сам Я этого тогда даже не заметил, а вот один ушлый паренек по фамилии Лобачевский вскорости как-то углядел. И на основании этой Моей небольшой ошибки сумел «задвинуть» такую свою теорию, что Мне буквально заново пришлось создавать и перекраивать едва ли не весь пространственно-временной континуум.

А после этого как прорвало – электричество, радиоактивность и радиоволны, корпускулярная и волновая теории света, теория большого взрыва, черные дыры, белые дыры, и так далее и тому подобное…

Разработка устройства атомного ядра и технология работы пульсара показались Мне сначала ужасно трудными задачами, но когда обьявился Эйнштейн с его теорией относительности, Я понял, что это были еще цветочки. А вот вы сами попробуйте-ка сделать так, чтобы скорость луча света, пущенного с обьекта, движущегося со скоростью света, равнялась все той же скорости света, но в то же время чтобы сам луч удалялся от этого обьекта со все той же скоростью света. Задуматься над этим – и то голова кругом, а уж взять, да сотворить такое и вовсе уму непостижимо.

Однако сотворил ведь!

Причем в одиночку, без всяких помощников и советчиков!

А попутно разработал еще и два принципа телепортации. На будущее. Пусть полежат пока. Чувствую ведь – рано или поздно понадобятся…

Кстати, а вы случайно не знаете, как обустроить хотя бы один червячный переход и где взять материалы для сотворения темной энергии и такой же темной материи?..
Хотя, конечно, откуда же вам это знать, если даже Я пока что этого не знаю…

Трудно быть Богом.

Не побоюсь этого слова – ДЬЯВОЛЬСКИ трудно!

Но в то же время и ЧЕРТОВСКИ интересно.